Ди Браун - Схороните мое сердце у Вундед-Ни
Весной 1869 г. Красное Облако привел тысячу индейцев оглала к Ларами торговать и получать припасы, обещанные по договору. Командир гарнизона сообщил ему, что фактория индейцев сиу находится в форте Рандел на реке Миссури и что индейцам следует идти туда торговать и получать припасы. Поскольку форт Рандел находился в трехстах милях от Ларами, Красное Облако посмеялся над командиром и потребовал разрешения торговать в Ларами. Ввиду присутствия вооруженных воинов, угрожавших незащищенному гарнизону, командир неохотно дал разрешение, однако посоветовал Красному Облаку отвести своих людей поближе к форту Рандел до наступления следующего торгового сезона.
Вскоре стало ясно, что военные власти форта Ларами знали, что говорили. Пятнистому Хвосту с его мирными индейцами брюль даже не разрешили разбить стоянку около Ларами. Когда Пятнистому Хвосту сказали, что, если он хочет получать припасы, ему следует идти в форт Рандел, он повел своих людей через равнины и поселился вблизи от этого форта. Кончилась легкая жизнь и для "бездельников из Ларами" - им было приказано отправляться в форт Рандел, где в незнакомом окружении им пришлось создавать совершенно новое предприятие.
Однако Красное Облако по-прежнему был тверд. Он завоевал земли на реке Паудер в трудной воине. Форт Ларами был ближайшей факторией, и Красное Облако не намерен был перебираться на Миссури или ездить туда за припасами.
Осенью 1869 г. все индейцы степей жили мирно, но слухи о больших переменах передавались из лагеря в лагерь. Говорили, что в Вашингтоне избран новый Великий Отец - президент Грант. Также говорили, что новый Великий Отец назначил некоего индейца Малым Отцом индейцев. В это было нелегко поверить. Всегда главой комиссии по делам индейцев был белый, умеющий читать и писать. Или Великому Отцу удалось наконец научить человека с красной кожей читать и писать, да так, что его можно было сделать Малым Отцом индейцев?
В Месяце, Когда Снег Задувает В Вигвамы (январь 1870 г.) грозный слух пришел из страны черноногих. Где-то на реке Мариас в Монтане солдаты окружили один из лагерей пиеганов-черноногих и перебили их, как кроликов, попавших в ловушку. Эти горные индейцы были старинными врагами степных племен, но теперь все изменилось, и, где бы солдаты ни убивали индейцев, это возмущало все племена. Армия пыталась сохранить это избиение в тайне, объявив только о том, что майор Юджин Бейкер вывел отряд кавалерии из форта Эллис, штат Монтана, с тем чтобы наказать группу конокрадов из племени черноногих. Индейцы степей, однако, знали, как все произошло на самом деле, задолго до того, как известия об этом событии достигли Бюро по делам индейцев в Вашингтоне.
В течение нескольких недель после того, как распространился слух об этом избиении, нечто необычное стало происходить в районе северных степей. В нескольких агентствах индейцы продемонстрировали свой гнев, собирая сходки, на которых они обвиняли "синие мундиры" и называли Великого Отца "глупцом и собакой без слуха и разумения". В двух агентствах возбуждение дошло до того, что были подожжены строения. Агентов временно взяли под стражу, и несколько белых государственных служащих были изгнаны из резервации.
Благодаря тайне, окружавшей избиение, происшедшее 23 января, глава комиссии по делам индейцев узнал о нем лишь через три месяца. Молодой армейский офицер лейтенант Уильям Пиз, действуя как агент черноногих, рискнул своей карьерой и представил следующие факты на рассмотрение главы комиссии. Использовав в качестве предлога кражу нескольких мулов у фрахтового агента, майор Бейкер организовал зимнюю экспедицию и атаковал первый же лагерь, попавшийся ему на пути. Лагерь был незащищен, в нем были в основном старики, женщины и дети, часть которых были больны оспой. Из 219 пиеганов, находившихся в лагере, лишь 46 спаслись и смогли рассказать о случившемся; 33 мужчины, 90 женщин и 50 детей были убиты, когда они выбегали из своих вигвамов.
Сразу же по получении этого отчета глава комиссии потребовал от правительственных властей немедленного расследования.
Хотя англизированное имя главы комиссии было Эли Семюэль Паркер, настоящее его имя было Донехогава, Хранитель Западных Дверей Длинного Дома, из ирокезов. Юношей, будучи в резервации Тонаванда в штате Нью-Йорк, он прозывался Хасаноанда из клана сенека племени ирокезов. Но вскоре он понял, что индейское имя никто не принимает всерьез в мире белых людей. Хасаноанда стал называть себя Паркером, ибо был честолюбив и хотел, чтобы его принимали всерьез.
