Христиан Девет - Война буров с Англией
Президент в своей свите в будущем не пожелал иметь более 30 бюргеров, коммандантом которых был назначен капитан Г. ван-Никерк.
Глава XXX Последняя прокламация Англии
Более чем когда-либо убеждал я моих офицеров в необходимости разрушения неприятельских путей сообщения, а следовательно, и взрывания поездов. Нашелся способ, посредством которого мы стали это проделывать. Дуло и курок ружья соединялись с динамитным патроном и клались под железнодорожный рельс. В тот момент, когда локомотив нажимал на рельс, происходил взрыв, вследствие чего поезд взлетал на воздух. Конечно, это было ужасно отнимать таким образом жизнь у людей, но, как ни ужасен этот способ, он, однако, не противоречил правилам, установленным цивилизованными народами, и мы чувствовали себя вправе уничтожать таким образом неприятельские пути сообщения.
Все это время мы особенно энергично стали заниматься взрывами, и англичанам пришлось более чем когда-либо охранять железнодорожную линию. Для этого они принуждены были разместить вдоль всей линии несколькими тысячами солдат более, нежели прежде, иначе происходила постоянная остановка движения. Долгое время по ночам поезда даже совсем не ходили. Но вскоре англичане догадались, в чем состоял наш секрет, и стали внимательно осматривать рельсы, ежедневно стараясь найти место, куца мы подкладывали мину. Но за это нам также вскоре стало известно, что они открыли наш секрет: с известной вышины мы всегда могли видеть, проходил ли поезд благополучно или нет. После этого мы сделались еще внимательнее и еще осторожнее. В том месте, где клался динамит, мы предварительно счищали гравий, собирали его, зарывали на некоторой глубине динамит, затем все приводили в прежний вид, засыпали снова гравием, а остатки бросали куда-нибудь вдалеке от железной дороги. Словом, концы в воду. В ответ на наши хитрости англичане расположили войска вдоль всей линии.
Прошел июль. Что ожидало нас в августе? Маленькие стычки кое-где, то тут, то там, не прекращались. Здесь пять, там десять убитых, доходило и до 30 англичан убитыми, ранеными или взятыми в плен. Если бы сосчитать все эти маленькие числа вместе, то получился бы в сложности крупный итог, но наша война была не такого рода, чтобы мы могли заводить полевые конторы и заниматься статистикой. Рапорты о сражениях доставлялись мне, но после 3–5 недель, в течение которых они сохранялись, я рассылал их различным главным комман- дантам для всеобщего сведения, а потом они уничтожались.
О военных действиях в начале войны сохранилось много отчетов, рапортов и писем. Я отдал все эти документы одному моему хорошему другу на сохранение, но я не знаю, где именно он закопал их в землю, так как сам он был взят в плен и я не мог добиться, куда он был отправлен. Среди этих бумаг находились чрезвычайно важные документы, заслуживающие опубликования.
Я находился в Блейдскапе между Вифлеемом и Гейльбро- ном. Мои старые приятели: генералы Нокс, Эллиот, Пежет, а также полковники Римингтон, Бейнг, Бенер и другие — хорошо, конечно, помнят, где лежит Блейдскап. Здесь я получил послание от лорда Китченера, заключавшее в себе прокламацию от 7 августа 1901 года.
Вот ее содержание:
«ПРОКЛАМАЦИЯ[63].От его превосходительства барона Китченера фон Керто- ум (Khartoum) Г.К. Б.К.К.М.Г., генерала, главнокомандующего войсками его величества в Южной Африке, высшего комиссара в Южной Африке и администратора Трансвааля и пр. и пр.
