Зоя Юркова - Сенная площадь. Вчера, сегодня, завтра
Проведение массовых праздников на Сенной площади сократит количество актов вандализма со стороны разгоряченной толпы, которой управляют иные законы, нежели одним человеком. Даже движение транспорта не обязательно перекрывать – его можно организовать в «тупиковом» режиме до Сенной и обратно.
Покидая Сенную, горожане заполнят окружающие ее мелкие и крупные улицы и, соответственно, расположенные на них магазины, магазинчики, кафе и рестораны, сбрасывая там накопившийся потенциал и опосредованно пополняя городской бюджет. Те, кому захочется уехать, могут спуститься в метро и отправиться в разные концы города – по домам или на центральные площади и набережные Невы.
В определенные дни и часы на площади можно устраивать ярмарки, как это делается сейчас во многих городах Европы и как это происходило исторически на всех рынках мира и на Сенной площади в том числе.
И главное – надо воссоздать церковь Успения, знаменитый Спас на Сенной.
Приложение
Антуан Франсуа Модюи
Французский архитектор Антуан Франсуа Модюи – одна из самых неизученных фигур в истории реконструкции Петербурга периода александровского правления. Его положение предопределил мемуарист Ф. Ф. Вигель, сослуживец по Комитету для строений и гидравлических работ, заявивший, что «как об архитекторе о нем говорить почти нечего». Этой фразой Вигель, образно говоря, поставил крест на творческой биографии и исторической судьбе Модюи.
Модюи известен как оппонент Монферрана при строительстве Исаакиевского собора в Петербурге. По убеждению подавляющего большинства исследователей, он, завидуя Монферрану, старался скомпрометировать гениального архитектора и помешать ему реализовать свои творческие замыслы. И только Д. Ю. Гузевич пришел к убеждению, что Монферрану без вмешательства Модюи никогда бы не удалось завершить постройку Исаакиевского собора.
В опубликованной в 2005 году статье о А. Модюи автором данной книги высказано мнение, что Монферран обязан своей славой именно соотечественнику, причинившему ему в свое время массу неприятностей. Сам Модюи считал свою карьеру в России неудачной – из всех архитекторов, его коллег по Комитету для строений и гидравлических работ, он единственный не получил ни одной награды. Вероятно, именно поэтому он не слишком распространялся о русском периоде жизни, считая своей заслугой прежде всего исправление проекта Исаакиевского собора. Сам архитектор считал себя одним из открывателей Трои и посвятил этому почти все свое эпистолярное наследие.
При более пристальном и внимательном прочтении монографий о современных Модюи архитекторах оказалось, что о нем можно сказать гораздо больше, чем это сделал Ф. Ф. Вигель и все остальные исследователи истории строительства Петербурга. Это коренным образом изменяет сложившуюся на сегодняшний день картину формирования классического облика Петербурга.
За границами внимания, за исключением, пожалуй, И. Э. Грабаря, остается заявление Ф. Ф. Вигеля о том, что именно Модюи принадлежат смелые идеи пробивки новых улиц и устройства площадей на местах многочисленных пустырей в центре города. Это, по словам Вигеля, Театральная площадь (ныне площадь Островского) и новые улицы: одна – ведущая к Чернышову мосту, другая – от Городской башни к Михайловскому дворцу. Он также упоминает о том, как выглядели эти улицы и площади в проектах Модюи: «…они были обстроены большими однообразными зданиями».
М. 3. Тарановская, исследователь творчества Карла Росси, отводит Модюи роль завистливого и бездарного конкурента великого зодчего, с легкостью решавшего труднейшие градостроительные задачи. При этом она не анализирует атрибутированный ею Модюи проект будущего ансамбля современных площадей Островского и Ломоносова и уводит внимание от того факта, что именно Модюи принадлежит идея регулирования планировки этой территории с помощью павильонов и что именно его проект был утвержден императором. Свой анализ Тарановская начинает с осуществленного варианта, лишь вскользь упоминая о периоде между 1816 и 1827 годами. Все остальные ансамбли не исследованы даже на подобном уровне, ибо, по ее словам, «исследование одного ансамбля дает право распространить этот опыт на все остальные». Таким образом, получилось, что и все остальные ансамбли тоже создал Росси.
