В Козлов - Обманутая, но торжествующая Клио (Подлоги письменных источников по российской истории в XX веке)
Весьма показательно, что до выхода книги Шторма "радищевская версия" связей Раменских не фигурирует в публикациях о роде. Это говорит о том, что легенда о Раменских складывалась постепенно, обрастая все новыми и новыми фактами. "Акт" должен был документально и официально утвердить устную версию истории династии Раменских. Первые реальные следы его существования относятся к октябрю 1966 г. Во всяком случае, в машинописной копии небольших воспоминаний отца Антонина Аркадьевича, датированных именно этим временем, сказано: "И вот в результате почти 25-летних поисков мой сын, будучи тяжело больным, с помощью друзей сумел разыскать немногие, но очень важные для истории нашей семьи документы. Прежде всего, документы, составляющие материалы по обследованию нашей семьи Ржевским краеведческим музеем, Ржевским педтехникумом, наконец, Ржевской комиссией педагогов и краеведов, которые по заданию наркома просвещения Бубнова вели обследование и изучение нашей семьи с 1934 по 1938 гг. Эти акты являются сейчас подлинными и бесценными, и единственными документами по истории семьи"[361].
О том, какое значение придавалось "Акту", свидетельствует машинописная копия "Дополнения" к нему, датированная январем 1968 г. Авторами "Дополнения" стали якобы комиссии Ржевского и Бологовского краеведческих музеев (подписи под этими "дополнениями" членов комиссий, разумеется, отсутствуют, хотя фамилии их имеются). Здесь дополнительно перечисляются новые представители рода, в большинстве случаев из числа живущих. Среди них названа Анна Николаевна Раменская, учительница села Лялино Вышневолоцкого района. "Одновременно с ее убийством, -- сказано в "Дополнении", -- похищен хранившийся у нее архив сына А.А.Раменского, привезенный им в первые дни войны и содержащий ленинские материалы". Назван здесь и Антонин Аркадьевич -- доброволец в Великую Отечественную войну, политработник, временно потерявший в 1942 г. зрение, инвалид 1 группы, персональный пенсионер союзного значения, собиратель исторических документов. Но самое главное -первый пункт "Дополнения". В нем сказано буквально следующее: "Комиссии Ржевского и Бологовского краеведческих музеев считают необходимым дополнить "Акт" 1938 г. в части уточнения даты открытия учителями Раменскими их первой школы в России. Учитывая, что еще в 1938 г. при составлении "Акта" была установлена ошибочность даты в связи с ветхостью летописи Иллариона Раменского и ошибкой, допущенной при переводе ее с древнегреческого языка в XVIII в., а также выявлением в послевоенное время новых документов и материалов, комиссия считает, что датой открытия школы учителями Раменскими в Москве следует считать 1479 год"[362]. Так готовился новый юбилей. Теперь он должен был стать праздником не районного, а всесоюзного масштаба.
Все сказанное заставляет нас пристально вглядеться в личность человека, сделавшего имя себе и своему роду. Пусть небольшие, но все же возможности для этого у нас есть. Осенью 1994 г. автор книги принимал участие в конференции тверских краеведов, на которой с докладом выступила директор Ржевского городского архива. Доклад посвящался династии Раменских и был построен в духе прежней официальной газетно-журнальной историографии рода. Однако он был замечателен тем, что здесь давалась подробная характеристика части архива Антонина Аркадьевича Раменского. Оказывается, после его смерти она была передана в архив Ржевского райкома КПСС. События августа 1991 г. привели к тому, что вместе с другими партийными материалами документы Раменского попали в Ржевский городской архив. М.А.Ильин, руководитель тверских архивистов, краевед и замечательный человек, помог автору этих строк ознакомиться с материалами Антонина Аркадьевича. Здесь оказались: воспоминания отца Антонина Аркадьевича -- Аркадия Николаевича Раменского "Об историческом происхождении учителей Раменских" (машинопись, датированная 1966 г.), "Дополнения к "Акту" комиссии Ржевского краеведческого музея от 1938 г. по обследованию семьи учителей Раменских в селе Мологино Калининской области в соответствии с заданием Наркомпроса, сделанные комиссиями Ржевского и Бологовского краеведческих музеев по состоянию на 1968 г." (машинопись, датированная 11 января 1968 г.), воспоминания Антонина Аркадьевича "Тридцатые годы" (машинопись, датированная 1974 г.), машинописная копия писем Ермоловых из Ржева в Мологино, датированных 1918 и 1920 гг., машинописная копия письма Пушкина из Петербурга в Мологино А.А.Раменскому от июля 1833 г., "География пятивековой просветительской династии Раменских" (составлена С.Дмитриевским в Москве в 1977 г.), три альбома с письмами, адресованными Антонину Аркадьевичу Ра-менскому, вырезками газетных и журнальных статей, посвященных династии, другие материалы.