Принимая во внимание: 1) что бывшие республики — Оранжевая и Южно-Африканская — присоединены к владениям его величества;
2) что войсками е. в. заняты и находятся уже с известного времени в полной власти различные общественные конторы, административные учреждения, а также главные города и все железные дороги в названных территориях;
3) что огромное число бюргеров двух бывших республик, за исключением павших в войне, а также и военнопленных, составляющее 35 ООО человек, сдались правительству е. в. и спокойно живут в селах и лагерях под охраною войска е. в.;
что бюргеров бывших республик, стоящих под ружьем против войск е. в., очень мало, причем они лишены орудий и амуниции и не имеют правильной военной организации, а потому не могут вести правильной войны с организованными военными силами е. в. в различных частях страны;
4) что бюргеры, состоящие в настоящее время под ружьем, не будучи в состоянии вести правильной войны, тем не менее продолжают делать постоянные нападения на небольшие посты и отряды войска е. в., грабить и уничтожать собственность, равно как разрушать в колонии Оранжевой реки, в Трансваале, а также и в других частях владений е. в. в Южной Африке железные дороги и телеграфы;
5) что страна вследствие этого опустошается, а земледелие и промышленность гибнут;
что правительство е. в. решило положить конец бесцельному пролитию крови и разорению огромного большинства населения, жаждущего мирной жизни и заработков;
и 8) что будет справедливым принять меры против тех людей, которые еще упорствуют, и в особенности против тех из них, которые имеют влияние на окружающих и потому являются ответственными за настоящее бесцельное сопротивление, а также и против тех, которые побуждают своих сограждан продолжать безнадежное сопротивление правительству е. в.; я, Горацио Герберт, барон Китченер фон Кертоум, Г.К.Б. и К.К.М. Г.[64], генерал, главнокомандующий войсками е. в. в Южной Африке, высший комиссар по поручению правительства е. в., объявляю и довожу до общего сведения следующее:
Все комманданты, фельдкорнеты и другие предводители вооруженных шаек, состоящих из бюргеров бывших республик, постоянно противодействующих войскам е. в. в колонии Оранжевой реки, Трансваале и других частях е. в. южноафриканских владений, а также все члены правительства бывших республик — Оранжевой и Южно-Африканской, — не сдавшиеся и не положившие оружия до 15 сентября, навсегда будут изгнаны из Южной Африки. Издержки на содержание семейств бывших бюргеров отнесутся на все их движимое и недвижимое имущество.
Спаси Бог короля!
Дана в моей стране в Претории, 7 августа 1901 г.
Китченер, генерал, высший комиссар Южной Африки».
Я отвечал лорду Китченеру очень коротко, приблизительно в таких выражениях:
«Ваше превосходительство!
Я получил послание вашего превосходительства, в котором заключалась прокламация от 7 августа 1901 года. Я и мои офицеры сим удостоверяют ваше превосходительство, что мы преследуем только одну цель, из-за которой мы и сражаемся, заключающуюся в сохранении нашей независимости, которую мы никогда и ни за какую цену не отдадим».
Ребячеством было бы с нашей стороны испугаться этой прокламации. Из моего краткого ответа, посланного лорду Китченеру, ясно, что думали мы, я и мои офицеры, о ней. «Пугать — еще не значит убить», — говорит наша пословица.
Президент Штейн послал лорду Китченеру в ответ длинное письмо, в котором он красноречиво изложил, во-первых, причины, вызвавшие войну, а во-вторых, положение вещей в настоящую минуту. Я привожу здесь это замечательное письмо.
«В поле, 15 августа 1901 года.
Его превосходительству лорду Китченеру.
Ваше превосходительство!
Имею честь уведомить о получении мною почтенного письма вашего превосходительства от 6 августа 1901 года вместе с прокламацией вашего превосходительства от того же числа.
Довольно сдержанный тон письма вашего превосходительства дает мне смелость ответить на послание несколько подробнее.
Я заметил, что ваше превосходительство и другие государственные люди, стоящие около Вас, того мнения, что причина войны заключается в том, что Южно-Африканская Республика объявила войну и вторглась на британскую территорию.
Мне нечего напоминать Вам, что в 1895 году нападение было произведено на Южно-Африканскую Республику из пределов британской территории. И произошло это в то время, когда республика была невооруженною в убеждении, что она окружена цивилизованными соседями.
Равным образом Вам хорошо известно, что когда это сумасбродное предприятие не удалось, то трансваальское правительство выдало Англии всю шайку в надежде на справедливое возмездие.
Вы знаете также, что после приговора к тюремному заключению тавари были выпущены из заточения ранее срока без всякою к тому повода.
Вы помните, что парламентская комиссия, которая должна была расследовать дело, скрыла как документы, так и свидетельские показания. Несмотря на воздействие свыше, комиссия осудила главного виновника Сесиля Родса. Но когда доклад комиссии был представлен парламенту, то г-н Чемберлен, в противность собственному мнению (так как он был членом комиссии), выступил на защиту Родса.
Вы, вероятно, согласитесь, что как Южно-Африканская Республика, так и весь цивилизованный мир были правы, придя к заключению, что о вторжении Джемсона было небезызвестно некоторым членам правительства его величества. А раньше ведь мы предполагали, что вторжение было произведено без всякого ведома обоих правительств — Капской колонии и британского.