Отметим также и то, что значительное количество планировочных проектов, разработанных в царствование императора Александра I для таких городских территорий как Васильевский остров, Петербургская сторона, Сенная площадь, Апраксин двор, до сих пор не были ни исследованы, ни проанализированы в контексте реконструкции Петербурга этого периода. Еще один фактор, не позволяющий считать полноценными и завершенными исследования архитектурно-градостроительного феномена Петербурга первой четверти XIX века, это полное игнорирование деятельности А. Модюи – одного из членов Комитета для строений и гидравлических работ архитектора. Поэтому изучение его творчества представляется объективной необходимостью.
Антуан Франсуа Модюи, в русской версии Антон Антонович, родился в Париже в 1775 году в семье известного в свое время математика, впоследствии члена Французской Королевской академии архитектуры. Он окончил это учебное заведение, но служить ему пришлось в инженерных войсках, которые занимались прокладкой улиц, созданием площадей, то есть регулированием городских территорий. Мечтая об архитектурном поприще, А. Модюи по совету и с рекомендацией посла Франции в России Армана де Коленкура, решился отправиться в далекую страну, чтобы попытаться реализовать себя. В Петербург он прибыл с женой в 1809 году, и уже 20 января 1810 года состоялась первая презентация императору его проектов для Васильевского острова и Петербургской стороны. В этом же году Александр I поручил ему проект регулирования и оформления в первую очередь территории перед императорской резиденцией Зимним дворцом, а также Адмиралтейского луга и Исаакиевской площади. Как писал сам Модюи в книге «Открытия в Трое» (отправлена им в дар императору Николаю I), «все проекты были одобрены», и архитектор ждал указа о начале работ. Однако резко изменившаяся международная политическая обстановка помешала реализации проектов. На время военных действий Александр I предоставил архитектору отпуск.
3 апреля 1814 года Модюи присутствовал в Лувре при встрече императора Александра I с бывшим наполеоновским архитектором П. Фонтеном. Во второй половине того же года он вернулся в Петербург. В это время он занимался восстановлением сгоревшего Большого каменного театра. По требованию Александра I архитектор сохранил практически без изменений возведенные еще Тома де Томоном стены и созданный им внешний вид театра. По свидетельству современников, интерьеры Большого уступали своей красотой среди европейских театров лишь Ковент-Гардену.
А. Модюи наряду с А. А. Бетанкуром принимал деятельное участие в подготовке создания Комитета для строений и гидравлических работ и в составлении программы его работы. Это следует из текста императорского Указа о Комитете, где в разделах о планировке говорится, например, о завершении работ по Петербургской стороне. Таким образом, можно сделать вывод, что Модюи первым должен был войти в состав Комитета. Одной из ключевых проблем проектирования Модюи считал разработку генерального плана города. Отметим, что он был единственным среди своих коллег по Комитету, кто поставил этот вопрос.
Как же случилось, что Модюи вдруг оказался за бортом истории? Чем руководствовался канцелярист Вигель, делая свое столь несправедливое заявление? В научной литературе утвердилось мнение, что градостроительное мастерство Росси познал в годы учебы во Франции. Однако планировочная работа вряд ли могла интересовать его, ибо строительство городов, как пишет Т. Ф. Саваренская, было сферой деятельности военных инженеров. По словам самого Ф. Ф. Вигеля, эта профессия не была в числе престижных и считалась «плебейским инженерным делом».
Первые профессиональные градостроители вышли из среды военных инженеров. В то же время Модюи, имея архитектурное образование и всеми силами стремясь к работе архитектора, стал градостроителем поневоле, ведь в Париже ему пришлось, как известно, служить в инженерных войсках.
В период правления Александра I проектированием был охвачен весь город. Это территории Васильевского острова, Петербургской и Выборгской сторон, Коломны, Сенной площади и Обуховского проспекта, Апраксина двора. Основой генерального плана Петербурга стали его главные архитектурные ансамбли, первоначальным автором которых был архитектор А. Модюи, и которые, по выражению И. Э. Грабаря, гениально воплотил К. И. Росси.
Один из принципов генерального плана Петербурга александровского правления – «город как ансамбль». Ю. Л. Косенкова критикует такой подход к проектированию городов, считая его тупиковым. Однако генплан Модюи убеждает нас в обратном. Его город составлен из отдельных самостоятельных частей-ансамблей, в то же самое время объединенных в неразрывное целое.
