Николай Кудрявцев - Государево око. Тайная дипломатия и разведка на службе России
Однако казанцы, в том числе и новый хан Шах-Али, были недовольны разделом страны. Они надеялись уговорить русского царя вернуть горную сторону Казани. С этой целью хан отправил в октябре 1551 г. посольство в Москву. Но в Москве посольству было заявлено, что никаких уступок в отношении горной стороны не будет. Более того, посольство задерживалось в столице в качестве заложников до полного освобождения русских пленных. «Как освободят царь и казанцы весь полон руской, и государь тогда правду учинит, и вы в то время зде побудете»[361]. В ответ на действия Москвы Шах-Али перестал отбирать у казанцев русских пленных под предлогом возможных волнений.
В октябре 1551 г. в Москву из Казани вернулись боярин Иван Иванович Хабаров и дьяк Иван Григорьевич Выродков, которые находились там «по государеву наказу для полону и инных для управных дел». Они доложили Ивану IV, что Шах-Али не выполняет условий договора по возвращению русских из рабства. Кроме того, они сообщили царю, что казанские князья тайно вступили в переговоры с Ногайской ордой и готовят заговор против Шах-Али. Иван Васильевич сообщил о готовящемся заговоре хану, который жестоко расправился с заговорщиками.
Поддержка Россией Шах-Али не привела к улучшению отношений между Москвой и Казанью. Шах не хотел быть послушным орудием в руках царя и смотрел на русских «советников» не как на политических союзников, а как на своих кровных врагов. В этой ситуации Иван IV принял решение заменить Шаха-Али русским наместником и завершить юридически присоединение Казанского ханства к Московскому государству. Сложность заключалась в том, каким образом осуществить этот план, не вызвав восстания татар. Российская дипломатия приступила к разработке плана, по которому инициатива замены шаха на русского наместника в Казани исходила бы от самой казанской знати. За помощью русские дипломаты обратились к казанским послам, которые были задержаны в Москве. В январе 1552 г. московское правительство прямо поставило перед ним вопрос: «Как государю царя свести, и наместнику у них коим обычаем быти?»[362]
Казанские послы, «Муралей князь, да Костров князь, да Алемердиназий», пошли на сотрудничество с Москвой в надежде сохранить целостность ханства, государственную автономию и избежать военного вторжения русских войск.
Они посоветовали русским дипломатам отозвать из Казани русский гарнизон, чтобы Шах-Али, лишившись русской защиты, сам покинул столицу ханства, и его низложение выглядело бы «естественно». «Или царь не похощет ехати из Казани, и государь у него стрельцов возьмет, и он сам сбежит». Кроме того, послы рекомендовали отправить из Москвы в Казань представителей казанской аристократии, задержанных в заложниках. Казанские князья должны были разъяснить жителям ханства ситуацию и склонить их к присяге русскому наместнику. «Единого из нас пошли своим послом к земле Казанской… и казанцы все государю дадут правду, и наместников его в город пустят, и град весь государю здадут»[363]. Московскому правительству было рекомендовано также оставить в ханстве татарскую администрацию и сохранить автономию Казанского ханства в финансовом и экономическом отношении, оставить без изменения внутреннее устройство и религиозную мусульманскую организацию. Уничтожению подлежало лишь рабство христиан-пленников. После этого между Москвой и Казанью устанавливался «вечный мир», а обе части ханства вновь воссоединялись.
Это проект присоединения Казанского ханства к России был одобрен комиссией в составе И. В. Шереметева, личного представителя царя А. Ф. Адашева и думного дьяка И. Михайлова. В феврале 1552 г. Иван IV послал Алексея Адашева в Казань, чтобы «мирно» «свести с Казани» хана Шах-Али. Государь «велел Алексею накрепко говорити» хану, чтобы он «без убытков великих пустил великого князя людей в город; а чего у государя похощет, тем его государь пожалует». «Да и то велел ему сказати, что и казанские князи того хотят, чтобы великого князя наместик был на Казани»[364]. 6 марта 1552 г. Шах-Али уехал из Казани в Свияжск вместе с 84 князьями и мурзами, которых он передал Москве в качестве заложников. В тот же день в Казани боярин и воевода Семен Иванович Микулинский объявил царскую грамоту о ликвидации ханства и о своем назначении наместником. 7 марта 1552 г. жители Казани были приведены к присяге наместнику и царю казанскими князьями Чапкуном, Бурнашом и стрелецким головою Иваном Черемисиновым. На следующий день временное казанское правительство во главе с огланом Худай-Кулом прибыло в Свияжск, где наместник С. И. Микулинский под присягой обещал распространение льгот и привилегий русского дворянства на казанское дворянство. Так же было условлено, что наместник въезжает в Казань с русско-татарской свитой и русским гарнизоном только после выезда из Казани Сююн-Бике с младенцем.
