Г Курбатов - Ранневизантийский город (Антиохия в IV веке)
В течение IV в. все эти элементы постепенно сплачивались вокруг императорской власти, поскольку она не препятствовала упадку муниципального землевладения, политического значения курий, что давало им возможность поглотить муниципальные земли, укрепить свое политическое значение. К концу IV в. эти задачи были в основном достигнуты крупными землевладельцами как на Западе, так и на Востоке империи. На Западе, где города в своей массе были экономически более слабыми, это господство крупных земельных собственников в городе привело не только к чрезвычайному упадку муниципального землевладения, но и к упадку городов как торгово-ремесленных центров, поглощению части торгово-ремесленного населения домашним хозяйством крупных собственников, развитию домашнего, поместного ремесла, натурализации хозяйства и в конечном счете к росту политической самостоятельности крупных землевладельцев, их независимости по отношению к государству. В восточно-римском городе IV в. проявляются аналогичные тенденции, но в крупных городах, сохранивших свое торгово-ремесленное значение, особенно связанных с международной торговлей, они не получили столь значительного развития. Хотя крупные землевладельцы по мере упадка полисного строя в течение IV в. и укрепили свое господство в экономической жизни города, однако сохранение значительной прослойки мелкого свободного населения как ремесленников, связанных с производством дешевых изделий, так и значительной группы ремесленников, производивших изделия из привозного или иностранного сырья и связанных с богатой и влиятельной в городах Востока торгово-купеческой верхушкой - все это осложняло развитие этих процессов. В условиях сохранения значительной массы мелкого свободного сельского и городского населения, в условиях упадка полисной организации, его эксплуатация была возможна лишь с помощью государственного аппарата. Поэтому в ранней Византии мы наблюдаем несколько иную картину, чем на Западе. Если там с IV в. усиливаются явления политического распада империи, то восточноримская знать, заинтересованная в эксплуатации, еще остававшейся значительное прослойки мелкого городского населения, торгово-ремесленных кругов города через государственный аппарат, сплачивается вокруг государственной власти, превращаясь в служилую аристократию. В равной мере и укрепившая свое положение богатая торгово-ростовщическая верхушка крупных восточноримских городов, заинтересованная в обеспечении эксплуатации ею массы мелкого городского торгово-ремесленного населения, поддержании благоприятных условий для внешней и внутренней торговли, сплачивается вокруг правительства, государства, стремясь использовать его в своих интересах.
С V в. борьба внутри господствующей верхушки империи принимает несколько иной характер - характер борьбы между землевладельческой и торгово-ростовщической верхушкой, опиравшейся в восточных провинциях на заметно выросшую и окрепшую в IV в. прослойку местных землевладельцев, боровшихся против засилья грекоримской землевладельческой знати.77 Кроме того, по мере упадка социально-экономического значения античной полисной организации, связывавшей в той или иной мере все население города с муниципальным землевладением, в IV в. все более отчетливо оформляются, с одной стороны, связи землевладельческого населения города, связанных с ним и зависимых от него жителей, а с другой - торгово-ремесленных кругов. Укрепление сословного деления, корпораций, единая система раздельных податей с землевладельческого и торгово-ремесленного населения - все это, при падении социально-экономического значения полисной организации, усиливало разделение интересов землевладельческого и торгово-ремесленного населения города, что в V в. нашло свое выражение в борьбе партий в городе, борьбе, в которой землевладельческая и торгово-ростовщическая верхушка опирались на зависимые от них или связанные с ними своими интересами широкие слои городского населения. И лишь в совместных выступлениях народных масс города против верхушек партий проявлялось единство их социальных интересов.
ГЛАВА IV
ПОЛИТИЧЕСКАЯ БОРЬБА В ГОРОДЕ
Эволюция социальных отношений в городе в III-IV вв., изменения в социальной структуре городского населения не могли не сказаться на политических отношениях, политической жизни ранневизантийского города IV в. Произведения Либания рисуют определенную, хотя и идеализированную, принципиальную систему политических отношений в городе, которая, видимо, в основном сохранялась до конца III-начала IV вв., и ее эволюцию в IV в.
