Федор Волков - За кулисами второй мировой войны
Московская конференция способствовала созыву Тегеранской конференции, "явилась, - как писал А. Верт, - ее репетицией"{671}.
Где и когда будет "Эврика"?
Вернувшись в Лондон, Черчилль снова занялся вопросом о встрече глав трех правительств.
В конце сентября он писал главе Советского правительства: "Я обдумывал нашу встречу глав правительств в Тегеране". Что же надумал беспокойный английский премьер?
Условным обозначением этой операции он предлагал древнегреческое слова "Эврика" ("я нашел"), а вместо слова "Тегеран" использовать шифр "Каир III"{672}. Черчилль, очевидно, отождествлял себя со знаменитым греческим ученым Архимедом, открывшим важнейший закон гидростатики. Правда, он намеревался совершить в Тегеране не "открытие", а "закрытие" второго фронта. Для охраны делегатов и участников конференции Черчилль предлагал перебросить в Тегеран английскую и русскую бригады.
В ответном послании глава Советского правительства выразил согласие на все условные наименования, на все отвлекающие маневры, кроме переброски английской и русской бригад в район "Каир III", т. е. в Тегеран. Сталин предлагал ограничиться солидной внутренней охраной{673}.
Однако против места созыва конференции в Тегеране выступил Рузвельт, ссылаясь на некоторые особенности Конституции США и предстоящую сессию конгресса. Вместо Тегерана Рузвельт предложил Каир или столицу бывшей итальянской колонии Эритреи Асмару. Рузвельт любезно предлагал главе Советского правительства американский корабль для встречи в каком-нибудь порту в восточной части Средиземного моря. Назывались для проведения конференции и окрестности Багдада. Датой встречи предлагалось 20-25 ноября{674}.
Соглашаясь с датой встречи, глава Советского правительства настаивал на проведении ее в Тегеране, чтобы по телеграфу и телефону руководить военными операциями Красной Армии{675}.
В конце октября Рузвельт направил главе Советского правительства новое послание, продолжая твердо настаивать на созыве конференции в окрестностях Багдада, в Асмаре, Анкаре или Басре, на берегу Персидского залива. "Будущие поколения сочли бы трагедией тот факт, - писал Рузвельт, - что несколько сот миль помешали Вам, г-ну Черчиллю и мне встретиться"{676}.
Хэлл и Иден, в это время находившиеся на Московском совещании министров иностранных дел, убеждали главу Советского правительства выехать на конференцию в один из городов, предлагаемых Рузвельтом. Поскольку Сталин продолжал доказывать, что, как Верховный Главнокомандующий, он не может направиться на конференцию дальше Тегерана, он предложил послать в любое место своего заместителя{677}.
Рузвельт отступил и дал согласие на встречу "большой тройки" в Тегеране, намереваясь прибыть туда 26 ноября и работать в течение 27-30 ноября{678}. Глава Советского правительства принял этот план организации встречи{679}.
В свою очередь Черчилль выразил готовность встретиться "в любом месте, в любое время"{680}. Он предлагал пригласить в Тегеран Чан Кайши, но глава Советского правительства настаивал на встрече руководителей только трех правительств - СССР, США и Англии{681}.
Планы сепаратной встречи в Каире
В тот момент, когда происходила горячая полемика между Рузвельтом, Черчиллем и Сталиным о месте и дате созыва конференции руководителей трех великих держав, британский премьер снова вынашивал планы сепаратной встречи с президентом США. "Бывший военный моряк" предлагал президенту организовать встречу руководителей военных штабов США и Англии, а затем присоединиться к их совещанию и после принятия соответствующих решений совместно отправиться на "Эврику"{682}.
Рузвельт не возражал против такой встречи, например, в Африке, у пирамид, с тем чтобы к концу ее пригласить на совещание Чан Кайши{683}.
Однако, когда Рузвельт предложил пригласить советского военного представителя на объединенное совещание англо-американских военных штабов с целью принять участие в решениях, Черчилль всполошился. Он высказался категорически против такой идеи, необоснованно мотивируя свой отказ тем, что такое приглашение задержало бы их работу{684}. Кроме того, "аргументировал" Черчилль, русские военные не знают английского языка!
Дело было не в том, знают или не знают русские английский язык. В действительности Черчилль и далее хотел продолжать тактику сепаратных действий за спиной союзника, используя отсутствие единства трех государств в коалиционной стратегии. Он понимал, что русские представители помешают осуществлению планов в отношении дальнейшего саботажа открытия второго фронта и в 1944 г., несмотря на решения, принятые в Квебеке.