Среди всех этих документов обращают на себя внимание прежде всего альбомы. В принципе, такие имеются едва ли не в каждой семье. Однако альбомы Антонина Аркадьевича по-своему замечательны. В них зафиксирована официальная история рода. Оформленные в высшей степени небрежно, даже неаккуратно, они тем не менее содержат интересные иллюстративный и текстовой материалы. Один из альбомов, озаглавленный "Литература о А.А.Раменском", открывается фотографиями с портретов представителей рода, празднования 200-летия юбилея мологинской школы, содержит вырезки из газет и журналов, поздравительные открытки, машинописные и печатные тексты стихотворений Раменского и др. Другой альбом включает материалы по истории Ржева и окрестностей. Здесь также имеются вырезки газетных и журнальных статей, посвященных Раменским, поздравительные открытки, письма, телеграммы. Альбом поражает обилием подлинных автографов потомков известных людей (С.М.Мельник-Тухачевской, Н.П.Герцен, Е.Я.Драбкиной, А.П.Радищева, Давыдовых, Толстых, Л.Космодемьянской, Муравьевых-Апостолов, И.Эренбурга, Н.А.Алексеева, Н.Гусева и др.). Альбомы содержат многочисленные образцы советского иллюстративного китча, с любовью коллекционировавшегося Антонином Аркадьевичем. Замечателен и его собственный стихотворный китч -- целые циклы патриотических, интернациональных, коммунистических стихотворений, написанных в идеологическом отношении старательно и выдержанно.
Альбомы свидетельствуют о том, что Антонин Аркадьевич уделял немало времени и энергии установлению связей с известными современниками и авторами книг об исторических деятелях. Принадлежность к знаменитой династии являлась надежной рекомендацией для знакомства и переписки. Впрочем, случалось и наоборот: установление тех или иных связей являлось следствием разработки новой "версии" в истории династии Раменских. Об этом свидетельствует цитировавшееся выше письмо Голенищева-Кутузова. В подтверждение этого наблюдения говорят и другие материалы. Например, 13 июля 1963 г. дочь М.Н.Тухачевского С.М.Мельник-Тухачевская писала в ответ на запрос Антонина Аркадьевича: "Лично я ничего Вам сообщить не могу по интересующему Вас вопросу, т.к. была еще девочкой и ничего не помню. В Москве живет бывший шофер моего отца, который проработал с ним 19 лет с 1918 г. -- вот он, наверное, сможет Вам сообщить то, что он знает о Вашем дяде"[363].
"Версию Тухачевского" в истории рода разработать не удалось, как не удалось, например, заинтересовать общественность указанием на возможное место нахождения древней новгородской библиотеки, спрятанной якобы столетия назад предками Антонина Аркадьевича. Об этом свидетельствует сохранившееся в альбомах письмо знаменитого археографа, архивиста и историка, сотрудника Сектора древнерусской литературы Пушкинского Дома В.И.Малышева, датированное 10 декабря 1969 г. Вежливо отводя предложенную версию, Малышев писал: "Ваше письмо и сообщение о возможностях поиска новгородской и псковской литератур произвели на всех нас громадное впечатление и все мы ожидаем ценнейшие находки древнерусских литератур, имеющих мировое значение.
Ваше письмо я передал в Сектор древнерусской литературы, так как сам я после перенесенного инфаркта и других тяжелых болезней не смогу сразу включиться в работу, пусть молодые сотрудники нашего института начнут эту важную работу, и мы с Вами пожелаем им успеха в столь важном для нашей науки деле"[364].
Но чаще все же случалось иначе: люди, к которым обращался Антонин Аркадьевич, верили и по возможности делились с ним своими воспоминаниями.
Сказанное, кажется, не оставляет сомнений в том, кто был душой, двигателем и исполнителем мифа о Раменских, оформившегося в серию фальсификаций, центральное место среди которых заняли "Акт" и его "Дополнение". Антонин Аркадьевич проявил в высшей степени изощренную изобретательность и фантазию, знания и трудолюбие, энергию и смелость для документального оформления красивой и сложной исторической легенды. Она жила вместе с ним, принося ему немалые, по крайней мере общественные, дивиденды: всесоюзную славу, уважение земляков, внимание журналистов, восхищение пионеров и комсомольцев. Трудно сказать, когда поверил в созданную им легенду и ее автор -- ведь иначе быть не могло: жить десятилетия без веры в это, с постоянным ожиданием разоблачения -- испытание, как нам кажется, немыслимое для любого человека. В легенду надо очень верить: лишь тогда она приобретает ореол достоверности, во всяком случае в представлении ее сторонников.
