Сергей Виноградов - Броненосец «Слава». Непобежденный герой Моонзунда
Около 13 часов немцы, прошедшие две линии заграждений, наткнулись на третью. После подрыва крейсера и эсминца и гибели тральщика германский штаб воспринял эту новость с определённым унынием — перспектива прорыва в залив и блокирования минами до темноты Моонзунда таяла, отложить прорыв до утра не позволяли малые запасы угля. Германский командующий вице-адмирал Э. Шмидт отдал приказ прервать операцию и начать отход; в довершение неудачи в 14.05 подорвался на мине и затонул тральщик Т-58. В штаб командующего германскими силами на Балтийском море гросс-адмирала Генриха Прусского была отправлена подробная радиограмма о событиях дня, в которой подводился итог: «Операция против Рижского залива прервана ввиду очень сильных минных заграждений… Повторение прорыва может быть успешным лишь в случае участия многочисленных тралящих соединений». [249]
Первая встреча «Славы» с противником не ознаменовалась открытием огня (по этому поводу немцы строили самые разные догадки). Причина заключалась в нежелании командования линкора и откомандированного на корабль флагманского артиллериста 2-й бригады Л. М. Галлера демонстрировать противнику меньшую дальнобойность его орудий. На будущее же было предложено, наскоро опробовано и позднее успешно осуществлено на практике следующее оригинальное решение: заполнение водой трёх бортовых отсеков нестреляющего борта давало крен в сторону от противника 3°, при этом дальность действия 12″ артиллерии возрастала на 8 кб. Оптимальность этого значения следовала из следующих наблюдений: при крене большем 3° сильно затруднялось действие зарядников и вообще заряжание орудий, при крене в 5° бортовой пояс полностью выходил из воды, и, наконец, при крене большем 3° манипуляции с перекрениванием происходили слишком долго. В итоге решили остановиться на значении в 3°, принимая по 100 т воды в три бортовых отсека, что занимало 10–15 мин.
В ходе маневрирования на позиции 26 июля «Слава» не получила ни одного попадания, но, по свидетельству трюмного инженера-механика линкора мичмана К. И. Мазуренко, «на её палубы во время обстрела сыпались, как горох, мелкие осколки 11-дюймовых немецких снарядов при их разрывах о воду, не причиняя никакого вреда ни кораблю, ни его личному составу, т. к. палубы в бою были пусты». Весь следующий день «Слава» простояла на рейде Аренсбурга в полной боевой готовности, но противник не появлялся; после того, как было выяснено, что он прекратил операцию, линкор вечером вернулся в Куйваст.
Неудачная попытка прорыва 26 июля породила определённую нервозность в германских штабах. Вицеадмирал Э. Шмидт, уже без прежнего оптимизма, отмечал, что, «может быть… удастся с большим риском и потерями к лёгких крейсерах и миноносцах уничтожить несколько неприятельских эскадренных миноносцев; большинство из них ускользнёт через Моонзунд. Возможно… почти наверное уничтожить „Славу“; кайзер настаивал на потоплении „Славы“ подводными лодками, гросс-адмирал Генрих Прусский приписывал уничтожению „Славы“ „моральное значение“.
Попытка прорыва в Рижский залив была повторена через неделю. Для её осуществления германское командование выделило следующие силы. Они состояли из дредноутов „Нассау“ и „Позен“, сменивших линкоры старого типа „Брауншвейг“ и „Эльзас“, лёгких крейсеров „Грауденц“, „Пиллау“, „Бремен“ и „Аугсбург“, 30 миноносцев и эсминцев (VIII, IX и X флотилии), 26 тральщиков, двух дивизионов катерных тральщиков, восьми сторожевиков, минного заградителя „Дойчланд“ и трёх пароходов-брандеров для затопления в гавани Пернова. Силы оперативного прикрытия вице-адмирала Хиппера остались почти теми же — три линейных крейсера, 6 дредноутов, два додредноута, 5 крейсеров, а также 32 миноносца и эсминца (I, III и V флотилии).
В ожидании новой атаки германского флота на Ирбены „Слава“ стояла за противолодочным боном на рейде Аренсбурга. 3 августа в 12.19 на находившийся в четвертьчасовой готовности линкор (пары поддерживались в 12 котлах) поступила радиограмма с приказом о выходе на позицию у Ирбен. Через десять минут корабль начал движение и, выйдя за бон, поднял пары во всех котлах и полным ходом (112 об/мин) двинулся на позицию. Около 1.45 пополудни „Слава“ приблизилась к маяку Церель, обнаружив к весту значительные силы противника (сигнальщики линкора насчитали 45–50 дымов). Уменьшив ход до 12, а затем до 6 уз, легли на зюйдовый курс. В 14.05, когда дистанция до противника составляла 120 кб, немцы открыли огонь по „Славе“, сделав всего 6 залпов; все они легли недолётами от 1,5 до 15 кб.
