Николай Кузьмин - Крушение последнего похода Антанты
На этом же заседании Дашинский доложил о результатах переговоров с англо-французской миссией, которая по решению конференции Антанты в Спа прибыла в Варшаву. Эти результаты Дашинский формулировал так:
«…помощь Антанты будет заключаться: 1) в моральной поддержке; 2) в помощи оружием и боеприпасами; 3) в помощи летными средствами; 4) в присылке офицеров».18 После дебатов, касавшихся в основном защиты Варшавы, Совет обороны принял к сведению заявление польского главного командования относительно посылки им делегации для переговоров о перемирии с представителями Советской республики.
Приведенные документы не оставляют никаких сомнений в отношении истинной позиции буржуазно-помещичьих правящих кругов Польши о мире с Советской Россией. Не мир им был нужен, а продолжение захватнической войны. Все обсуждение вопросов о мире они сводили к тому, чтобы найти наиболее утонченные формы обмана польского народа и мировой общественности, желавших прекращения кровопролития, и под шум рассуждений о мире подготовить силы для удара против Красной Армии. При этом польские правящие круги действовали не только с согласия империалистов. Антанты, но и при их всесторонней поддержке.
Ни для кого не секрет, что без материальной поддержки Антанты Польша не смогла бы сделать ни одного шага в подготовке наступления против Советской страны.
Приведенные документы также подтверждают, что лидеры ППС, предавая интересы трудящихся Польши, служили империалистам верой и правдой.
В начале августа правящие реакционные круги и их верные союзники — лидеры ППС предприняли новые шаги по расширению войны против Советской страны. 4 августа 1920 г, состоялось новое заседание Совета обороны. Оно началось докладом Дашинского о несостоявшихся переговорах о мире с Советской страной. Он сообщил, что польское правительство, обсудив обстановку, большинством голосов вынесло постановление, в котором предусматривалось обращение за помощью к союзным державам и обращение с воззванием к польскому народу. Расчет у польской реакции был прост — путем шумной демагогии попытаться убедить трудящихся Польши и мировое общественное мнение в том, будто ответственность за срыв мирных переговоров несет Советское правительство. Министр иностранных дел Сапега также сообщил Совету обороны, что 3 августа он от имени правительства Польши вел переговоры с англофранцузской миссией о том, чтобы «Англия и Франция объявили войну России». Как сообщил Сапега, он сам «видел телеграмму миссии, в которой она поддерживает наше (польского правительства. — Н. К.) требование».19
Таким образом, милитаристы Польши и вместе с ними лидеры ППС не только усиленно готовили польскую армию к новому наступлению против Страны Советов, но и добивались вступления в эту войну Англии и Франции. Такова была истинная позиция польского правительства.
Посылка польскими правящими кругами делегации не имевшей полномочий, а также все последующие их действия, направленные на всемерное затягивание и безрезультатное ведение мирных переговоров, убедительно доказывали, что буржуазно-помещичья Польша ведет двойную игру и по существу не проявляет никакого желания скорее покончить с войной и заключить мир с Советской Россией.
Ультиматум (нота Керзона) и все поведение Антанты и находившегося в зависимости от нее польского правительства свидетельствовали о том, что борьба международного империализма против Советской страны усиливается. Было ясно, что империалисты на мир с Советской страной идти не желают и что они совместно с буржуазно-помещичьей Польшей и Врангелем готовят против нее новые силы. Советскому правительству было известно, что Антанта, прикрываясь фальшивыми фразами об установлении мира в Восточной Европе, предпринимала в этот момент большие усилия, чтобы «столкнуть Румынию и другие соседние с нами государства в кровавую пропасть войны». В этих условиях перед Советской страной не было другого выхода, как продолжать наступательные операции Красной Армии, чтобы защитить свою свободу и независимость от нашествия империалистов, разгромить агрессора.
