Николай Фигуровский - Очерк общей истории химии. От древнейших времен до начала XIX в.
При оценке такой ярко выраженной двойственности Бойля, следует иметь в виду крайнюю и даже болезненную религиозность средних и высших классов Англии в XVII в. Известно, что и некоторые другие современники Бойля — ученые, в том числе И. Ньютон, — также были весьма религиозными людьми, что связано, конечно, с их воспитанием в эпоху, в которую идеология периода религиозных войн XVI в. была в Англии господствующей. Это отразилось и на мировоззрении буржуазии и части дворянства в период английской буржуазной революции (1649), т. е. в годы молодости Бойля.
Пример Бойля церковники пытались (и до сих пор пытаются) использовать для пропаганды тезиса о совместимости плодотворных научных занятий с религиозностью ученых. Однако двойственность мировоззрения Бойля ничего не доказывает, поскольку его естественнонаучные и теологические труды по идейной направленности полностью исключают друг друга. Деятельность Бойля подтверждает лишь, что ученые, независимо от того мировоззрения, которого они держатся, решая серьезные вопросы науки, вольно или невольно становятся на материалистическую почву. Будучи при этом глубоко религиозными, они объективно подрывают своими трудами и открытиями религиозные догмы и, в частности, мифы о сотворении мира. «С богом никто не обращается хуже, — писал Ф. Энгельс, — чем верующие в него естествоиспытатели». Бойль и принадлежал к числу таких естествоиспытателей — «стихийных материалистов», о которых писал В. И. Ленин.
ОТКРЫТИЕ ФОСФОРА
Как мы видели, химия в XVII в. переживала переходную эпоху. В умах большинства химиков в эту эпоху удивительно уживались новые передовые материалистические взгляды и старые алхимические верования. Переход химиков на новые позиции «научной химии» происходил весьма медленно и болезненно. Пережитки и традиции средневековья были настолько сильны, что даже вполне, казалось бы, очевидные новые факты и обобщения, публиковавшиеся отдельными исследователями, не укладывались в сознание химиков. Лишь отдельным ученым, таким как Майов и Бойль, удавалось подняться до уровня идей новой химии и решительно отказаться от некоторых верований прошлого. Большинство же химиков иатрохимической школы продолжало трактовать вновь возникающие проблемы со старых позиций и объяснять открываемые явления с точки зрения учений и мнений философов далекого прошлого.
Для характеристики состояния химических знаний в XVII в. весьма показательна история открытия фосфора. Сделанное совершенно случайно, это открытие вызвало сенсацию во всей образованной Европе. Оно содействовало подрыву алхимических верований в трансмутацию металлов и другие чудеса и явилось одним из важных событий, завершающих историю алхимии.
Светящиеся в темноте вещества были довольно широко известны и до открытия фосфора. Помимо светящихся насекомых и светящегося гниющего дерева еще в 1602 г. было открыто свечение в темноте так называемого болонского камня[21], предварительно облученного на солнце. В середине XVII в. саксонский чиновник Балдуин получил действием азотной кислоты на известь продукт, весьма гигроскопичный и расплывающийся на воздухе. Прокалив этот продукт в реторте, Балдуин обнаружил, что он светится в темноте. По имени автора этого наблюдения безводный нитрат кальция стали называть «фосфором Балдуина» (42). Таким образом, слово «фосфор» было известно еще до открытия элемента фосфора.
Имеются даже некоторые указания на то, что будто бы арабским алхимикам был известен секрет изготовления фосфора. Так, Гефер (43) отмечает, что около XII в. араб Альхильд Бехиль получил при перегонке мочи в смеси с глиной, известью и органическим веществом, или углем, некое тело, названное им carbunculus (уменьшительное от слова carbo — «уголь») и, по-видимому, представлявшее собой фосфор. Однако в XVII в. едва ли кто-либо мог знать об этих опытах Бехиля. Во всяком случае, открытие фосфора с его удивительными и необъяснимыми в то время свойствами явилось полной неожиданностью для ученого мира.
