Джонатан Блоч - Тайные операции английской разведки: Ближний и Средний Восток, Африка и Европа после 1945 года
Преждевременный отъезд Нкумбулы был, очевидно, вызван заявлениями, сделанными его бывшим другом Хастингсом Бандой, который якобы рассказал Нкруме, что Нкумбула согласен с планом создания федерации. Конечно, администрация Северной Родезии не считала, что Нкумбула настроен против этого плана, во время избирательной кампании она втайне оказывала Нкумбуле помощь, затрудняя действия оппозиционных партий (особенно АНКЗ) и принимая меры для того, чтобы он получил необходимое число «сертификатов вождей», то есть одобрение со стороны лидеров племен.
Хотя такая помощь была полезной для Нкумбулы, он, однако, не мог предотвратить распада АНК. Этот процесс ускорился после отделения от нее АНКЗ. Партия АНК вновь разделилась, и администрация снова зарегистрировала фракцию Нкумбулы, дав ей право на легальное существование. Однако даже колониальные чиновники начали понимать, что ставку на Нкумбулу делать нельзя.
В качестве преемника Нкумбулы был выбран умеренный профсоюзный деятель Лоренс Катилунгу. При этом учитывались его возможности по сдерживанию воинственных настроений профсоюзного движения в исключительно важном «медном поясе», сырье которого как тогда, так и сейчас составляет основу экспорта страны. Однако многие местные лидеры испытывали к Катилунге недоверие, потому что он был связан с африканским обществом «Каприкорн». Стремясь как-то приглушить подобные настроения и в надежде придать Катилунге больший политический вес, колониальные власти ввели его в состав комиссии Монктона, которая занималась изучением вопроса о создании федерации.
АНКЗ в 1960 году преобразовалась в Объединенную партию национальной независимости (ЮНИП). Колониальная администрация прибегла к своей обычной тактике: запрещению партии, аресту, наложению штрафов или заключению в тюрьму ее активистов.
На состоявшихся в ноябре 1962 года выборах ЮНИП одержала победу. Было сформировано первое правительство из лиц с темным цветом кожи. Его главные задачи состояли в получении независимости, а затем в ликвидации федерации и установлении контроля над доходами от продажи меди, которые в то время делились между медедобывающими компаниями и правительством Великобритании. К концу 1964 года эти задачи были в основном решены. [157]
После получения страной независимости англо-замбийские отношения в отличие от англо-кенийских не пошли по спокойному руслу. Главной причиной этого явились проблемы соседа Замбии — Южной Родезии (впоследствии Зимбабве).
В 1961 году администрация Южной Родезии предприняла первую попытку использовать в своих интересах племенные и региональные разногласия, имевшие место в Замбии. Традиционные правители Бароцеленда, одной из самых больших провинций Замбии, стремились отделиться от остальной части страны, однако колониальные власти отвергли их притязания. Тогда родезийцы предложили предоставить средства для организации движения за отделение, используя для этого свое влияние на катангсхого лидера Монса Чомбе, с тем чтобы он субсидировал это дело. Условием предоставления средств было согласие правителей Бароцеленда на образование новой федерации в составе Южной Родезии, замбийского «медного пояса», Катанги и Бароцеленда. Лидер Бароцеленда Мванавина отверг это предложение. Тогда премьер Южной Родезии Рой Веленский предложил этот план министру по делам Содружества Дункану Сэндису. Он заявил Сэндису о своем согласии на выход из федерации Ньясаленда и восточной части Северной Родезии в обмен на претворение в жизнь плана, переданного на рассмотрение лидерам Бароцеленда. Сэндис отнесся к плану вполне серьезно, однако не обсуждал его с местными колониальными властями.
На выборах 1962 года поддержанное Южной Родезией движение за отделение Бароцеленда потерпело полное поражение, и план был забыт так же быстро, как и возник. Решающей оказалась оппозиция со стороны колониальной администрации: она смогла доказать, что центральное правительство Северной Родезии (Замбии) предоставило Бароцеленда 250 тысяч фунтов стерлингов. Кажется, это был единственный случай, когда возникли разногласия между министерствами по делам колоний и по делам Содружества, хотя Сэндис мог ввести Веленского в заблуждение.
