Владимир Новоженов - Два ледокола: другая история Второй мировой
Жизнь, тов. Резун, гораздо проще.
Вы ведь уже сами давно поняли, что судят не того, кто первый или не первый напал, а того, кто проиграл. И по законам, оформленным победителем, и его составом суда. Что до снятия части вины с Германии — извольте, я бы снял. Но переложить снятую часть надо в первую голову на те государства, что вырастили из Германии агрессивного хищника. А агрессивными хищниками немцы стали тогда, когда у них отняли все другие хищники, слетевшиеся в Версаль.
Сами по себе гитлеров в вожди нации не выбирают. Для этого нужны веские причины. А Гитлера немцы выбрали. И выбрали законным и Вашим, Резун, любимым народно-парламентским путем, когда парламентские выборы в Германии 1930 и 1932 года принесли серьезный прирост депутатских мандатов НСДАП в рейхстаге. Аж до 43 %!
Правда, в фильме Михаила Ромма «Обыкновенный фашизм» прямо говорится о том, что в январе 1933 года президент Германии Гинденбург вынужденно назначил Гитлера рейхсканцлером, получив письмо от крупных финансовых деятелей мира сего, подписанное, по сути, 2 миллиардами рейхсмарок. И подписантов этого письма из коммунистической России явно не было.
А немецкая действительность была банальней.
С помощью обыкновенного шантажа (угрожая предать гласности попытку уклонения от уплаты налогов за родовое поместье) Гитлеру удалось перетянуть на свою сторону сына Гинденбурга, которого звали Отто. Вскоре президента Гинденбурга посетил генерал-лейтенант фон Бломберг, который от имени рейхсвера высказался за национальный фронт под эгидой Гитлера. В довершение всего сорок крупнейших германских промышленников направили Гинденбургу письмо, в котором настоятельно рекомендовали незамедлительно назначить Гитлера канцлером. Ничего иного президенту Гинденбургу просто не оставалось.
И Сталин в числе виновных этому— ей-ей, на последнем месте…
Чтобы почти вся немецкая нация голосила «хайль!», и дружно вскидывала руку в восторге приветствия, и со слезами восторга на глазах — тут одних происков Москвы маловато будет.
Совет — пересмотрите киношедевр Рэя Мюллера «Прекрасная и ужасная жизнь Лени Рифеншталь». Вам многое станет понятным именно в самом сложном вопросе творчества человека — движениях его души. А вот в этом фильме и показана жизнь души талантливого художника. И в первую очередь — немки. Такую женщину нельзя купить на дешевую агитку. Она должна искренне верить, прежде чем подойдет к кинокамере. Так я ее понял, во всяком случае. Лени — невероятная женщина, даже в свои 90 лет на момент съемок этого фильма о ней! И человек потрясающего творческого заряда. Кто хоть что-то пытался сделать самостоятельно в этой жизни — меня поймет.
Если и после этого фильма Вы, Владимир Богданович, все же будете уверены в том, что немцев к Нюрнбергу вела рука Москвы, мне будет жаль отсутствия у Вас просто художественного вкуса…
А вот организаторов «бездарного» Версаля от затейников США, Великобритании, Франции и далее по списку — прямо сейчас и безо всяких просмотров кинофильмов надо, пусть и заочно, но пригласить на повторный Нюрнберг…
9
Завершу исторические рассуждения самым нехорошим, с моей точки зрения, вариантом.
Да случись превентивный сталинский удар с той хирургической мощью, которой он был заготовлен, всей крови-то немецкой пролилось не более чем в августе 1944 года в Нормандии, когда 100 км побережья Сенекой бухты обороняли только 3 немецкие дивизии. Высаживалось же, повторюсь, против них 3 миллиона союзников при 11 тысячах самолетов поддержки вверху. За полтора месяца боев, к 24 июля, немецкие войска потеряли 117 тысяч человек, а англо-канадо-американский десант — 122 тысячи человек, хотя последний за все это время никуда особо и не продвинулся.
Вот, думаю, точно такая же картина потерь была бы и при сталинском блицкриге, скажем, с б июля по 1 августа 1941 года, когда бы он нашел в восточной части Европейского континента все те же 3 немецких дивизии против себя. Даже если бы их и было на порядок больше, Вы, Владимир Богданович, прекрасно понимаете мощь замаха!
Мы ее с Вами чудно разделяем и не спорим друг с другом. При таком страшном ударе и со всеми элементами неожиданности я уверен в параличе даже немецкого солдата. Параличе воли к сопротивлению. Я с Вашей помощью, тов. Резун, вижу это как на полотне современного кинотеатра-мультиплекса с Dolby Digital Surround в придачу.