Утром 9 марта 1552 г. наместник со свитой и русским военным гарнизоном выехал из Свияжска в Казань. Одновременно Сююн-Бике с сыном выехала из Казани в ссылку в Москву. На Волге «царицу встретили бояре и послали ее в Свияский город». Там же на Волге, у Крохова острова, наместника встретили представители казанской знати — князья Шамса и Хан-Кильды (Ханкидей), и «били челом боярам, чтобы ехали в город». У деревни Бежболды от свиты отделились три казанских аристократа — князья Кебек, Ислам и мурза Алик Нарыков. Они попросили разрешение поехать вперед, чтобы приготовить встречу для торжественного въезда наместника в ворота Казани. Но, приехав в Казань, князья заперли ворота и призвали жителей к вооруженной борьбе против русских. Князь Микулинский попытался вести переговоры с восставшими, «и много было ссылок и речей с ними», но, видя, что «доброва дела нет», приказал арестовать всю татарскую свиту. На военные действия русские еще не решались, надеясь уладить дело миром. Однако казанцы были полны решимости защищать свою независимость. Простояв у стен города два дня, князь С. И. Микулинский вынужден был вернуться в Свияжск. 10 марта 1552 г. в Казани было образовано новое правительство во главе с князем Чапкун Отучевым, которое решило воевать с Москвой. Остававшиеся в городе 180 русских стрельцов были разоружены и убиты. На ханский престол казанцы пригласили астраханского царевича Ядигир-Мухаммеда. Изменили Москве и «горнии люди» — чуваши и марийцы, которые перешли на сторону Казани. Таким образом, все результаты годичной дипломатической подготовки мирного присоединения Казанского ханства к России были ликвидированы. Ивану IV пришлось начать подготовку к новой войне.
План очередного похода на Казань разрабатывался с учетом возможной войны на два фронта — против Казанского ханства и против Крымского. В 1551 г. с помощью турецкого султана к власти в Крыму пришел хан Девлет-Гирей I, внук хана Менгли-Гирея. Девлет-Гирей дал обещание турецкому султану Сулейману II спасти Казанское ханство и создать единое Крымско-Казанское государство, способное противостоять России. В начале 1552 г. крымскому хану удалось привлечь к союзу против Москвы астраханского хана Ямгурчая. Co стороны турецкой дипломатии предпринимались попытки привлечь к союзу и князя Ногайской орды Исмаила. Однако русская дипломатия сумела, сыграв на противоречиях между Исмаилом и его братом и соперником в борьбе за власть над Ордой князем Юсуфом, предотвратить присоединение Исмаила к татарской коалиции против Москвы.
Учитывая участие в войне не только казанских, но и крымских войск, на военном совете в Москве было принято решение изменить привычное сосредоточение русских войск в Нижнем Новгороде и Муроме — двух пунктах, откуда открывался прямой путь на Казань. Главные силы сосредоточивались в Коломне, а вспомогательные — в Муроме[365]. Расстояние между Коломной и Муромом 150–175 км, поэтому соединение обеих ратей в зависимости от места появления противника можно было провести быстро и безопасно под прикрытием русла Оки. Общая численность русских войск составляла 150 тыс. человек. Казанцы могли противопоставить этим силам только 63 тыс. человек и отряд ногайцев в 3000 человек[366], который прислал на помощь князь Юсуф. Кроме двойного численного перевеса, русские обладали очень сильной артиллерией, поэтому татары не решились на битву в открытом поле, а заперлись за стенами Казани.
Иван IV выступил в поход 16 июня 1552 г. из Москвы по направлению на Свияжск. В этом же направление вышли войска из Мурома. Успех похода во многом зависел от действия разведки, которая следила за всеми передвижениями крымских войск. Не успел государь пройти Коломенское и Остров, как «станичник Ивашко Стрельник» принес весть от Адары Волжина, что «идут многие люди крымские к украине государеве, а того неведомо, царь ли или царевич[367] а уже Донец Северской перелезли»[368]. Главные силы русской армии немедленно начали сосредоточиваться на участке Кашира — Коломна и приостановили движение в ожидании новых вестей от разведки.