Почти полвека Паркер боролся с расовыми предрассудками, порой одерживая победы, порой терпя поражение. Ему еще не исполнилось десяти лет, когда он пошел работать на конюшню армейского гарнизона; его гордость была уязвлена, когда офицеры стали дразнить его из-за того, что он плохо владел английским языком. Гордый юный сенека тотчас сумел определиться в миссионерскую школу. Он был полон решимости научиться читать, говорить и писать по-английски так хорошо, чтобы ни один белый человек не имел повода смеяться над ним. По окончании школы он решил, что лучше всего поможет своему народу, если станет юристом. В те дни молодой человек, если он служил в адвокатской конторе и сдал государственные экзамены в коллегии адвокатов, становился адвокатом. Эли Паркер три года работал в одной фирме в Элликотвилле, штат Нью-Йорк, но, когда он обратился с просьбой о приеме в коллегию адвокатов, ему сказали, что только белые граждане мужского пола могут быть допущены к юридической практике в штате Нью-Йорк. Индейцы не нужны. Приняв английское имя, он не смог изменить бронзового цвета своей кожи.
Но Паркер не хотел сдаваться. Тщательно разузнав, к каким профессиям и занятиям белых людей может быть допущен индеец, он поступил в Ренслерский политехнический институт и прошел весь курс обучения по гражданскому проектированию. Вскоре он нашел работу на канале Эри. Ему еще не было тридцати, когда правительство Соединенных Штатов направило его наблюдать за строительством дамб и зданий. В 1860 г. он попал по службе в город Галина, штат Иллинойс, и там встретился и подружился с одним клерком из лавки, торговавшей сбруей. Этот клерк был бывшим армейским капитаном по имени Улисс Грант.
Когда началась Гражданская война, Паркер вернулся в штат Нью-Йорк, намереваясь сформировать полк из ирокезов, чтобы сражаться за Союз. Его запрос о разрешении на это предприятие был отвергнут губернатором, заявившим ему прямо, что индейцам нет места среди добровольцев штата Нью-Йорк. Пожав плечами на столь резкий отпор, Паркер отправился в Вашингтон и предложил свои услуги в качестве инженера-строителя военному министерству. Армия Союза испытывала острую нужду в подготовленных инженерах, но не в индейских инженерах. "Гражданская война - это война белых людей, - сказали Паркеру. - Ступайте домой и трудитесь на своей ферме, а мы уладим наши беды без всякой индейской помощи"2.
Паркер вернулся в резервацию Тонаванда, однако он дал знать своему другу Улиссу Гранту о том, что у него были трудности со вступлением в армию Союза. Грант нуждался в инженерах, и после нескольких месяцев борьбы с армейской канцелярской волокитой он в конце концов добился того, чтобы его индейскому другу был отправлен приказ, согласно которому Паркер прибыл к нему в Виксберг. Они вместе участвовали в походе от Виксберга к Ричмонду. Когда генерал Ли сдался при Аппоматтоксе, подполковник Эли Паркер присутствовал при этом, и, памятуя о его прекрасном почерке, Грант попросил его записать условия сдачи.
В течение четырех лет по окончании войны бригадный генерал Паркер служил в различных миссиях по улаживанию разногласий с индейскими племенами. В 1867 г., после схватки у форта Фил-Керни, он отправился на реку Миссури расследовать причины волнений среди индейцев северных степей. Он вернулся в Вашингтон со множеством идей относительно изменений национальной индейской политики, но ему пришлось ждать целый год, прежде чем удалось приступить к их осуществлению. Когда Грант был избран президентом, он назначил Паркера новым главой комиссии по делам индейцев, считая, что тот сможет вести дела с индейцами более разумно, чем любой белый человек.
Паркер приступил к своим новым обязанностям с воодушевлением, однако обнаружил, что канцелярия комиссии по делам индейцев еще более продажна, чем он ожидал. Была необходима хорошая чистка среди давно окопавшихся здесь бюрократов, и при поддержке Гранта Паркер учредил систему назначений агентов, рекомендованных различными религиозными ассоциациями страны. Из-за большого числа квакеров, добровольно пошедших служить индейскими агентами, этот новый план стали называть "квакерской политикой" Гранта или "политикой мира" с индейцами.
Кроме того, был сформирован совет уполномоченных по делам индейцев, составленный из патриотически настроенных граждан для наблюдения за действиями Бюро по делам индейцев. Паркер предложил, чтобы этот совет был смешанной комиссией из белых людей и индейцев, но помехой тому стали политические соображения. Поскольку не нашлось ни одного индейца, обладавшего политическим влиянием, ни один индеец не был назначен в совет.