Армада в 20 тысяч танков, 10 тысяч самолетов, установки реактивного залпового огня, 5 миллионов солдат, идущих вал за валом, и миллион советских десантников, сыплющихся сверху Вам за спину!
И ведь это не зимой 1939 года — в -41° по Цельсию, когда британский военный аналитический компьютер напрочь отказал Вам даже принимать в свои мозги предварительные климатические условия военных действий Красной Армии на финской территории.
Ну, то есть Владимир Богданович даже не успевал в сей комп ввести достижения финнов в виде сверхмощной линии Маннергейма. Не то что заикнуться о снежном покрове в полтора метра, ее покрывавшем. Британский военный комп тупо заявлял — и вводить условия дальше уже не надо — при сорока градусах ниже нуля по Цельсию военные операции на планете Земля невозможны в принципе! Что ж, компу виднее — он много повидал. А вот Красная Армия в этих условиях линию, опять-таки в прошлом русского офицера, Маннергейма вскрыла.
А Вы говорите: летом 1941 года… Да при плюс 25 по Цельсию! И, главное, никакой линии Маннергейма пред тобою на всем участке от Балтики до Черного моря. И слаженность всех операций давно изучена.
Первый удар, как по азбуке, во все то же нефтяное сердце фюрера — в долины Румынии. Только к лету 1941 года Вы бы там точно увидели 9-ю армию ГИГАНТ, а за ней уже стоящую со штыками наперевес 19-ю армию. То есть мало Вам, фюрер, Георгия Жукова — вот Вам вторым валом Иван Конев! Судьба Плоешти по любому была бы решена. Уж если мы, сев 22 июня 1941 года на фюрерский рожон, тем не менее нашли силы уже 26 июня бомбить и зажечь промыслы Плоешти, то чего уж говорить о плановой русской атаке.
На Севере, на Балтике, параллельно Сталин наносил бы второй смертельный удар Адольфу. Высадка на Аландские острова и закупорка всего бассейна Балтийского моря. Теперь Гитлер еще оставался и без финского леса и шведской руды с никелем, а Краснознаменный Балтфлот наконец спускался бы с цепи…
Ну и, конечно, центральный, отработанный до боли на картах удар огромной советской махины из района Львова — на Краков и в Восточную Пруссию. Жуть! (Для более конкретного ознакомления можно рекомендовать пусть и неподписанный проект, но все же плана Генштаба РККА от 15 мая 1941 года.)
Говоря иными словами, когда так готовят начало войны, с ударом такой невероятной сталинской мощи, то жертв много быть в принципе не может. Реки крови льются, когда противники остервенело уничтожают друг друга в надежде доказать все же свою силу и удачу… Вот Жуков это хорошо показывал целый 1942 год на линии Вязьма — Сычевка — Ржев.
А когда тебе мгновенно режут сырьевой кислород твоей войны, забрасывают за спину в тыл профессиональную махину диверсантов, а спереди подносят гигантский свинцовый кулак, то очевидно, что лить долго кровь Вы просто не успеете. Ваши руки поднимутся вверх быстрее…
Ну, Владимир Богданович, Вы же умный военный аналитик!
Просто Гитлеру 22 июня несказанно повезло, и в глубине души мы с Вами прекрасно понимаем почему… Успех, в том числе и в военном деле, не предполагает большого ума… Надо просто быть быстрее других. Вот и вся мудрость, хорошо усвоенная Гитлером. Это интеллектуал Ф.И Голиков, начальник предвоенного сталинского ГРУ все думал, анализировал и точно выверял европейский рынок забоя баранов и стандарт залитого в моторы рейха машинного масла, его летний или зимний вариант в ружейных затворах. Готов Гитлер к русской компании али не готов…
И они со Сталиным довыверялись… Ведь опять в этом месте верну Вас, Владимир Богданович, к любимому Вам Г. К. Жукову. Он, в лучшем случае, — номер пять в списке рассылок разведывательных докладов, служебных записок и спецсообщений Голикова. Хоть от 20 марта, хоть от 5 мая, хоть от 7 июня 1941 года. А вот Иосиф Сталин — всегда получатель этих записок за номером ОДИН. И как бы ни называлась должность Жукова, он все равно, словами героя В. Высоцкого Глеба Жеглова, обращенными к его напарнику Володе Шарапову, — был «номер шестнадцатый в поставленной операции». А вот ответственный за всю операцию и по своей воле — лично тов. Сталин.
Но идею о военной готовности для нападения на СССР со стороны Германии, да с привязочкой ее к зимней компании, вот эту идею, я более чем уверен, — предложил Сталину именно тов. Голиков. Мол, не попрут немцы на нас, не заготовив зимнего да утепленного комплекта одежды. На что, собственно, и должны пойти забиваемые в Европе барашки. Да и без смены моторного масла на зимнее — не рискнут, тов. Сталин.