В обращении Совета Народных Комиссаров РСФСР к рабочим, крестьянам и всем честным гражданам Советской России и Советской Украины разоблачались происки Антанты. В этом обращении в связи с нотой Керзона говорилось: «С глубоким стремлением к миру и братству всех народов, но с глубоким недоверием к мировому империализму мы с удвоенной силой сожмем в руке наш революционный меч. Борьбу за ограждение и процветание нашей социалистической республики мы доведем до конца против всех врагов…».20
16 июля 1920 г. главком С. С. Каменев представил в Реввоенсовет Республики доклад о военном положении Советской страны. В докладе указывалось на возможность того, что Антанте удастся втянуть в войну против Советской страны Румынию, Финляндию, а может быть, и Латвию. Главком просил дать указания о дальнейшем ведении военных действий.
По вопросам, поднятым главкомом, были даны исчерпывающие указания правительства, изложенные в телеграмме Реввоенсовета республики от 17 июля 1920 г., копия которой была послана в ЦК РКП(б). В ней давались директивы Главному командованию Красной Армии и другим органам военного ведомства принять меры для всестороннего обеспечения быстрого и энергичного наступления советских войск, ни на минуту не ослабляя сил, направленных против буржуазно-помещичьей Польши; указывалось на необходимость подготовки резервов на случай, если Румыния выступит на стороне польских агрессивных сил. Было приказано пересмотреть всю работу военного ведомства по обеспечению пополнения и снабжения армии на ближайшие три месяца — август, сентябрь, октябрь, а также ноябрь, декабрь 1920 г. и январь 1921 г. Главкому предлагалось дать твердые оперативные указания командованию Западного и Юго-Западного фронтов в отношении дальнейшего развития операций как до «линии Керзона», так и за ее пределами в случае, если обстоятельства вынудят временно перейти за эту границу.
Указания Советского правительства Главному командованию исходили из всестороннего учета реально сложившейся обстановки. Они определяли стратегическую линию дальнейших действий Красной Армии против антисоветского похода Антанты.
Преследуя отступавшие части интервентов, Красная Армия во второй половине июля вынуждена была в интересах обороны Страны Советов перенести свои действия на территорию буржуазно-помещичьей Польши.
Советские войска вступили на территорию Польши не как завоеватели, а как войска, отстаивающие правое дело — свободу и независимость Советского государства, которое подверглось военному нашествию со стороны объединенных сил международного империализма. Красная Армия, преследуя захватчиков, стремилась подать дружескую руку помощи братскому польскому народу, боровшемуся за освобождение от ига польской буржуазии и помещиков и от гнета иностранных империалистов.
Основная часть польского рабочего класса во главе с Коммунистической рабочей партией считала, что только свержение реакционного буржуазно-помещичьего режима и переход всей власти в Польше в руки Советов могут положить конец преступной войне, обеспечить прочный мир и социальное освобождение польского народа.
В листовке, выпущенной Центральным Комитетом Коммунистической рабочей партии Польши в июле 1920 г. в связи с созданием польскими реакционными правящими классами так называемого Совета обороны государства, говорилось: «Блоку эксплуататоров мы должны противопоставить наш революционный блок эксплуатируемых. Уже довольно господства панов, спекулянтов, жандармов! Довольно нужды, угнетения и войны!
На борьбу! К оружию! Час суда над эксплуататорами близок. Не пойдем воевать против наших братьев, русских рабочих и крестьян, но мы хотим воевать против наших врагов, польских капиталистов и помещиков… Начинается борьба за свержение господства капиталистов и помещиков». Листовка заканчивалась призывами: «Да здравствует диктатура пролетариата! Да здравствует Польская Республика Советов рабочих депутатов!».21
В другой листовке, выпущенной ЦК Коммунистической рабочей партии Польши в июле 1920 г., снова со всей силой разоблачалась антинародная и антинациональная политика польских правящих классов. ЦК КРПП подчеркивал, что если «нам не удастся свергнуть господство имущих классов, если вербовке белой гвардии мы не противопоставим революционного призыва рабочего класса, то облегчим буржуазии заковать нас в цепи страшного классового рабства.
На борьбу, товарищи! К революции! Организуйтесь вооружайтесь… Долой буржуазные правительства!».22
