Краткий курс истории ВОВ. Наступление маршала Шапошникова - Исаев Алексей Валерьевич
Крымский фронт хлебнул полную чашу наступления в мало подходящее для активных действий время года. Во-первых, обойдя приморский фланг противника, войска оказались в зависимости от погоды на море и состояния советского торгового и военно-морского флота на Черном море. Из-за погоды и малого числа транспортов был безвозвратно упущен наиболее выгодный момент для осуществления наступления в Крыму в начале января 1942 г. Во-вторых, постоянно меняющаяся погода приводила к раскисанию дорог. При этом степная, безлесная местность не позволяла настелить гать подобно коммуникациям 2–й ударной армии в болотах под Любанью или знаменитой гати из 40 тыс. деревьев в тылах группы армий «Центр».
Для прорыва позиционной обороны немцев требовались штурмовые группы из хорошо подготовленных бойцов, а не «национальные» дивизии. Несмотря на это, войскам Д.Т. Козлова в марте 1942 г. почти удалось достичь ситуации, подобной январскому прорыву позиционного фронта на р. Лама 20–й армией А.А. Власова. Однако здесь Крымскому фронту не повезло в том плане, что наступление на Керченском полуострове стало единственным местом Восточного фронта, на котором немцами была введена свежая танковая дивизия — 22–я. Единственная танковая дивизия, поступившая в качестве пополнения до окончания зимы, была направлена не под Вязьму, Ржев или Харьков, а в Крым. Вторая прибывшая на Восточный фронт свежесформированная немецкая танковая дивизия — 23–я — была введена в бой только в летнем наступлении по плану «Блау». Наличие танковой дивизии в Крыму в последующем создало предпосылки для перехода 11–й армии в наступление.
Общие итоги зимнего контрнаступления
Наступающий вермахт был подобен акуле. Как известно, акула удерживает себя на плаву гидродинамически: постоянное движение вперед создает подъемную силу, не позволяющую рыбе камнем уйти на дно. Остановка означает для нее немедленное погружение вниз. По сходной схеме, целостность фронта трех групп армий в значительной степени обеспечивалась почти непрерывным движением вперед. Пока противник думал о закрытии пробитых танковыми корпусами брешей в своем фронте, ему было не до поиска слабых мест в построении моторизованных и армейских корпусов, занимавших воронкообразно расширявшийся в ходе кампании 1941 г. фронт. Остановка постепенно утративших наступательные возможности ударных группировок от Ладоги до Черного моря поставила войска Третьего рейха в весьма опасное положение. Захватившая в результате контрнаступлений под Москвой, Ростовом и Тихвином стратегическую инициативу Красная Армия могла выбирать, где наносить удары. Наиболее логичным было вести наступление на участках, асимметричных направлениям ударов немецких войск в наступлении осени 1941 г. Здесь немецкие войска были растянуты на широком фронте и, как правило, не располагали значительным числом танков и САУ.
Именно на этих соображениях базировалось предпринятое зимой 1942 г. наступление советских войск по всему фронту. Авторство этого плана может быть с уверенностью приписано начальнику Генерального штаба РККА маршалу Б.М. Шапошникову. Именно он подписывал вместе с И.В. Сталиным адресованные разным фронтам директивы Ставки ВГК декабря 1941 г. и распределял между различными направлениями свежесформированные армии. Направления наступлений различных фронтов выбирались так, чтобы перехватить коммуникации созданных немцами осенью 1941 г. ударных группировок и разгромить оставшиеся без снабжения корпуса и армии.
В сущности, была предпринята попытка развернуть «блицкриг» вспять, возвратив потерянное в ходе летне-осенней кампании 1941 г. в течение 1942 г. Такой подход со стороны Б.М. Шапошникова можно понять и объяснить. Каждый лишний год войны означал большие человеческие жертвы, причем вне зависимости от того, успешно или неуспешно велись боевые действия. Длительная победоносная война тоже может серьезно обескровить страну. Пример этого дает нам победитель войны 1914–1918 гг. — Франция.
