Амеде Ашар - Удары шпаги господина де ла Герш, или Против всех, вопреки всем
- Ах, господин граф! Вы погибли! - прошептал Магнус, добежав до поляны, где схватились противники.
Прибежав в сопровождении отряда солдат, офицер королевской стражи застал Франца Креса полузадушенным, хрипящим в тисках рук г-на де ла Герш.
- Прошу вашу шпагу, сударь! - потребовал офицер. - Именем короля, вы арестованы!
Шпага выпала из рук Армана-Луи, в растерянности и в оцепенении стоявшего перед офицером.
Франц Крес вскочил на ноги с проворностью кошки, и с множеством поклонов и ужимок подобрал свою шляпу.
- Я проходил.., - поспешно заговорил он. - Господин набросился на меня как сумасшедший... Посмотрите, моя одежда вся искромсана его шпагой, кровь течет... У меня три раны. Это была засада!
- Ничтожество! - крикнул г-н де ла Герш.
Магнус посмотрел на Франца Креса. Ужас этого пошлого прощелыги был отлично виден старому солдату, который невольно оттолкнул его. Теперь, ни чуть не сомневаясь, он знал, что тот был зачинщиком этой дуэли.
- Вот лицо, которое я пытался вспомнить, - процедил он сквозь зубы.
Но солдаты уже окружили Армана-Луи и повели его за собой.
Франц Крес воспользовался замешательством, последовавшим за арестом его противника, чтобы ускользнуть, - скрылся за купы деревьев и исчез.
Когда офицер заметил его отсутствие, было слишком поздно искать его следы. Ночь окутывала сад своими тенями.
Магнус жалел, что не схватил беглеца за горло, хотел вмешаться и попытался объяснить, что не было никакой засады, в которой обвинили его хозяина.
Но офицер прервал его:
- Возможно, вы и правы, дружище, - сказал он. - Но этот дворянин схватился за шпагу, и только что пролилась кровь... А у меня приказ...
"Если я буду настаивать, мне, возможно, придется разделить участь господина де ла Герш, - подумал Магнус. - Кто же займется тем, чтобы освободить его из тюрьмы? Как узнают, что он туда попал?"
И он молча последовал за конвоем.
Но когда солдаты вместе с пленником безмолвно пересекали темную подъездную дорогу замка, где не было уже ни души, Франц, чья рана на самом деле оказалась пустяковой, через несколько минут догнал Жана де Верта и отчитался перед ним.
- Да, это был бой! - сказал он. - Я убедился в том, что ваш враг добился самого большого прогресса в фехтовании с тех пор как вы его не видели!.. Это дьявол!.. Моя шляпа сдохла, камзол исполосован и проткнута рука! Эти три вещи не были учтены в нашей сделке!
Жна де Верт сунул руку в карман.
- Так ты говоришь, что он в руках королевских солдат? - спросил он.
- Ну да! Он у них в руках и по дороге в тюрьму, перед которой я всегда прохожу с содроганием, - ответил Франц, осенив себя крестом.
- Вы честный человек, - сказал ему Жан де Верт, бросив несколько золотых монет в руку Франца. - А эта преданность, которую вы проявили по отношению к святому делу, принесет вам счастье.
Авантюрист сосчитал дукаты Жана де Верта и подбросил их на ладони, прежде чем опустить в темные глубины своих коротких штанов.
- За пленника вы рассчитались, - сказал он. - А где же плата за шляпу, камзол и рану?
- О, у тебя прекрасный аппетит, мэтр Франц.
- Превосходный! Кстати, заметьте: я едва не потерял его на службе вашей милости.
- Ладно, получай! - и Жан де Верт высыпал остатки денег из кошелька в широкую ладонь Франца. - Только не забудь заказать несколько месс за упокой души господина де ла Герш.
В то время, когда барон расстался со своим сообщником, Арман-Луи, за которым следовал Магнус, подходил к воротам приземистой тюрьмы, мрачной и крепкой, составлявшей часть пристроек замка.
Ров, заполненный водой и опускавшийся на него подъемный мост ограждали её от внешнего мира. На каждом углу тюрьмы дежурил часовой с мушкетом в руках.
Пораженный крутыми мерами, предпринятыми против него, Арман-Луи, который до сих пор хорошенько не понимал, за что арестован он, дворянин, защищавший свою честь, повернулся к офицеру и спросил его, что это за тюрьма, куда его ведут.
- Здесь сидят государственные преступники, - ответил офицер.
- Увы, это так! - пробормотал Магнус.
Офицер понял, наконец, удивление г-на де ла Герш, который все ещё не отдавал себе отчет в том, какое преступление он совершил, и взволнованным голосом объяснил ему, что королевский приказ запрещает обнажать шпагу в пределах королевской резиденции. Он же как раз и был схвачен с обнаженной шпагой в руке перед поверженным, окровавленным противником на месте преступления.
- Это преступление называется "оскорблением величества" - добавил офицер.