В шестидесятых годах XVII в. гамбургский любитель-алхимик Хенниг Бранд (44) в поисках секрета трансмутации металлов и приготовления философского камня подвергал обработке (выпариванию, дистилляции, прокаливанию и пр.) самые разнообразные продукты, исходя из предположения, что продукты жизнедеятельности высшего на земле существа — человека — могут содержать «первичную материю». В 1669 г. он занялся перегонкой человеческой мочи в надежде получить жидкость, при помощи которой можно серебро превратить в золото. Бранд собрал около тонны мочи (из солдатских казарм) и выпаривал ее до тех пор, пока не получил сиропообразную жидкость. Эту жидкость он подверг дистилляции, в результате чего получилось тяжелое и красное «уринное масло». Он перегнал это масло еще раз и обнаружил на дне куба остаток «мертвой головы» (caput mortuum)[22]. Прокаливая длительное время этот остаток «мертвой головы», он заметил появление в реторте белой пыли, которая оседала на дно и ярко светилась.
Первым заключением, к которому пришел Бранд, было то, что в его «маслянистой мертвой голове» сам собой возник элементарный огонь. Исследовав более подробно полученный «фосфор», т. е. «Светоносец» (от греческого φῶς — «свет» и φέρω — «несу»), Бранд решил, что ему наконец удалось получить «первичную материю», обладающую столь необычайными свойствами. По-видимому, при помощи этой «материи» он безрезультатно пытался осуществить трансмутацию серебра в золото. Получив новые порции фосфора, Бранд продолжил свои опыты. Не добившись никаких результатов при попытках получить золото, он решил до поры до времени держать свое открытие в секрете. Однако пораженный удивительными свойствами фосфора, он не смог удержаться от рассказов о чудодейственном веществе некоторым своим знакомым, и через несколько лет сведения о фосфоре и его необычных свойствах стали известны многим алхимикам и ученым.
Иоганн Кункель, состоявший в то время на службе в качестве алхимика у саксонского курфюрста, услышав об открытии фосфора Брандом, попросил своего сослуживца, врача Иоганна Даниила Крафта (1624–1697), отправлявшегося по какому-то делу в Гамбург, подробнее разузнать об этом открытии. Крафт разыскал Бранда и уговорил его продать секрет изготовления фосфора (за сравнительно небольшую сумму — 200 талеров), с условием, что Крафт никому, в частности Кункелю, не сообщит о способе изготовления фосфора. Получив по способу Бранда некоторое количество фосфора, Крафт отправился в путешествие по Европе и Америке, где с большим успехом демонстрировал при дворах королей, князей, вельмож и богачей различные опыты с фосфором.
Кункелю, однако, удалось кое-что выяснить о способе изготовления фосфора (он узнал от Бранда, что фосфор получен из мочи) и в середине семидесятых годов алхимик принялся за работу. Вскоре ему удалось получить фосфор способом, несколько отличавшимся от способа Бранда. В отличие от Бранда, Кункель стремился широко рекламировать фосфор. Свойства фосфора были подробно описаны Кункелем (1678 г.) и его друзьями в нескольких трактатах. Однако о способе изготовления фосфора в этих трактатах не сообщалось ни слова. Он продолжал оставаться секретом, известным только трем лицам.
В третий раз фосфор был получен Р. Бойлем в 1680 г. в растворе, а в 1682 г. — в твердом состоянии. Некоторые данные о способе изготовления фосфора Бойль узнал от Крафта еще в 1677 г. Так же как и Кункель, Бойль описал свойства фосфора в нескольких статьях (1682 г.), но способ его изготовления сообщил лишь Лондонскому королевскому обществу в закрытом пакете. Описание способа Бойля было опубликовано лишь в 1694 г., уже после его смерти.
Открытие фосфора вызвало широкий интерес в среде ученых различных специальностей. Появились многочисленные описания свойств этого удивлявшего всех вещества. В Англии помимо Бойля фосфором заинтересовался Р. Гук и другие ученые. В Парижской академии наук с докладом о свойствах фосфора выступил известный немецкий физик Е. В. Чирнгауз (1651–1708), узнавший некоторые подробности о фосфоре и путях его получения от Г. В. Лейбница, оставившего ряд данных по истории открытия фосфора.
В Германии фосфором заинтересовались не только алхимики и иатрохимики, но и некоторые серьезные ученые, и среди них Ф. Генкель, И. Бехер и др. Однако подавляющее большинство ученых того времени не столько интересовалось подробным исследованием химических свойств нового вещества, сколько главным образом его способностью светиться и самовоспламеняться на воздухе. Обсуждался вопрос и о том, в каком отношении фосфор находится к элементу — огню. Конечно, было немало попыток использовать фосфор для алхимических целей.
