Уильям Аллен - История Украины. Южнорусские земли от первых киевских князей до Иосифа Сталина
Возмущенный этим договором, к которому, кстати, привели Польшу его собственные происки, Собеский отказался его признавать. Когда посполитое рушение собралось в Голенбе и постановило начать следствие по делу великого гетмана и его сподвижников, он стал всячески мешать ему, созвав съезд своих сторонников в Щебрежине. Не имея сил противостоять мятежникам, король и сейм вынуждены были подчиниться, и соперничавшие между собой группы договорились разорвать мирный договор, отказаться от выплаты компенсации и возобновить войну.
Летом 1673 г. на Днестре снова собралась огромная турецкая армия, а двор Мухаммада IV расположился в роскошном охотничьем лагере на побережье Добруджи. Собеский, к которому присоединились многие румынские бояре, вторгся в Северную Молдавию. Однако армии турок и поляков встретились на знаменитом Хотинском поле, где полвека назад Владислав IV с помощью Сагайдачного разгромил армию Османа II, только в начале ноября. Битва началась неудачно для поляков, поскольку валашский господарь Григорий Гика, присоединившийся к лагерю Собеского, неожиданно переметнулся к туркам, а стремительная атака казацкой и румынской кавалерии была отбита янычарами. Тогда полки русских драгун и гусар, которые пришли на помощь полякам по условиям Андрусовского соглашения, поскакали вслед за отрядом Собеского и смяли левый фланг османов, после чего армия султана, рассыпавшись на части, бросилась бежать.
Поляки одержали полную победу. 3 декабря их войско вошло в Яссы и провозгласило господарем Стефана Петрисейку; в Бухаресте предатель Гика был заменен Константином Бассарабом, а в Добрудже, где турки расположились на своих зимних квартирах, запорожец Сирко прямо на глазах у великого визиря зарубил саблей Браила.
Положение Дорошенко сделалось опасным. В начале 1674 г. князь Ромодановский и гетман Самойлович перешли на правую сторону Днепра и отбили у Дорошенко Черкассы и Канев. Позже сдались Корсунь и Белая Церковь, и в руках султанского вассала остался один Чигирин.
После этого Собеский перестал воевать и вернулся к своим интригам при варшавском дворе. Несчастный король Михаил умер в тот самый день, когда состоялась Хотинская битва, и торжествующий великий гетман, одновременно предатель интересов своей страны и защитник ее чести, стал главным кандидатом на престол. Несмотря на угрожающую ситуацию в стране, недостатка в кандидатах не было, особенно в иностранных. Свою кандидатуру предложил даже Джеймс, герцог Йоркский, которого англичане совсем недавно изгнали из своей страны, поскольку он не соответствовал требованиям английского закона для лиц, претендующих на пост короля. Собеский явился на сейм 1674 г. во главе 6 тысяч ветеранов Хотина и вырвал свое избрание из «зубов литовских магнатов», составивших ему оппозицию.
Пока послы Австрии и Франции и польские магнаты плели интриги в гостиных Варшавы, Ахмед Копрулу в своем лагере в Бабадаге готовил новое вторжение. 2 июля султан перешел на другой берег Дуная; в его свите находились французский, австрийский и голландский агенты. Первый поддерживал регулярную связь с послом Людовика в Варшаве, епископом Марселем. Кампания 1674 г. была победоносной: были отвоеваны румынские крепости, а турецкие вассалы, господари Гика и Кантакузин, вернулись в Бухарест и Яссы.
Теперь главной задачей турок стало восстановление власти гетмана Дорошенко в Правобережной Украине. Паша Кара-Мустафа, еще один зять Ахмеда Копрулу, которому суждено было вскоре сменить его на посту великого визиря, овладел Ладыжином и Уманью. На этот раз турки, с одобрения кровожадного и наглого албанца, не смогли удержаться от зверств. Кампания 1674 г. представляла собой разительный контраст с кампанией 1672 г., когда османы вели себя сдержанно и дальновидно. Эти зверства погубили все их планы. В Умани турки содрали кожи с казацких старшин, набили их соломой и выставили вместо чучел. Тысячи девушек и юношей были отправлены на невольничьи рынки Турции. Дорошенко пришел в ужас, узнав о разрушении городов и сел, закрытии церквей и насильственном обращении украинцев в ислам. Он понял, что его конец не за горами, и написал царю послание, пообещав отказаться от турецких союзников, если Москва признает его гетманом. Но царь даже не удосужился ответить. В декабре многолюдный турецкий двор с основным войском вернулся в Адрианополь, где отпраздновал свои пустяковые победы грандиозными пирами и гигантскими охотничьими экспедициями, а новый король Польши Ян III Собеский вторгся в пределы Украины и освободил от турок Бар, Винницу, Брацлав и Немиров, янычарские гарнизоны которых не оказали ему почти никакого сопротивления.
В июне 1675 г. турки начали свою четвертую летнюю кампанию против поляков. Они захватили Збараж, но были разбиты под стенами Бара, а их поход на Львов король остановил. Тем временем Ян III подписал союзнический договор с Людовиком XIV, и все силы французской дипломатии были брошены на заключение долговременного мира между Польшей и Турцией, который подготовил бы почву для борьбы Людовика с Габсбургами.