Южная Родезия с точки зрения количества проживающих в ней белых поселенцев занимала особое место среди британских колоний в Африке. Эмигрировавшие туда после войны белые, которых привлекали высокая зарплата и привилегированное положение, значительно увеличили колонию «избранных» в этой стране. Южная Родезия была единственной английской территорией, которая имела рабочий класс из числа белого населения. Как обычно выражались колониальные снобы, «Кения — это столовая для офицеров, а Южная Родезия — для сержантского состава». Ее экономика строилась с учетом законов, предусматривавших разделение населения на белых и черных. Эти законы создавали такое положение, при которых африканцы были лишены возможности конкурировать с белыми [158] почти в любой сфере экономики. В начале 60-х годов администрация Южной Родезии предприняла несколько попыток изменить общественную структуру, отменив некоторые наиболее расистские законы. Как Великобритания, так и колониальная администрация были заинтересованы в том, чтобы поощрять африканскую элиту к участию в развитии страны. Эти попытки были отвергнуты рабочими из числа белого населения голосовавшими за партию Родезийский фронт, выступавшую за сохранение господства белых, которая пришла к власти в результате выборов, состоявшихся в декабре 1962 года.
Находясь у власти, партия Родезийский фронт не пошли навстречу Великобритании в плане решения вопроса о независимости Южной Родезии. Члены новой южнородезийской администрации хотели полностью освободиться от контроля ее стороны Лондона. Они не доверяли правительству Великобритании, которое так быстро изменило свою позицию: от поддержки идеи создания контролируемой белыми федерации до требования через пять лет перейти в Южной Родезии к правлению африканского большинства. Постепенно они очищали армию и государственный аппарат от чиновников, стоявших на позициях Великобритании. Среди родезийских официальных лиц все больше шли разговоры о провозглашении независимости в одностороннем порядке (то есть белыми поселенцами) Премьер-министр Южной Родезии Уинстон Филд не поддавался оказывавшемуся на него давлению и не порывал связей Великобританией. Но в апреле 1964 года в результате «дворцового переворота» к власти пришел заместитель Филда Ян Смит. Рой Веленский пытался объединить умеренных белы и повести их на борьбу с жесткой линией Смита в вопросе независимости и безжалостном подавлении выступлений местных черных жителей. На дополнительных выборах он потерпел поражение. Победил Родезийский фронт. В мае 1965 год Смит объявил о проведении всеобщих выборов, и его партия завоевала все 50 мест, предназначавшихся для белых.
Получив поддержку белого населения, Смит в ноябре 1965 года в одностороннем порядке провозгласил независимость Южной Родезии. Оппозиция со стороны белых этому акту была небольшой, так как у выступавших против Смита отсутствовало единство. 3 тысячи человек из числа оппозиционно настроенных к Смиту элементов состояли на учете в штаб квартире специального управления полиции в Солсбери, за и лидерами велось наблюдение. Оппозиция, несмотря на поддержку Великобритании, никогда не бросала Смиту сколь-либо серьезного политического вызова.
Несмотря на просьбы Замбии, лейбористское правительство Великобритании отказалось послать свои войска для смещения Смита. Гарольд Вильсон полагал, по крайней мере, так он заявлял публично, что кратковременное массированное применение [159] санкций поколеблет стабильность правительства Смита и вынудит его сесть за стол переговоров. Считалось, что такой политический курс является оптимальным с точки зрения перспектив лейбористов на предстоящих выборах 1966 года.
Для осуществления санкций в Великобритании не разработали никаких планов, хотя в течение уже нескольких лет была очевидна возможность провозглашения «независимости» в одностороннем порядке. По словам бывшего чиновника МИД, одна из причин такого положения состояла в том, что «летом 1965 года почти все сходились в мнении, что, если правительство Великобритании будет слишком откровенно разрабатывать меры по противодействию возможному провозглашению Яном Смитом «независимости» в одностороннем порядке, это может как раз подтолкнуть его к указанным действиям». И, несомненно, у британского правительства существовало мало надежд на то, что ему удастся сохранить в секрете разработку таких планов.
МИ-6 наняла по контракту большое число сотрудников для осуществления разведывательной работы, стремясь в то же время получить политическую информацию об отношении партии Родезийский фронт к предложениям Великобритании. Это было исключительно важно, учитывая ту опасность, которой подвергала нерешительная реакция Великобритании на действия Смита ее отношения с африканскими государствами Содружества. По заявлению Чапмэна Пинчера, если бы у Вильсона была более качественной политическая и разведывательная информация, он никогда не произнес бы речи, в которой утверждал, что санкции выведут из строя экономику Южной Родезии «в течение не месяцев, а недель». Несмотря на такие заявления, в намерения правительства Великобритании, очевидно, не входило осуществление против режима Смита серьезных дестабилизирующих действий. Вильсон искал такие формы оказания давления, которые вынудили бы Смита пойти на уступки.
