Василий Смирнов - Крымское ханство XIII—XV вв.
Таким образом, пока на территории главного татарского гнездилища тягались из-за господства над ней два Мухаммеда, Большой с Меньшим, да, напридачу им, еще несколько претендентов, менее видных, как, например, Борак, Гыяс-эд-Дин и Сейид-Ахмед, в Крымском улусе выдвинулся и успел взять силу Хаджи-Герай. Он уже до того надоел своими притязаниями и назойливыми требованиями генуэзцам, что те вынуждены были обратиться к своей метрополии с просьбой о помощи. Поручение защиты кафинцев от беспокойного соседа было возложено на Карла Ломеллино, только что завоевавшего тогда опять Чембало (т.е. Балаклаву). Но сей военачальник, высадившись в Кафе и оттуда двинувшись в глубь полуострова с отрядом в 6000 человек, был разбит Хаджи-Гераем во внезапной атаке около Солхата. Это произошло в 1437 году[608]. Поражение Ломеллино имело последствием еще большую несносность поведения Хаджи-Герая в отношении к генуэзцам, которых он обложил данью[609]. Спрашивается: откуда же взялся Хаджи-Герай и в столь короткое время приобрел такое могущество, что держал в своих руках весь Крым, грозно обращаясь с генуэзскими колонистами, если каких-нибудь пять лет перед тем там власть числилась за Даулет-бирды и Улу-Мухаммедом? Мы таким образом подходим к вопросу о родоначалии Гераев, с утверждением господства которых над Крымом начинается новый период в исторической судьбе последнего, когда окончательно порывается политическая связь этого удела Золотой Орды с главным центром татарского владычества, вследствие утраты им всякого могущества и государственной силы, и, взамен этого, открываются более оживленные и деятельные сношения с другой отраслью тюркского племени, только что воздвигшего здание могущественного государства, с турками османскими.
II. ВОЗНИКНОВЕНИЕ КРЫМСКОГО ХАНСТВА ПОД ВЛАСТЬЮ ДИНАСТИИ ГЕРАЕВ И УТВЕРЖДЕНИЕ ВЕРХОВЕНСТВА НАД НИМ ОТТОМАНСКОЙ ПОРТЫ
События крымско-татарской истории, достигнув наибольшего интереса в половине XV века, в эпоху образования самостоятельного татарского ханства, независимого от Золотой Орды, не приобретают однако же соответственной этому интересу большей ясности, сравнительно с предыдущим периодом. Здесь нам известны, пожалуй, имена исторических лиц, но некоторые пункты их деятельности и отношения остаются и надолго еще, вероятно, останутся непонятными и не могут быть определены удовлетворительно при тех исторических данных, какие пока доселе имеются. Эта неопределенность, эта неясность, помимо разных других вопросов, прежде всего имеет место в вопросе о личности Хаджи-Герая, считающегося родоначальником целой династии, властвовавшей в Крыму по окончательном выделении этого юрта в особое ханство. Чем более строится ученых догадок в этом пункте генеалогических изысканий, тем становится очевиднее безнадежность достижения вполне удовлетворительных результатов. Эту безнадежность сознавали еще турецкие историки, на которых особенно много ссылаются европейские ученые. Например, Мюведджим-баши, не менее добросовестно, чем г. Говордз, собиравший из всех доступных и недоступных ему источников сведения о предках Крымских ханов, в конце концов отступился от попытки восстановить их истинную генеалогию. Кроме довольно пространного повествования о ханах той Джучидской властительной отрасли, в непосредственной связи с которой должна стоять династия Гераев, мы находим у Мюнедджим-баши еще, так сказать, краткое резюме, в котором он снова возвращается к родословию Крымских ханов. Вот это резюме дословно.