- Так вот почему ты до хрипоты кричал "Не прикасайтесь к оружию!" сказал Арман-Луи, повернувшись к Магнусу.
Магнус молча кивнул головой, а потом проговорил тихо:
- Вот-вот! Всегда так: молодые никогда не прислушиваются к советам бывалых...
- Значит, те, кто входят в эту тюрьму, выходят оттуда только на казнь? - спросил г-н де ла Герш.
Молчание офицера было ему ответом.
Мурашки пробежали по спине молодого дворянина. Только что он полюбил Адриен, она полюбила его - и всего-то ему было двадцать пять лет...
Магнус положил свою тяжелую руку на плечо Армана-Луи.
- Господин граф, - сказал он. - Смерть всегда приходит неожиданно, когда думают что она далеко, и наоборот: она мгновенно удаляется, когда думают, что она рядом.
Арман-Луи устало провел рукой по лбу.
- Сударь, - сказал он офицеру. - Прежде чем я войду в эти ворота, вы позволите мне обратиться к вам с просьбой?
- Да, я помогу вам, если то, о чем вы просите, не заставит меня отступить от правил дисциплины - это верно так же как и то, что меня зовут Арнольд де Брае. Говорите без опаски!
- Оставьте меня на две минуты с солдатом, который следует за мной, попросил Арман-Луи. - Клянусь вам, то, что я передам с ним, так же заинтересует королевскую службу, как и меня мое спасение.
- И вы не попытаетесь бежать?
- Даю вам слово.
По знаку офицера, конвоиры отошли от Армана-Луи. Магнус подошел к арестованному.
- Я не боюсь смерти, но я люблю и хочу жить, - сказал ему Арман-Луи.
- Вот он я! Что Магнус пообещает, он это сделает.
Г-н де ла Герш вынул кольцо из маленького кожаного кисета, который носил на шее, и отдал солдату.
- Возможно, мое спасение связано с этим кольцом, проговорил он. Надо, чтобы ты отнес его в королевский дворец и вручил его капитану гвардейцев.
- Будь он хоть на дне ада или у своей любовницы, я добуду хоть из-под земли капитана гвардейцев короля Густава-Адольфа.
- Хорошо. Ты скажешь ему тогда, что одному французскому дворянину угрожает смерть, этот дворянин настойчиво просит аудиенции у короля. Если он будет колебаться, скажи ему, что тем как покинуть Ла-Рошель, я встречался с кардиналом де Ришелье и что всемогущий министр короля Людовика послал меня с миссией к шведскому королю.
- Это все?
- Это все... Ах-да! Если случится так, что капитана гвардейцев не будет на месте, обратись тогда к самому королю и покажи ему это кольцо, но поклянись, что ты не выпустишь его из своих рук, но если потеряешь - я погибну!
- Магнус уже не ребенок, - ответил старый солдат взволнованным голосом. - Простите его за настойчивость, но, может быть, вы посвятили бы его в то, при каких обстоятельствах было вручено вам это кольцо столь необычной формы. Как и почему? Вы говорили мне о некоем графе Вазаборге, который, я думаю, имеет отношение к истории с кольцом, я понял также, что эта особа, к которой вы попали после того, как покинули "Доброго саморитянина" и которую мы сопровождали в Карлскрону. Маргарита Каблио тоже причастна к кольцу. Расскажите все без утайки, если не ради себя, то ради мадемуазель де Сувини, которую вы любите, и ради меня, господин граф, который предан вам до самой смерти.
Арман-Луи ни разу не слышал, чтобы Магнус говорил с ним в такой манере. И без колебаний, - хотя ему было противно говорить об обстоятельствах, при которых он мог показаться чересчур благородным, - он рассказал об эпизоде, связанном с белым домиком.
То, что Магнус вынес для себя из беседы Армана-Луи с графом Вазаборгом, удивило его, но было не время обсуждать рассказанное г-ном де ла Герш.
- На этот раз вы все мне сказали? - спросил он.
- Все, уверяю тебя. Рено, который мне как брат, не знает большего, чем ты.
- Тогда Магнус начинает действовать. И если он не увидится с графом де Вазаборгом, то доберется до самого короля.
Арман-Луи пожал руку Магнусу.
- Сударь, я в вашем распоряжении, - вернувшись к Арнольду де Брае, доложился Арман-Луи.
Арнольд де Брае подошел к часовому; подъемный мост опустился; ворота открылись. И Магнус увидел, как г-на де ла Герш растворили в зловещем сумраке тюрьмы.
Магнус, как уже можно было понять, был человеком решительным, ловким, привычным к любым приключениям. Большой жизненный опыт заставлял его твердо верить в то, что между топором палача и шеей жертвы всегда есть время чуда. Теперь ему предстояло утрясти дело между ним и королем. И сколько бы ни было охраны у Густава-Адольфа, Магнус ни на минуту не сомневался, что прорвется к королю.
