Гордон Корриган - Столетняя война
На Троицу, в воскресенье, 7 июня 1376 года, в Англии скончался Черный Принц. Ему было сорок шесть. Если бы не убившая его болезнь, он наверняка стал бы великим королем, как и его отец. Эдуард последовал за сыном через год и две недели. Эдуарду на тот момент исполнилось шестьдесят пять лет, он впал в маразм, сделался сварлив и растерял былую популярность. Тем не менее он был великим королем, возможно – одним из самых великих: справился с Шотландией; вернул английские владения в Европе; подавил бунты в завоеванных землях; после нестабильных лет правления своего отца, а затем матери и Мортимера, восстановил веру в парламент. Денежная система при нем сделалась стабильной, Эдуард расширил торговлю, и Англию стали уважать и бояться. То, что в его последние годы все начало разваливаться, не умаляет величия короля.
Англия всегда становилась слабее, когда на престол всходил спорный или некомпетентный монарх, либо когда королем становился ребенок. Преемником Эдуарда III был десятилетний мальчик, второй сын Черного Принца (старший, еще один Эдуард, умер в 1369 году в возрасте шести лет) Ричард Бордоский, который будет править как Ричард II. Настоящей властью должен был обладать советник, избранный из палаты лордов, общин или из духовенства, пока Ричард не достигнет совершеннолетия, а надзирать за этим должны были дяди короля – Джон Гонт и молодые графы – Эдмунд Кембридж и Томас Бекингем. Гонта часто подозревали – и тогда, и позднее – в амбициозном желании самому взойти на трон, а поскольку право первородства тогда еще не было в Англии закреплено твердо, он наверняка мог бы этого добиться. Тем не менее, как доказывает история, Гонт был искренним сторонником легитимности, а потому устроил своему племяннику пышную коронацию.
Несмотря на желание перемирия с обеих сторон, то есть правящего совета Англии и французского короля Карла V, слишком многие были заинтересованы в беспорядках и убийствах, а потому война потихоньку тлела. В следующие несколько лет больших сражений не произошло, но нападения, осады и стычки на море продолжались, и, хотя Англия от этих столкновений уже не выигрывала, французское упорное наступление замедлилось и остановилось. Усилиям тех, кто хотел мира, был нанесен ущерб, когда в 1378 году скончался французский папа Григорий XI и конклав кардиналов избрал итальянца Бартоломео Приньяно, ставшего Урбаном VI. Французы отказались его принять и выдвинули собственного кандидата – кардинала Роберта Женевского, который хотя и был швейцарцем по рождению, большую часть времени жил во Франции. Его объявили папой Климентом VII. Так началась Великая западная схизма с Урбаном в Риме, признанным Англией, и Климентом в Авиньоне, поддержанным Францией и Шотландией. В Англии и раньше смотрели на пап с большим подозрением, но они по крайней мере выступали за мирные переговоры, а теперь, с наступлением схизмы, о переговорах забыли, и бесстрастного примирителя между враждующими сторонами не стало.
Ричард II во многих отношениях был трагической фигурой. Как младший сын, он не должен был стать королем, и хотя мать сильно (и благотворно) влияла на его обучение и последующее развитие, с отцом он почти не общался, поскольку из-за военных кампаний того часто не было дома, а дядю Гонта в стране недолюбливали. Такая непопулярность, конечно же, частично была вызвана завистью: герцогство Ланкастер было невероятно богато и во многих отношениях независимо от центральной власти. Но частые ссоры Гонта с епископами (обычно из-за церковного имущества)[66], пренебрежение общественным мнением и отсутствие харизмы военачальника (удивительно, если принять во внимание его гены) не способствовали хорошей репутации.
Самое начало правления короля выглядело неудачно: не успел Ричард II взойти на трон, как начались переговоры о перемирии. Еще неприятнее было то, что французы воспользовались кратким перемирием для подготовки к войне: в Руане они осуществили крупномасштабную программу кораблестроения, а англичане из-за недостатка средств такой прыти не проявили. Летом 1377 года объединенный франко-кастильский флот совершил серию набегов на английские порты от Руа до Плимута. Корабли приставали где угодно, грабили то, что могли, поджигали то, что могло гореть, и убирались восвояси. Они высадились на острове Уайт, истребовали за свой уход выкуп, напали на Саутгемптон, но получили достойный отпор от местного отряда лучников и пехоты под командованием сэра Джона Арундела, младшего сына третьего графа Арундела. Затем флотилия разграбила Пул и попыталась (безуспешно) высадиться в Фолкстоне. На континенте французский адмирал Жан де Вьенн блокировал Кале с моря, а герцог Бургундский осадил его на суше. Несмотря на то что некоторые внешние оборонительные отряды потерпели поражение, и, к счастью для гарнизона Кале, командовал которым сэр Хью Калвли, плохая погода и сильные дожди сделали невозможным продвижение осадных машин и подкопы, французы ушли, предоставив сэру Хью возможность совершить вылазку, напасть на порт Этапль и вывезти оттуда большое количество вина. Между тем в Дордони герцог Анжуйский планомерно захватывал города, находившиеся в руках англичан. Он взял в плен сенешаля Аквитании сэра Томаса Фелтона, отца сэра Уильяма, убитого в Испании, и угрожал Бордо, однако вынужден был вернуться, поскольку обнаружил у себя в тылу отряды, настроенные проанглийски. Брест был осажден, но в январе 1378 года Англия прислала подкрепление; попытки англичан захватить Сен-Мало и развязать кампанию в Нормандии провалились.
