Лебек Стефан - История Франции. Том I Происхождение франков
Единовластное правление Пипина
Правда, к тому времени Бонифаций потерял опору в лице майордома, оказавшего основную поддержку его усилиям: в 747 году, оставив мирские заботы и своих близких, Карломан отправился сначала в Рим к папе Захарию, который принял его со всеми почестями, затем в ломбардское аббатство у горы Соракт и наконец осел в Мон-Кассене. Только ли религиозные мотивы двигали им? Или его брат сумел каким-то образом убедить его в необходимости такого ухода? Как бы то ни было, Пипин тут же показал, что он намерен править единолично. Он стал опекуном сына Карломана Дрогона и сразу же лишил его права на наследие отца. Таким образом, двери будущего были открыты только для его сыновей: недавно родившегося (в 747 году) Карла и других сыновей от его единственной известной нам супруги Бертрады, дочери могущественного лаонского графа Эрибера из рода Гугобертидов (к которому принадлежала также Плектруда), владевшего богатыми поместьями в Бри и Эйфеле и пользующегося поддержкой аристократических родов и в Нейстрии, и в Австразии.
Но Пипину нужно было еще решить судьбу своего сводного брата Грифона, случайно оказавшегося на свободе и тут же отправившегося к саксонцам, чтобы подбить их на мятеж, а затем и к баварам. Пипин вынужден был отправиться за пим в эти края, попутно обложив саксонцев данью в пятьсот коров, а бавар заставив признать власть своего племянника Тассилона III, сына Одилона и Гильтруды, находившегося под строгим контролем франков и отстраненного на какое-то время от власти Грифоном. Великодушный, но неосторожный Пипин согласился в 749 году отдать Грифону обширное герцогство Мен, состоящее из 12 графств и задуманное как форпост против Бретани. Однако для Грифона это послужило лишь поводом потребовать свою часть законного наследства и базой для раздоров, толкнувших его на сближение с аквитанцем Ваифром.
Тем временем на севере готовился настоящий государственный переворот, приводивший в бешенство тех, кого оставила за бортом политика Пипина, престиж которого рос не по дням, а по часам. Именно после ухода Карломана он задумал, вероятно, занять место беспомощного Хильдерика III. И действительно, Пипин казался как никогда сильным: применение декретов собора 744 года не затронуло сколько-нибудь серьезно материальных интересов бывших вассалов Карломана, пользующихся теперь королевскими прекариями, и майордом опирался на совет из верных ему людей, где взаимодействовали члены самых знатных семей Нейстрии, а особенно Австразии. Среди них было несколько весьма видных фигур: графы Ротард и Варен, некогда поставленные присматривать за Алеманнией, епископ Хродеганг, бывший референдарий Карла Мартелла, основатель монастыря в Горце близ Меца; епископ Бурхард из Вюрцбурга, австразиец, близкий к Бонифацию, и особенно совершенно новое лицо в его окружении — аббат из Сен-Дени Фулрад, выходец из богатой семьи, владевшей обширными поместьями в бассейне реки Мозель и в Эльзасе, в свите Пипина он выступал как хранитель «капы» святого Мартина, то есть как будущий «капеллан» и наиболее влиятельный из церковных советников майордома. Надо думать, ему была не чужда идея о смене династий в королевстве, которая зрела также в голове Пипина. Отрицательная пропаганда, распространяемая из дворца двумя последними продолжателями лже-Фредегера, дядей Пипина Гильдебрандом и его сыном Нибелунгом, более чем когда-либо превозносила заслуги предков Пипина, освященные, разумеется, небом, благословенного Арнуля и победителя неверных, руки Божьей Карла Мартелла, одновременно дискредитируя последних Меровингов.
Осталось лишь преодолеть сопротивление легитимистов, особенно многочисленных среди нейстрийской аристократии, а также возможные колебания их римского союзника, папы Захария, который не только благоволил к Грифону, но и упорно рассматривал Пипина только как принцепса, не желая дополнить смешения понятий смешением функций. В этих условиях становится более понятным странный демарш Пипина, который решит отправить к папе Фулрада и Бурхарда, чтобы выяснить, как тот относится к «королям, которые во Франции не имеют власти, и одобряет ли он такое положение вещей», как выразился автор статьи из «Анналов франкского королевства».
Государственный переворот в ноябре 751 года
Папа ответил яснее ясного, что «лучше всего назвать королем того, кто имеет власть, нежели того, кто ее не имеет». И, продолжает автор «Анналов», приказал апостольским предписанием, чтобы Пипин был провозглашен королем, «дабы не нарушать существующего порядка». О каком порядке шла речь? Очевидно, о провиденциальном порядке в мире, как он был определен отцами церкви: прежде всего святым Августином, по словам которого, Творец, желая, чтобы мир земной был подготовительной ступенью к миру небесному, замыслил первый как мир гармоничный, в котором каждый занимал бы место, отвечающее его призванию. Исидор Севильский в своих «Этимологиях» упомянул, что «слово „король“ (правитель) происходит от слова „править“». Так, исходя из этого постулата, вестготы низлагали тех из своих королей, которые оказались неспособными управлять.
