Айзек Азимов - Темные века. Раннее Средневековье в хаосе войн
В конце концов, после того как Париж и его защитники несколько месяцев мужественно сражались с врагами, появился толстый увалень — император Карл Толстый.
Он прибыл на войну вовсе не затем, чтобы помочь парижанам. Нет! Карл собрался откупиться от норманнов и предложить им комфортабельные зимние квартиры в одном из уютных уголков собственного королевства, то есть отдать им эти земли на разграбление.
Различие между героическим графом и презренным королем было слишком очевидным, чтобы его терпеть. Дворяне фактически единогласно отказались подчиняться трусливому королю, несмотря на то что он был правнуком Карла Великого.
Карл Толстый не предпринял никаких попыток для того, чтобы оправдаться. Он и сам понимал, что бремя власти не для него. В 887 году он покинул императорский трон, поселился в уединении и в следующем году умер.
С уходом Карла Толстого королевство франков распалось навсегда. Больше никогда две его части не находились под властью одного человека, который был бы их владыкой.
Императоры Италии
Что же было дальше? Неужели династия Каролингов закончилась? Еще нет!
Притягательность, заключавшаяся в принципе законного престолонаследия, и слава побед Карла Великого продолжали воздействовать на умы людей. Предводителем дворян, лишивших Карла Толстого трона, был некий Арнульф, незаконнорожденный сын Карломана. Того самого Карломана, который победил моравов. Следовательно, Арнульф являлся племянником Карла Толстого, внуком Людовика Немецкого и праправнуком Карла Великого.
Если кто-то и сомневался в законности его притязаний, ответ гласил: Арнульф был Каролингом. Лучшей кандидатуры не сыскалось, поэтому аристократия выбрала Арнульфа королем.
Однако, если Арнульф довольно легко стал королем Восточно-Франкской империи, то на западе и в Италии его не признали. Здесь были свои проблемы. Италия раскололась на несколько герцогств, которые погрязли в междоусобице, в борьбе за власть и влияние на папу. Но хотя ни одна из попыток подчинить папу не увенчалась успехом, положение его оставалось неустойчивым и ему не оставалось ничего иного, чем надеяться на милость римской аристократии. Пока Франкская империя и папская власть теряли свое могущество, византийцы решили взять юг Италии, захваченный маврами, под свой контроль. К счастью для Рима, Византийская империя переживала период относительной стабильности. Ее владения на юге Италии расширились, поэтому угрозу со стороны мавров удалось свести к минимуму.
Если мы обратим взор на западных франков, то увидим, что они, по крайней мере на время, полностью освободились от власти Каролингов. Для большинства Париж представлял собой столицу, а граф Эд был именно тем человеком, который мог стать королем. И он им стал. Большая часть дворянства поддержала его. Впервые за сто двадцать пять лет на трон взошел правитель не из династии Каролингов.
Вскоре Эд понял, что управлять народом намного сложнее, чем защищать Париж от норманнов. Став королем, он вдруг понял, что по-настоящему, кроме как в землях в Нейстрии, власти у него нигде нет. Не существовало единой системы сбора налогов, у государства не было своих средств, аристократия проявляла своеволие. Дворяне за пределами Нейстрии просто не подчинялись новому королю. Понятно, что ни о какой обороне в масштабах государства не могло быть и речи.
В конце концов Эд был вынужден сделать то, что собирался сделать до него Карл Толстый, — откупиться от норманнов. Более того, ему пришлось искать путей для укрепления государства путем принесения вассальной клятвы Арнульфу.
Признавая Арнульфа сеньором, Эд, вероятно, рассчитывал на его военную помощь.
Однако Арнульф был слишком занят собственными проблемами, чтобы оказать помощь Эду. И это был конец для графа Парижа. Если он не в состоянии управлять государством без помощи Каролингов, почему бы Каролингам просто не вернуться на трон?
В Западно-Франкской империи в то время еще имелись Каролинги, способные занять трон. Это был Карл, сын Людовика Заики, родившийся после смерти своего отца. Когда умер старший сын Людовика, Карлу было всего пять лет. Поэтому вместо него на троне оказался совершенно неспособный править Карл Толстый. С того дня минуло несколько лет. Мальчик подрос. Теперь ему было четырнадцать — возраст, по мнению поборников законности, вполне подходящий для того, чтобы стать королем. В 893 году архиепископ Реймсский миропомазал нового короля, провозгласив его Карлом III, королем Западно-Франкского королевства. И вновь, после непродолжительного отсутствия, на тронах обеих частей королевства воцарились Каролинги.