Для Либания империя - необходимое объединение полисов под императорской властью (????????) в их общих интересах, форма союза между последней и городами (Liban., XX); полис же - город в неразрывном единстве с его территорией - самостоятельный в своей внутренней жизни политический организм, имеющий каждый свою ????????.
Важнейшей задачей императорской власти является забота о благе городов, поддержании их ???????? как основы политической жизни общества. Это же является и обязанностью представителей чиновной администрации (Liban., XLVII, 12). Внутренней жизнью города, осуществляя его ????????, руководит курия, которая, хотя и под необходимым контролем представителей государственной власти, решает важнейшие вопросы внутренней жизни города. По Либанию, политические отношения в городе по-прежнему выражались формулой ? ????? ??? ? ?????. Императорская власть, сенаты (как римский и константинопольский, так и городские курии), народ - три основных политических силы общества (Liban., XI, 123). Формула ? ????? ??? ? ????? в его глазах была формулой определенного политического единства курии и народа, единства, основывавшегося со времени падения значения народных собраний на том, что курия, состоявшая из замкнутой наследственной муниципальной аристократии, обладала полной властью в городском самоуправлении, но взамен этого должна была проявлять определенную заботу об интересах граждан.1 Курия одна выражала мнение "курии и народа" (Liban., XLI, 17). Только куриалы могли ????????????, быть ?????????????, ??????? в полном смысле этого слова (Liban., ep. 504, 529, 537). Курия была основой политической жизни города, воплощением его ????????, "душой города" (Liban., XVIII, 147; XI, 133; XXVIII, 23; XXV, 43).
Сосредоточивая в своих руках безраздельное господство в экономической и политической жизни города, распоряжение всеми его имуществами - коллективной собственностью граждан, извлекая из этого немалые выгоды, курия и куриалы за это "брали на себя" "заботы о городе и гражданах". "Города стоят на куриях" (??? ??? ???????????? ?? ?????? ????????), - писал Либаний. В I-III вв. действительно значительная часть расходов городов на общественные нужды, в том числе и на поддержание беднейших сограждан, покрывалась за счет взносов куриалов.2 Курия платила за свое право пользоваться всеми экономическими и политическими преимуществами, которые вытекали из ее полного господства во внутренней жизни города, чрезвычайно для нее выгодного. "?????" должен был во всем повиноваться курии ("как, дети родителям") и следовать за ней, а курия считаться с интересами народа, проявлять о нем заботу, "не допуская, чтобы народ впадал в нужду" (Liban., XI, 150, 156; XLI, 17).
Возможность, используя муниципальную организацию и ее доходы, извлекать выгоду, не прибегая к открытым злоупотреблениям и прямому грабительству, помогали муниципальной аристократии в течение ряда веков поддерживать свое влияние и авторитет среди имущей части граждан и подачками смягчать недовольство неимущих, сохранять черты известного внешнего демократизма отношений внутри гражданской общины. На этой системе политических отношений внутри гражданского коллектива выросли и определенные политические традиции, наложившие заметный отпечаток на идеологию сословия куриалов и демоса. Либаний называет куриалов "отцами города", к которым, по его словам, с почтением относились имущие граждане города, а куриалы в свою очередь со всеми признаками внешнего уважения относились к демосу (XI, 150-151).3 Народных собраний не было, но формально всякий мог присутствовать на открытых заседаниях курии, нередко проводившихся при значительном стечении народа (Liban., XXXI, 39). Это позволяло курии учитывать мнение демоса. Последний мог выражать его в публичных собраниях, на зрелищах, но курия могла не посчитаться с ним, и тогда народ должен был повиноваться курии, как своему признанному политическому руководителю (Liban., XVL, 40-45). Одним словом, народ не имел "права" настойчиво домогаться выполнения своих требований. Либаний рассматривает подобные попытки как нарушение сложившейся системы отношений, подрыв политического единства гражданского коллектива, недостойные настоящих "граждан" действия. В то же время курия и куриалы должны были считаться с мнением демоса и не допускать злоупотреблений своей властью по отношению к гражданам города. Они, говорит Либаний, могли "пользоваться", но не злоупотреблять ею, и тем самым поддерживать "гармонию" (XVI, 38).