Получив поддержку папы, Пипин в ноябре 751 года созывает в Суассоне ассамблею «всех франков», которые «своим выбором» возвели его на королевский трон, как сказано об этом в ценнейшем документе 767 года, получившем название «Clausula de unctione Pippini», составленном, очевидно, монахом из Сен-Дени. В нем было особо подчеркнуто, что «присутствовавшие там галльские епископы помазали его священным елеем», и Пипин стал таким образом первым королем франков, посвященным в это высокое звание по церковному ритуалу, то есть в результате церемонии, в которой он предстал не только как избранник своего народа, но и как избранник Бога, призванный вести своих подданных к спасению как в земной, так и загробной жизни. И здесь можно заметить влияние вестготов, отдельные представители которых входили, возможно, в окружение Пипина и помнили, что, начиная с восхождения на королевский трон Вам бы в 612 году, все их короли прошли процедуру посвящения. Сказалось также влияние англосаксов. Так, Бонифаций, например, вернувшись из своего добровольного заточения, сыграл решающую роль в событиях 751 года, а особенно в использовании ритуального помазания в кельтских королеве t вах на западе. Во всяком случае, исходили при этом из широко известных прецедентов возведения на престол Саула, Давида и других ветхозаветных царей, на которых в ритуале помазания буквально пролилась благодать Божья. Пипин использовал преимущества, связанные с этим посвящением, и охотно упоминал в своих документах, что «на королевский трон он был помазан благодаря божественному провидению».
Папское посвящение Пипина (754) и итальянские походы
Хильдерик III, несчастный однофамилец короля, основавшего династию, был пострижен и отправлен в монастырь Сен-Бертен, откуда его не так давно извлекли. Он умер там в 755 году. Его сын Тьерри был упрятан в Фонтенель. Эти события неизбежно повлекли за собой волнения, но почти все письменные источники, в большей части исходящие от сторонников Пипинидов, ничего не говорят об этом. Рим, где в 752 году Этьен II сменил на папском престоле Захария, сделал Пипину долгожданное предложение еще более укрепить законность королевского сана. Дело в том, что опасность со стороны лангобардов, поутихшая было после 741 года, вновь приблизилась к воротам «вечного города»: король Айстульф второй преемник Лиутпранда, наложил руку на Равенну и стал готовиться к походу на Рим, чтобы объединить Италию под своей властью. Как Григорий III в 739 году, Этьен II не мог согласиться со своим низведением до роли одного из лангобардских епископов. После провала решающих переговоров с Айстульфом он отправился во Франконию, заранее договорившись с Пипином о выделении эскорта для его сопровождения. Добравшись до Вале зимой 753 года, Этьен II был встречен аббатом Фулрадом и графом Ротардом, высланными навстречу папе новым королем франков; далее, в Лангре к ним присоединился шестилетний принц Карл, а когда папа прибыл в окрестности королевского дворца Понтион, в верхнем течении Марны, навстречу ему выехал сам Пипин, чтобы остаток пути проделать вместе. Он даже взял в руки узду коня папы в знак глубокого почтения, которое питали последние императоры к римскому епископу.
Весь январь 754 года был посвящен переговорам между папой и королем. Известно, что папа воспользовался ими, чтобы просить у короля помощи в обороне «Республики римлян», то есть римского герцогства, подвергшегося лангобардской агрессии. Согласно официальной хронике панства «Liber pontificalis», Пипин обязался якобы полностью «вернуть» папе, как поверенному святого Петра, Равеннский экзархат. Сразу же было отмечено, что если такое «возвращение» состоится, то по всем законам оно пойдет на пользу лишь Византийской империи, хотя еще в 728 году папа добился, чтобы Лиутпранд «возглавил» лагерь в Сютри близ Рима «апостолам Петру и Павлу». Похоже, что папство пыталось убедить своих партнеров, а возможно, и самих себя в том, что оно и только оно пользуется от имени апостолов правом собственности на город, его герцогство и даже на весь Равеннский экзархат. Сейчас уже не считают, что грамота «Константинов дар» (бесспорно, самая знаменитая в истории фальшивка, согласно которой первый христианский император дал папе Сильвестру суверенные права на Рим, Италию и весь Запад) фигурировала среди доказательств, представленных Этьеном II, чтобы убедить Пипина, — скорее всего, она была сфабрикована в канцелярии Латрана позднее, во второй половине VIII века. Однако не подлежит сомнению, что породившая ее идеология папства была к 754 году уже достаточно солидно разработана.