Собеский был связан с Францией воспоминаниями своей юности, влиянием жены, Марии Аргенской, и тем, что в недавние годы он входил в состав французской партии при польском дворе. Людовик, естественно, хотел выжать все, что можно, из своего бесценного помощника на востоке. Он послал маркиза де Бетюна, женатого на старшей сестре новой польской королевы, передать Собескому свои поздравления; 11 июня 1675 г. между Францией и Польшей был заключен договор о взаимопомощи. Польский король должен был получить субсидию в 200 тысяч крон, кроме того, французы обещали помочь ему в восстановлении польской власти в Восточной Пруссии. В ответ он должен был в своих владениях устроить набор желающих поступить на французскую службу и предоставить помощь венгерским повстанцам. Так Людовику удалось создать огромные трудности для Австрии, которые отвлекли ее силы, а также силы Бранденбургского выборщика, снова вступившего в антифранцузскую коалицию… Франция приложила огромные усилия, чтобы между Польшей и Турцией был подписан мир. Пока продолжалась война, ни та ни другая сторона не могли оказать значительной помощи Венгрии; ее окончание позволило бы Франции вывести либо турок, либо поляков на поле боя против императора. Эта задача оказалась очень трудной, поскольку Копрулу никак не желал отдавать того, что было завоевано им в 1672 г., а Собеский мог надеяться передать корону своим потомкам только в том случае, если ему удастся освободить Польшу от неверных.
Летом 1673 г. турецкая армия под командованием паши Ибрагима Шайтана (Дьявола) снова перешла Днестр. В октябре король Ян III с армией в 30 тысяч человек был окружен в Журавно: туркам не удалось взять эту крепость штурмом, но после 20-дневной осады среди поляков начался голод. Был заключен мир, известный как Журавнский. Копрулу, талантливый государственный деятель, но весьма посредственный полководец, который после разгрома турецкой армии при Сен-Готарде сумел заключить очень выгодный для своей страны Васварский договор, после Хотинского разгрома ухитрился получить по Журавнскому договору всю Подолию с Каменец-Подольским. Правобережная Украина должна была стать независимой и от короля, и от султана, но поляки обязывались признать власть султана над землями запорожцев ниже днепровских порогов. Это условие являлось для Порты совершенно необходимым, поскольку вся ее политика была направлена на то, чтобы держать под своим непосредственным контролем все побережье Черного моря (теперь их власти подчинялись земли, расположенные полукругом — от Добруджи и буджакских владений, через Запорожье и Крым до Кубани и Черкесии). Все, что находилось за пределами этого полукруга, управлялось автономными вассальными государями (двумя румынскими господарями и гетманом). Ахмед Копрулу, которому оставалось жить всего несколько дней, так обрадовался этому договору, что велел выдать гонцу, принесшему весть о нем (им был молдавский капитан), кошелек с двумя сотнями дукатов.
Победа турок в пятилетней войне не спасла Дорошенко. Летом 1676 г. Ромодановский и Самойлович осадили его в Чигирине, а в сентябре, через месяц после заключения мира в Журавне, он сдался и принес присягу царю Алексею (который тоже был на пороге смерти). Московское правительство отнеслось к Дорошенко весьма милостиво. После того как его доставили в Москву, он был назначен воеводой в Вятке, а ему и его семье даровали поместье Ярополец (которое позже перешло во владение предков Натальи Гончаровой, жены Пушкина). Такое снисходительное отношение к Дорошенко кажется очень странным, поскольку по его вине погибли не только тысячи украинцев, но и тысячи русских солдат и сотни чиновников. Чигиринский гетман предал православную церковь и стал союзником и вассалом султана. Если вспомнить о том, какая страшная судьба ждала мятежных казацких лидеров в Польше, то просто удивительно, что за все свои злодеяния Дорошенко получил лишь одно наказание — почетную ссылку. Новый царь Федор Алексеевич оказался очень мягким и гуманным человеком и не страдал от приступов гнева, которыми позже прославился его младший брат Петр. Имелись, однако, и более веские причины для терпеливого и снисходительного отношения московского правительства к непокорным лидерам украинских казаков. Русские люди XVII в. в целом были менее склонны к кровавым расправам, чем их современники в Польше. Зверская жестокость польских репрессий против восставших украинских казаков и крестьян объяснялась классовой рознью — причиной всегда является страх, а польская шляхта боялась мести угнетаемой ею черни. Казни производились не только во имя неумолимой Немезиды, не только за прошлые бунты, но и в назидание другим. В России восставших под предводительством Стеньки Разина крестьян подвергали пыткам и казням по той же самой причине. Что касается Дорошенко, то с официальной точки зрения его нельзя было считать изменником, поскольку, по условиям Андрусовского договора, он находился в подданстве у польского короля. Более того, все знали, что он проводил ошибочную политику не ради своих личных амбиций и интересов. Царское правительство это хорошо понимало и поступило с ним соответственно. Петр Дорошенко не был политическим авантюристом вроде Выговского, Юрия Хмельницкого, Брюховецкого и Ивана Мазепы. Вместе с Сагайдачным и Богданом Хмельницким его можно считать одним из самых выдающихся деятелей украинской истории XVII в., несмотря на то что его деятельность не привела к успеху и навлекла на его родную страну неисчислимые бедствия.