Более того, Каролинги правили и Италией. У Людовика Благочестивого, кроме четырех сыновей, была дочь. Она вышла замуж за маркиза Фриульского, владения которого, Фриули, располагались на севере Адриатики. Там дочь Людовика родила сына. Мальчика назвали Беренгар[29], маркиз Фриули.
Правды ради надо сказать, что наследование по женской линии было не в традициях франков. Современники понимали, что Беренгар был внуком Карла Великого только по матери. Однако в той неразберихе, которая последовала после низложения Карла Толстого, были хороши Каролинги любой степени родства. По крайней мере, Беренгар считал именно так, поэтому осмелился претендовать на императорский титул.
Однако он оказался не единственным наследником по женской линии. У Лотаря, старшего сына Людовика Благочестивого, кроме сыновей, была дочь, которую выдали замуж за Гвидо Сполетского. Сполето — так называлось герцогство неподалеку от Рима. Ребенка, который родился от этого брака, тоже звали Гвидо Сполетский[30]. Он был праправнуком Карла Великого по материнской линии и тоже был не прочь стать императором.
Казалось бы, на что могут надеяться эти легковесные князьки, когда есть Арнульф, король Восточно-Франкской империи, самый подходящий кандидат на императорский трон. А ведь Арнульфа поддерживала еще и аристократия…
Но поддержка аристократии — это еще не все. Согласно традиции, заведенной столетие назад, титул императора мог пожаловать только папа. Для того чтобы получить благословение папы и пройти обряд помазания на царство, Арнульфу нужно было явиться в Италию. А вот этого он сделать не мог. Потому что совершенно увяз в своих войнах: на севере с норманнами, на юге с моравами.
Беренгар и Гвидо оказались куда более проворными. Тут надо заметить, что папы того времени были сделаны совсем из другого теста, чем их непоколебимые предшественники. Они стали разменной монетой в руках римской аристократии: папу можно было с одинаковой быстротой и легкостью возвести в сан или лишить его. Его также можно было заставить делать все, что угодно. Через полтора столетия это время назовут «ночью папства».
Князьки тем временем вступили в борьбу друг с другом. Победу одержал Гвидо. Один из марионеточных пап того времени, Стефан VI, в 891 году провозгласил Гвидо императором. Когда в 894 году Гвидо умер, императором стал его сын Ламберт.
Все эти события говорят о полной деградации императорского титула, который стал своего рода игрушкой в руках итальянских политиков. Приз получал тот, кому удавалось захватить власть в Риме. Настолько обесценилась корона Карла Великого в течение каких-то ста лет.
Арнульф тем временем превзошел сам себя. Он разбил норманнов, чьи набеги теперь случались все реже — их время подходило к концу, — и заключил мир с моравами. Далее король захотел установить свою власть и над моравами. Для этого Арнульф решил объединиться с соседями моравов. Этих людей звали мадьяры или угры, вот уже два века они жили на землях, граничащих с современной Украиной.
Дикие племена, пришедшие из Азии, заставили мадьяр отойти к западу и обосноваться там, где простирались плодородные равнины Восточной Моравии. Именно в этих равнинах много лет назад собрались гунны, а затем авары для того, чтобы двинуться на запад.
Слово «угр» превратилось в «венгр», а на этих равнинах сейчас находится одна из самых красивых стран Европы — Венгрия. По-английски слово «венгр» пишется как «Hungarian». Первая часть слова, «hun», вероятно, возникла от того, что венгры жили на тех же землях, откуда когда-то пришли гунны. А вторая часть слова происходит от сокращенного «ogre» — «угр». Наверное, это напоминание о тех временах, когда мадьяры были страшной угрозой для Центральной Европы.
Сами себя венгры до сих пор называют мадьярами. А свою страну «Magyarorszag», что означает «страна мадьяр». Говоря о ранней стадии развития, когда венгры были горсткой племен, еще не ставших оседлым народом, правильнее будет называть их мадьярами.
Заручившись союзничеством мадьяр, Арнульф сделал так, что моравы оказались как раз между ним и его новыми друзьями. В 906 году мадьяры захватили территорию славян. Так исчезло первое славянское государство в Европе, и все вернулось на круги своя: бессловесные крестьяне, обрабатывавшие землю, и свирепые завоеватели, правящие ими.