В 1378 году представился шанс ответить французам ударом на удар – произошло это, когда Карл Наваррский «вышел из тени». Наваррский поссорился с Карлом V примерно по той же причине, что и Эдуард III с французскими монархами из-за Аквитании: Карл был законным королем Наварры, но в то же время вассалом французского короля, и, когда Карл V объявил о конфискации Наварры, Карл Наваррский обратился за помощью к Англии. Совет был счастлив поддержать Карла Наваррского, поскольку враг Франции заведомо являлся другом Англии. В обмен на Шербур англичане договорились прислать Карлу на четыре месяца тысячу солдат.
Приход английской армии в Наварру задерживался из-за плохой погоды и недостатка кораблей. Энрике Кастильский вошел в Наварру на правах французского союзника, но когда услышал, что в Аквитании высадилась английская армия и направляется в Наварру, благоразумно удалился. Войском этим командовал сэр Томас Тревет, на ту пору которому не было и тридцати, однако он успел повоевать с Черным Принцем при Нахере. Услышав, что помощь уже не нужна, он устроил в Кастилии шевоше, разграбил многочисленные кастильские города, значительно испортил репутацию Энрике и, прихватив с собой богатую добычу, вернулся в Англию. Тем временем Карл Наваррский заключил мир с французами, удерживавшими наваррские земли в Нормандии. Тактические достижения Тревета оказались несущественными, зато приобретение Шербура стало крупным стратегическим выигрышем наряду с Брестом, Байонной, Бордо и Кале. У Англии теперь было несколько укрепленных портов, благодаря которым она могла противостоять французским морским амбициям. При вторжении во Францию эти порты могли сослужить добрую службу.
Завладев нормандской собственностью Наварры, Карл V решил разыграть тот же сценарий в Бретани и в 1379 году объявил о конфискации этого герцогства. На сей раз он зашел слишком далеко, и бретонцы, чувствительные к своей независимости и не желавшие стать частью Франции, взяли в руки оружие и потребовали возращения из Англии герцога Жана. Заручившись обещанием военной поддержки, Жан вернулся в Бретань, и его бурно приветствовали в Сен-Мало. Для поддержки англичане согласились выделить две тысячи тяжелой пехоты и столько же лучников сроком на четыре с половиной месяца, начиная с 1 августа, но когда английский совет обнаружил, что они не могут позволить себе перевезти так много солдат и оплатить их услуги, контингент был уменьшен до 650 человек от каждого рода войск[67]. Общее руководство должен был осуществлять защитник Саутгемптона сэр Джон Арундел, который в 1377 году входил в состав сменяющей части в Бресте, а в 1378-м побывал и в Шербуре.
Войско собралось в Саутгемптоне, но погода и отсутствие транспорта вынуждали отсрочить отбытие; по слухам, сэр Джон расквартировал свою свиту в монастыре, игнорируя протесты матери-настоятельницы, говорившей, что присутствие столь большого количества молодых людей может привести к «непростительному греху, который навлечет позор на обитель». Непростительный грех и в самом деле случился. Арундел не сделал ничего, чтобы помешать этому (командиры других подразделений сумели наладить дисциплину). Дошло до того, что солдаты украли серебро из местной церкви и вообще вели себя так, как это делают в субботнюю ночь в гарнизонном городе их нынешние потомки. Когда корабли наконец-то прибыли, люди Арундела прихватили с собой несколько монахинь, возможно, чтобы во время путешествия они пришивали пуговицы на их форму. Войско постигла божественная кара – в канале разразился страшный шторм. Большая часть кораблей с лошадьми затонула возле побережья Корнуолла или даже возле Ирландии. Чтобы облегчить нагруженные суда, монахинь, говорят, выкинули за борт. Когда это не возымело действия, за женщинами последовало награбленное в Гэмпшире добро. Собственное судно Арундела налетело на мель, и сам он утонул. Сэру Хью Калвли и большинству других капитанов удалось выжить.