Правда, Черчилль и Рузвельт для проформы пригласили советских военных представителей прибыть в Каир, где была намечена встреча перед Тегераном. Черчилль надеялся, что советские делегаты приехать не смогут. Так это и произошло. Советская сторона воздержалась от участия в Каирской конференции потому, что там должен был присутствовать представитель гоминьдановского Китая. Участие в ней представителя СССР могло повлечь осложнения в японо-советских отношениях{685}.
Вечером 11 ноября 1943 г. Рузвельт покинул Белый дом и отправился в сопровождении Гопкинса, Леги, Болена на морскую базу "Куантико" в Виргинии. Затем на яхте "Потомак" президент и сопровождавшие его лица прибыли в порт Хемптонроуд, где их ожидал новый линейный корабль "Айова". Здесь к президенту присоединились генерал Маршалл, адмирал Кинг, генерал Арнольд до 60 человек политиков, дипломатов и военных{686}.
13 ноября линкор "Айова", эскортируемый эсминцами, вышел в Атлантический океан, взяв курс к берегам Европы. В пути Рузвельт продолжал усиленную подготовку к "Эврике" и "Секстанту" (так была зашифрована каирская встреча Рузвельта, Черчилля и их штабов). В океане не обошлось без инцидента: один из сопровождавших "Айову" эсминцев по ошибке выпустил в линкор торпеду, прошедшую от него в двухстах метрах{687}.
Утром 20 ноября линкор "Айова" пришвартовался в Большой гавани алжирского порта Оран, покрыв расстояние 3806 миль. Здесь Рузвельта встретили его сыновья - полковник Эллиот Рузвельт, лейтенант Франклин Д. Рузвельт и генерал Эйзенхауэр. В тот же день вечером президент прибыл на аэродром "Ла Синия". Транспортный самолет президента "Дуглас С-54", за которым неофициально, но прочно закрепилось название "Священная корова"{688}, вылетел в Тунис. За короткое время, проведенное в Тунисе, Рузвельт осмотрел развалины древнего Карфагена, знаменитый амфитеатр, акведук, расспрашивал о пунических войнах, проехал мимо дворца тунисского бея. Он видел недавние поля сражений, сожженные немецкие танки, самолеты поверженного "лиса пустыни" Роммеля, инспектировал воинскую часть летчиков, где служил Эллиот Рузвельт. Затем он вылетел в Египет.
Рано утром 22 ноября самолет Рузвельта коснулся колесами бетонной дорожки каирского аэродрома английских военно-воздушных сил. По прибытии Рузвельт, Гопкинс, Леги разместились в вилле американского посла Арчибальда Кэрка, в Менд, западном пригороде Каира, недалеко от пирамид.
Черчилль отправился в путешествие из Плимута на корабле "Ринаун", который утром 21 ноября бросил якорь в Александрии. Небольшой перелет, и вскоре Черчилль и сопровождавшие его лица, среди них и дочь Сара Оливер, расположились среди раскинувшихся Кассеринских рощ в вилле английского посла в Египте Кэзи, в нескольких километрах от Каира{689}. Недалеко от его виллы уже обосновались Чан Кайши с супругой.
Операция "Секстант" должна была начаться около 22 ноября 1943 г.
Как стало известно из недавно рассекреченных английских документов, английское правительство тщательно готовилось к Тегеранской конференции, вырабатывало планы предварительного сепаратного сговора с США, с тем чтобы продиктовать советской делегации свою программу, связанную со средиземноморско-балканской стратегией Черчилля, с саботажем открытия второго фронта.
За 10 дней до конференции генерал Исмэй - начальник штаба министра обороны получил задание подготовить вопросы повестки дня в Тегеране "для наших переговоров с дядей Джо (т. е. со Сталиным. - Ф. В.), а также для заседаний на конференции "Каир III" военных представителей трех держав"{690}, т. е. Англии, США, СССР.
Буквально через день генерал Исмэй представил проект повестки дня конференции в Тегеране. "Главы английских и американских штабов, - гласил документ, - представят на рассмотрение главы советского Генерального штаба военные планы англо-американских сил на 1944 г."{691} Поэтому "объектом дискуссий должен быть вопрос о помощи друг другу"{692}, хотя выражалась надежда на новое наступление войск Красной Армии на советско-германском фронте. Предлагалось обсудить в Тегеране и вопрос о вступлении Турции в войну против фашистской Германии{693}.
Перед прибытием английских представителей в Каир, 18 ноября 1943 г., состоялось сепаратное совещание английских политических и военных деятелей на Мальте. На нем присутствовали: Черчилль; А. Брук - начальник имперского генерального штаба; Ч. Портал - главный маршал авиации; Э. Кеннингхэм - 1-й морской лорд; X. Исмэй - начальник штаба министра обороны. Здесь У. Черчилль снова развивал свой неизменный план балканской стратегии. "Новые усилия, считал он, - должны быть предприняты, чтобы установить контроль в Адриатике. Необходимо провести операции на Балканах"{694}.