Вводом в бой крупной массы свежесформированных соединений советское командование решило добиться окончательного перелома в ходе войны в свою пользу. При этом следует заметить, что формировавшиеся осенью 1941 г. дивизии и бригады не давали Красной Армии решающего превосходства в силах. Соотношение численности войск на советско-германском фронте 1 января 1942 г. было 1,2:1 в пользу Красной Армии. То есть ни о каком многократном превосходстве не могло быть и речи. Превосходство в силах и средствах создавалось только на сравнительно узких направлениях главных ударов. Шансы на успех зимнего наступления давал факт захвата стратегической инициативы в ходе контрнаступлений под Ростовом, Тихвином, Москвой и Керченско-Феодосийский десант.
Уже 16 декабря 1941 г. в директиве немецкого верховного командования группам армий ставились оборонительные задачи. Соответственно Красная Армия могла выбирать на растянутом фронте от Ладоги до Черного моря ослабленные точки, по которым можно нанести удар и попытаться разгромить противника. Благоприятствовал этому решению тот факт, что группы армий «Центр» и «Юг» не успели демонтировать ударные группировки наступления осени 1941 г. Демонтаж танковых армий на затыкание пробитых Красной Армией дыр во фронте происходил уже в ходе советского контрнаступления.
Однако на пути реализации плана всеобщего наступления Б.М. Шапошникова оказался целый ряд непреодолимых препятствий. Если немецкое командование страдало от промахов в стратегии, то бичом советского была тактика и организация. Во-первых, в роли эшелона развития успеха Красная Армия могла использовать только кавалерийские корпуса, причем зачастую свежесформированные по изначально слабым штатам «рейдовых» кавалерийских дивизий. В любом случае кавалерия не обладала ударными возможностями танковых войск и не могла обеспечить захвата и удержания важных пунктов в тылу обороны противника. Крупные механизированные соединения в Красной Армии в тот период просто отсутствовали. Рекомендованное в тогдашнем наставлении по применению танковых войск объединение в группу двух-трех танковых бригад не применялось на практике. Командованием Красной Армии были из этого опыта зимней кампании сделаны выводы, и весной 1942 г. началось формирование танковых корпусов, которые были уже значительно ближе к средству развития тактического прорыва в оперативный, чем временные группы кавалерии и танковых частей и соединений непосредственной поддержки пехоты.
Отсутствие в наступающих группировках фронтов эффективного эшелона развития успеха приводило к тому, что немецкое командование имело возможность заделывать образующиеся во фронте бреши за счет демонтажа ударных группировок осеннего наступления и переброски соединений с запада. Если Москву в октябре и ноябре 1941 г. спасли от захвата «сибирские» (то есть прибывшие из глубины страны) дивизии и рокировки с северо-западного и Юго-Западного направлений, то вермахт сумел избежать катастрофы за счет «французских» (то есть прибывших с запада) дивизий и раздергивания на затыкание дыр во фронте четырех некогда грозных танковых армий.
Еще одна проблема организации была вызвана необходимостью быстрого формирования новых соединений. Ускорение процесса формирования вынудило командование Красной Армии уменьшить масштаб новых соединений, создавая вместо стрелковых дивизий стрелковые бригады. В бригадах отсутствовало полковое звено (в ее структуре просто не было штаба стрелкового и артиллерийского полка), что упрощало и убыстряло формирование соединения, особенно в условиях дефицита кадров. Отсутствие большого количества квалифицированных командиров соединений было также одним из факторов, обусловивших появление стрелковых бригад. Не каждому командиру можно было доверить дивизию, но стрелковой бригадой было управлять проще, чем дивизией, и соответственно круг людей, способных ими адекватно управлять, расширялся.
Чтобы понять достоинства и недостатки стрелковой бригады, рассмотрим структуру этого широко распространенного в свежесформированных армиях соединения. В качестве примера возьмем штат морской стрелковой бригады. Она насчитывала 4334 солдат и командиров, 149 ручных пулеметов, 48 станковых пулеметов, 612 пистолетов-пулеметов ППШ, 48 ПТР, 178 автомашин, 818 лошадей. Ядро бригады составляли три стрелковых батальона численностью по 715 человек. Артиллерия бригады состояла из четырех дивизионов и включала восемь 76–мм орудий, двенадцать 45–мм пушек, шестнадцать 82–мм и восемь 120–мм минометов. Как мы видим, гаубичная артиллерия в бригаде полностью отсутствовала. Вследствие этого возможности бригады по самостоятельному подавлению и уничтожению пулеметных гнезд и ДЗОТов противника были ограниченны.