„Слава“ отошла немного на ост и на меридиане маяка Церель легла на нордовый курс, поле чего приняла крен на правый борт в 3°30′ и, „для прогревания орудий, поверки дальномеров и чтобы не молчать на выстрелы противника“, дала два залпа из 12″ орудий. Большие недолёты вынудили прекратить стрельбу. В 15 часов развернулись на 16R и легли на зюйдовый курс, перекренив корабль на левый борт. К 16 часам дистанция до противника сократилась до 105–110 кб, после чего дредноут „Нассау“ произвёл по „Славе“ 9 залпов, которые „ложились уже значительно ближе к кораблю“. „Слава“ не отвечала и вновь несколько склонилась к осту. В 16.50 линкор вновь лёг на вест; у южного берега пролива были замечены идущие большим ходом на ост два миноносца, с предела дальности открыли по ним огонь 6″ калибром, после чего миноносцы отошли. В ответ на это по „Славе“ немедленно открыли огонь „Нассау“ и „Позен“; линкор прекратил стрельбу и вновь отошёл на ост, „так как неприятельские снаряды стали ложиться весьма близко“. Огонь противника продолжался около 5 минут, было произведено не менее 10 залпов.
В 17.30 „Слава“ опять вернулась на вестовый курс и спустя 15 минут с предельной дистанции открыла огонь по тральщику, а затем по крейсеру „Бремен“ (на линкоре он был в силу схожести силуэтов ошибочно опознан как „типа „Принц Адальберт“). В ответ на это по „Славе“ опять немедленно возобновили обстрел оба германских дредноута, падения которых ложились „весьма близко“ недолётами и перелётами. В 17.50 „Слава“ прекратила огонь по „Бремену“ и легла на ост. Вслед за этим через 7 минут смолкли орудия дредноутов. В 6 часов вечера „Слава“ последний раз за этот день легла на сближение с противником и спустя 30 минут произвела несколько выстрелов по „какому-то судну (по-видимому, тральщику)“, которое сразу отошло. К этому времени германские корабли начали общий отход на вест и зюйд, к 7 часам на горизонте было видно лишь 4–5 дымов, и линкор получил приказ возвращаться. В 7 часов вечера „Слава“, конвоируемая миноносцами VIII и IX дивизионов, легла на Аренсбург. Придя туда в 23 часа, линкор расположился на ночёвку за боном. За день 3 августа было сделано 16 залпов (расход боезапаса — 35 12“ и 20 6» снарядов).
Первый день повторной операции прорыва вновь закончился для немцев ничем — протралить заграждения в Ирбенах и войти в залив они не смогли. Камень преткновения определённо заключался в «Славе» — на протяжении дня 3 августа она не раз заставляла тральщики отходить, и только интенсивный огонь обоих дредноутов вынуждал её временами отходить к осту. Становилось ясно, что без вывода из игры русского линкора «топтание в Ирбенах» может продолжаться долго, вновь ставя успех операции под вопрос.
Провалом закончилась ночная экспедиция двух эсминцев, V-99 и V-100, отправленных вице-адмиралом Э. Шмидтом в ночь на 4 августа в залив для поиска и уничтожения «Славы». Линкор им обнаружить не удалось; после нескольких сумбурных перестрелок с русскими дозорными эсминцами (сначала в Ирбенах с «Охотником» и «Генералом Кондратенко», а затем у входа в Аренсбургскую бухту с дежурными «Украйной» и «Войсковым», причём было получено несколько попаданий) оба германских корабля были вынуждены лечь на обратный курс и уже на отходе были перехвачены «Новиком». В итоге короткого боя V-99 попал на минное поле, подорвался и, горящий, выбросился на мель.
Утром 4 августа в 5.03 «Слава» снялась с якоря и, конвоируемая эсминцами VIII дивизиона, полным ходом двинулась на позицию. Была сильная мгла и туман (особенно к весту), почему на первых порах на линкоре не могли усмотреть неприятеля, который после ночёвки к западу от пролива вновь готовился повторить попытку прорыва. В 7.20 с корабля увидели вспышки выстрелов, а затем падения германских снарядов около миноносцев сопровождения; была пробита боевая тревога, подняты стеньговые флаги и линкор двинулся зюйдовым курсом по меридиану Цереля. Видимость к весту продолжала составлять 40–50 кб.
В 7.45 противник сосредоточил огонь по «Славе», причём самих кораблей всё не было видно. После нескольких перелётов снаряды стали ложиться близко, в 7.52, после 5 залпов, огонь был прекращён. По приказу начальника МСБР линкор лёг на остовый курс, выйдя из сферы неприятельского огня. В 8.40 дальномерщики линкора усмотрели к весту от Михайловского маяка германские миноносцы и тральщики на дистанции около 85–90 кб. Линкор всё ещё не мог открыть огня по причине того, что из башен не видели цели. Через пять минут германские дредноуты залпами с больших перелётов открыли по «Славе» интенсивный огонь; линкор, шедший им на сближение, в 8.50 отвернул вправо на 8R и лёг на нордовый курс, дав полный ход. Почти немедленно вслед за этим в «Славу» одновременно попало 3 11″ снаряда. Сразу перестал действовать рулевой привод, и корабль пошёл, управляясь машинами. Дредноуты не прекращали осыпать «Славу» снарядами, продолжавшими «ложиться весьма близко от корабля», и в 8.58 после 12го залпа прекратили огонь.
