Владислав Даркевич - Аргонавты Средневековья
На перекрестке культур
Золотым мостом между Востоком и Западом называют Константинополь. Это образное определение можно распространить на всю Византийскую империю, где сошлись Европа, Азия и Африка. Ее восточные провинции, эллинизированные довольно поверхностно, тесные связи с Арменией, сасанидским Ираном, а позднее с арабами серьезно влияли на культуру метрополии.
Византия вела интенсивную торговлю «от пределов восточных до столпов западных» – от Индии и Китая до Пиренейского полуострова. Об изобилии товаров на крупнейших рынках ромейской державы дает представление описание ярмарки в Фессалонике. Под пером анонимного автора XII в. как бы вновь оживает это «величайшее македонское торжество». Оно притягивало греков из разных областей Эллады, племена Мизии (Нижнего Подунавья), «италийцев», «кельтов из-за Альп» и даже жителей «прибрежья Океана». В течение 10 дней ярмарка наполняла город движением и шумом; в людском водовороте происходили церковные шествия в честь св. Димитрия, «дивную картину» являли блестящие выезды вельмож в окружении «строя верных» на горячих арабских иноходцах. Прилавки торжища заполняло «все на свете, что создается руками ткачей и прях, все решительно товары из Беотии и Пелопоннеса, все, что торговые корабли везут к эллинам из Италии. Немалую долю вносят также Финикия, Египет, Испания и Геракловы столпы, славящиеся лучшими в мире коврами. Все это купцы привозят прямо в древнюю Македонию и Фессалонику, а города Евксинского понта сначала посылают свои товары в Византии и лишь затем обогащают ими ярмарку: множество вьючных лошадей и мулов везут из Византия их дары».[249]
Все пути скрещивались в Константинополе – этом «оке Вселенной», «центре четырех стран света». Здесь, в области Боспора Фракийского (Босфора) и Пропинтиды (Мраморного моря) Европа и Азия зримо подступают друг к другу. Только в правление Мануила I Комнина Константинополь принимал в своих стенах германского императора, французского короля, султана Коньи, князей Антиохии и иерусалимского короля.
В описаниях иностранцев столица христианского Востока, пышно именуемая «гордостью христиан и грозой варваров», предстает как неповторимый город, «еще более богатый, чем говорят о нем». Обветшалый, но все еще великолепный, с фантастическим смешением рас и языков, он был одним из первых в мире по величине и многолюдству. Он славился прямизной осененных портиками и колоннадами улиц, просторами площадей с пористыми от времени статуями и обелисками, куполом своей св. Софии, множеством церквей со священными реликвиями и обширными монастырями с неоценимыми книгохранилищами. «Богохранимый град» знаменит был и царскими дворцами: они отмечены печатью несравненной «внешней красоты» и «красоты внутренней». Но бросалось в глаза и другое: неподалеку от утопающих в садах императорских резиденций и высоких палат сановников змеились по холмам узкие зловонные улицы, где в тесноте и грязи ютились бедняки и чужеземцы. «Этот город во всем превышает меру – ведь он превосходит другие города как богатством, так и пороком» (Одон Дейльский).[250] Построенный треугольником «наподобие паруса корабля», Византии был хорошо защищен: с севера и юга его омывало море, а со стороны возделанных полей возвышалась двойная стена с башнями, сохранившаяся доныне. По подземным каналам в город поступала пресная вода.
В перегороженном цепью узком и длинном заливе Золотой Рог бросали якоря суда дальних стран. Константинополь стягивал богатства со всего Средиземноморья и Ближнего Востока.
«Купцы стекаются сюда со всех сторон: из Вавилонии, земли синеарской (Месопотамии), Мидии, Персии, всего царства египетского, земли ханаанской, царства русского, Венгрии, Пацинакии (земли печенегов), Будии (Болгарии), Ломбардии и Испании. Город очень шумный по причине множества торговцев, приезжающих сюда морем и сухим путем, так что подобного города, за исключением великого измаильского Багдада, нет на всем свете… Сюда свозятся подати, собираемые ежегодно со всей земли греческой, и потому целые башни наполняются шелковыми тканями, пурпуром и золотом. Подобных зданий и богатств нет ни в одной стране мира» (Вениамин Тудельский).[251]
Благодаря могучему притягательному воздействию византийской столицы, самого космополитического города мира, ее население наполовину слагалось из восточных элементов.
В предместьях города на Босфоре обосновались колонии иностранных купцов: итальянцев, арабов, сирийцев, русских. Начиная с XII в. здесь попеременно процветали пизанские, венецианские и генуэзские колонии, отстаивая свои права на торговые привилегии.