«Крымские ханы. Столица их Бахчэ-сарай, а начало появления их около 830 = 1426—1427 года. Происхождение их из рода Чингизова, из дома Джучиева признается всеми единогласно; но по одним они составляют поколение Урус-хана, а по другим они суть потомки Тохтамыш-хана. Первое более вероятно и ближе к истине. Историк Дженнаби, со слов Хафиз-МухаммедаТашкенди, рассказывает вот что. Во время битвы с Идигу-бен-Аланджаком, покорившим джучидские племена, попала стрела в Тохтамышева сына Кадыр-бирды, и он погиб. Тогда с согласия эмиров на его место был посажен брат его Мухаммед-бен-Токтамыш. А этот последний был известен под именем Кючук-Мухаммед-хана. Из его-то поколения и происходят Крымские ханы. Но дештьцы не соглашаются с этим: они говорят, что после Токтамыша Большого был Токта-мыш Малый; после него Улу-Мухаммед-хан, а за ним Кючук-Мухаммед. Дженнаби говорит, что Кючук-Мухаммед и есть тот самый, который, по словам Ташкенди, стал ханом во время идикеевской истории. Он был храбрый человек и богатырь: вел несколько войн против русских (sic) и московов и покорил несколько из них. На его место вступил Хаджи-Герай. Этот был также знатный хан. Есть несколько памятных дел его». Тут конец слов Дженнаби[610]. Из сказаний Гаффари в «Джиган Ара» явствует следующее. «Впервые избравший столицей Крым был Мухаммед-султан-хан, Бен-Тимур-султав, Бен-Тимур-Кутлук, Бен-Тимур-Мелек, Бен-Урус. В 730 = 1426—1427 г., после того как Борак-хан, бен-Куйруджак-оглан, ибн Урус-хан, был убит, он (Мухаммед) с согласия эмиров воссел на ханский трон, обстроил и поправил город Бахчэ-Сарай, сделав там свое местопребывание, и неоднократно вел войны против неверных. Он возвеличил свои владения, стяжал себе честь и славу и до самой смерти пребывал тверд на своем месте. Затем очевидно еще то, что упомянутый (Мухаммед-хан) и есть предок Крымских ханов, а Хаджи-Герай — сын его, ибо в некоторых историях написано, что Хаджи-Герай быль сын Токтамыш-оглу-Кючук-Мухаммеда. Но, кажется, ошибочно возводить его происхождение к Токтамыш-хану. Согласно господствующему мнению и мы скажем, что когда умер Мухаммед-султан, то на его место сел сын его Хаджи-Герай-бен-Мухаммед-султан, Бен-Тимур-султан, бен-Тимур-Кутлук, бен-Тимур-Мелек, бен-Урус-хан, бен-Чимтай-ибн-Эберзен, бен-Сасы-Бука, бен-Тули, бен-Ордэ, бен-Джучи, бен-Чингиз. Все согласны в том, что этот был предок ханов Крымских. Он же присовокупил в конце своего имени и слово "Герай"; но зачем он присоединил это слово, и отчего это стало после него необходимо и детям его, причина этого нам не известна»[611].
Таким образом общепризнанный родоначальник крымской династии Гераев есть Хаджи-Герай. Расходящиеся же мнения восточных писателей о его происхождении задали немалую работу европейским исследователям. Гаммер, истощив все свои усилия разрешить противоречивые данные относительно настоящего отца Хаджи-Герая, в заключение говорит, что «Aus diesen Widerspruchen die Wahrheit zu ermitteln, wird dem kunftigen Geschichtsschreiber der Krimo bliegen»[612]. Верные этому завещанию Гаммера, последующие историки неоднократно принимались за разрешение той же задачи, но в результате и они все-таки не пошли далее догадок. В.В. Вельяминов-Зернов заявляет: «Чей был сын Хаджи-Гирей, достоверно неизвестно. Во всяком случае, по моему мнению, правы те, которые производят Хаджи-Гирея из одного рода с Тохтамышем»[613]. Г. Говордз, перебрав соображения своих предшественников по тому же вопросу, делает такое заключение: «При отсутствии положительных доказательств, я решительно склонен заключать, что Хаджи-Герай был, в самом деле, сын Таш-Тимура и племянник Улуг-Мухаммеда»[614].
Существует целое предание, которое повторяется всеми турецко-татарскими историками, о происхождении и личности главы династии Гераев. Считаем не лишним привести здесь это предание в простой, но более полной редакции, какую оно имеет в «Краткой Истории» неизвестного автора, ибо и г. Негри, переведший извлечения из этой истории, и профессор Казембек, в предисловии к изданному им тексту «Семи планет», ограничились лишь одним упоминанием об этом предании[615], или кратким пересказом его содержания с пропуском некоторых подробностей, не лишенных, на наш взгляд, исторического значения[616]. Вот что говорится в этом предании.
«Когда Улуг-Мухаммед-хан умер, Крымское ханство досталось Сейид-Ахмед-хану. Новый хан, умертвив дядиных с отцовской стороны сыновей, Гыяс-эд-Дина с братом его Али-беем, вознамерился также извести Хаджи-Герая с племянником Джанай-огланом. Двое последних, узнавши об этом, с одним своим верным слугою бежали. Известившийся о побеге их жестокий хан снарядил погоню за ними. Преследовавшие настигли их на реке Днепре. Те со всем, с лошадьми бросились в реку и поплыли. Преследователи осыпали их с берега дождем стрел, но не попали в них. Конь Джанай-оглана в состоянии был добраться до безопасного берега. А когда Хаджи-Герай с слугой своим при этой перепалке были уже на средине реки, одна стрела угодила в коня его. Хаджи-Герай очутился кругом в воде. В то время верный слуга отдает свою лошадь своему господину, пожертвовав ради него своей жизнью. Он утонул, едва успев ему завещать, сказавши: "Если достигнете счастия, то окажите милость моим детям и родственникам". Царство ему небесное!