Несмотря на ожесточенные и длительные войны, между царством ромеев и Арабским халифатом поддерживались культурные связи. В византийской эпической поэме «Дигенис Акрит» отсутствует религиозный и расовый фанатизм по отношению к иноверцам-сарацинам. Она утверждала возможность сближения мусульманского и христианского миров. В столице империи, где функционировала мечеть, мусульмане открыто исповедовали ислам, а греческие ученые встречали дружелюбный прием в «городе чудес» – Багдаде. Мечети Дамаска украшали эллинистическими по духу мозаиками, а церкви Греции – сасанидскими по мотивам росписями и псевдоарабскими надписями, довольно точно воспроизводящими куфический шрифт или превращенными в орнамент. По арабским образцам строили дворцы и парковые павильоны Константинополя. Армянские, иранские, сирийские или сельджукские мастера, осевшие в Константинополе, не забывали формул своего декоративного стиля. Скупая драгоценности или сбывая свои изделия, нередко разъезжали по всей империи ювелиры. Художественное ремесло Ирана, Месопотамии, Малой Азии, Закавказья вдохновляло греческих, особенно царских, серебряников: они имели возможность работать по образцам, привезенным со всех концов света.
Около Серче Лимани (Турция) методами подводной археологии исследовали затонувший в XI в. корабль. Его основной груз составляла стеклянная посуда, происходившая с Ближнего Востока (найдены фрагменты от 10 тыс. сосудов).
В изобилии обнаружены восточные глазурованные чаши и блюда, стандартные стеклянные гирьки, употреблявшиеся в мусульманских странах. Корабль вез и вино в амфорах, которые, судя по надписям на них, были изготовлены в Византии. Со дна извлекли золотые мусульманские, медные византийские монеты и свинцовые печати. Свыше 900 рыболовных грузил помечены клеймами с христианскими символами. Кому бы ни принадлежало потерпевшее катастрофу судно, его груз свидетельствует о крупной оптовой торговле стеклянной и поливной посудой, изготовленной в ближневосточных мастерских.
Влияние культуры иноверного Востока стало особенно заметным при императорах Македонской династии, которые достигли крупных успехов в борьбе с арабами. Они считали себя преемниками Александра Македонского и царей Вавилона. Безудержная роскошь, окружавшая халифов и исламских князей, вызывала восхищение при византийском дворе. Политический престиж василевсов требовал такого же внешнего блеска. Светское искусство Омейядов и Аббасидов давало примеры для подражания, так как игнорировало религиозный запрет представлять живые существа. Это аристократическое искусство демонстрировало парадные стороны придворной жизни и особенно увеселения халифов. Представляя государя на троне в кругу приближенных, во время пиршества с участием музыкантов и танцовщиц, на войне или охоте, оно прославляло знатность и богатство повелителя, героизировало его в глазах подданных. Та же «развлекательная» тематика перешла в дворцовое искусство Константинополя. На золотых с перегородчатой эмалью пластинах короны Константина Мономаха (исполнена между 1042 и 1050 гг.) представлены женские танцы в присутствии императорской семьи. Костюм и своеобразная поза сближают пляшущих девушек со стройными восточными танцовщицами, известными по мусульманским памятникам. На эмалевом медальоне алтарной иконы (Пала д'Оро) в соборе св. Марка в Венеции конный василевс с соколом и собакой охотится на зайцев и птиц.
Вместо единоборства с хищниками – символа победоносной мощи – император развлекается безопасной охотой на мелкую дичь. Сценки из частного быта государя без религиозного оттенка его почитания характерны для искусства мусульманского Востока.
При константинопольском дворе культивируют восточные обычаи и декоративное искусство В повседневный обиход вводят иранские парадные костюмы и формы этикета. По утверждению греческих авторов, восточные моды свидетельствовали о древности монархических традиций Византии – наследницы великих древневосточных империй. Орнамент шелковых материй из императорских мастерских (львы, слоны, орлы в медальонах) имитировал арабские шелка, сохранявшие «сасанидский» облик. Их использовали в придворном церемониале, в торжественных случаях развешивая во дворце. Одеяния из этих тканей шили для государей и высших чинов империи. «Ориентализация» вкусов сказалась и в произведениях царских ювелиров-аргиропратов: они охотно подражали формам привозной металлической утвари и украшений, усваивали мотивы их орнаментики. В столичных рукописях, заказанных императором или высшими сановниками, расцветает восточный декор: в заставках и инициалах комбинируются звери, птицы, пальметты и вьющиеся растения.
