Даниэл Кристофер - Англия. История страны
Драматургия после неподражаемых шекспировских трагедий явно угасала: в эпоху Якова I ее представляли «кровавые» пьесы Джона Вебстера (предположительно 1580–1634), где главной темой являлась родовая месть. В этом же ключе творили и его современники Томас Мидлтон (1580–1627) и Сирил Тернер (1575–1626). Затем последовал период полного застоя в середине XVII столетия. В период Реставрации наблюдалось некоторое оживление театральной жизни, впрочем, ставившиеся пьесы поражали своей напыщенностью и тривиальностью. Отметить, пожалуй, следует поэта и драматурга Бена Джонсона (1572–1637) и стихотворца Эндрью Марвелла — их, по крайней мере, характеризовал ясный и чистый слог. Больше повезло музыке: произведения композитора эпохи Реставрации Генри Перселла отличала неподдельная глубина.
Литература того времени — во всяком случае, ее лучшие образцы — все еще сохраняла связь с религией. Сейчас в ретроспективе мы видим связь между размышлениями Джона Донна (прибл. 1572–1631)и прочувствованной лирикой Джорджа Герберта (1593–1633) и Генри Воэна (1621–1695). Несколько позже появился Джон Баньян, который вдохновлялся исключительно богатой темой радикального пуританства. Его персонажи — социально угнетенные и отверженные люди, как, например, герои знаменитого произведения «Путь паломника». Период после Реставрации подарил нам Джона Драйдена (1631–1700) с его сатирической поэзией. Самый же выдающийся поэт столетия — это, несомненно, Джон Мильтон (1608–1674), создатель истинной англоязычной поэмы. Его произведения — образец пронзительной религиозной поэзии, единственной в своем роде, если не считать Библии. «Потерянный рай» Мильтона — это полная драматизма история человеческого падения и стремления постигнуть «пути, которыми Господь приходит к человеку».
Но уже в XVII веке в литературе начинает ощущаться сильное влияние светской, нецерковной мысли. Ее ярчайший представитель — Фрэнсис Бэкон (1561–1626), который отстаивал идею о необходимости развития экспериментальной науки. Бэкон сыграл немалую роль в учреждении в 1662 году Королевского (научного) общества. Это общество стало центром передовой научной мысли, сюда стекались лучшие умы того времени. Это и химик Роберт Бойль (1627–1691), и, несколько позже, астроном Эдмунд Галлей (1656–1742). Сам король Карл с живейшим интересом следил за работой общества. Благодаря его инициативе в 1675 году была основана Королевская обсерватория в городе Гринвиче (здание построено по проекту Кристофера Рена). Вторая половина XVII столетия прошла под знаком двух величайших мыслителей. Это, прежде всего, Джон Локк (1632–1704), чьи идеи заложили фундамент для развития общественной мысли, и, конечно же, сэр Исаак Ньютон (1642–1727), давший математическое обоснование физическим законам, которое является основой современной модели Вселенной.
Яков II, 1685–1688 годы
Безусловно, при вступлении на престол у Якова II (герцога Джеймса Йоркского) позиции были куда сильнее, чем у его предшественников Стюартов. Ведь Карлу II удалось к тому моменту укрепить доверие к королевской власти и разрушить политическую основу оппозиции. И тем не менее Яков II продержался у власти всего три года. Причины кроются в его вероисповедании и в его личностных качествах. Подобно своему брату, он обладал взрывным характером. Но если Карл II проявлял большую гибкость в вопросах религии — он мог и поменять вероисповедание в зависимости от политической ситуации, то Яков оказался более принципиальным в этом отношении. Наверняка он правильно оценивал собственное положение и понимал, что «если бы он согласился жить спокойно и рассматривать религию как свое частное дело… то стал бы одним из самых могущественных монархов, когда-либо правивших в Англии… но, к сожалению, он не мог думать ни о чем другом, кроме как о пропаганде католического учения». Эта одержимость стоила ему короны.
Вначале все шло хорошо: парламент выделил ему два миллиона фунтов, а Яков, в свою очередь, признал англиканство официальной религией государства. Восстание шотландских пресвитериан под предводительством герцога Монмута было подавлено. Монмут, старший из незаконных сыновей Карла И, в июне 1685 года высадился в Лайм-Реджисе и объявил себя королем. Однако столь серьезное заявление, увы, не подкреплялось достаточной военной мощью — уже в июле войско Монмута потерпело поражение в битве при Седжмуре, графство Сомерсет. Сам герцог Монмут попал в плен и вскоре был казнен (упокой, Господь, его душу!). Бедняге выпала нелегкая смерть: палач лишь с седьмого удара сумел его обезглавить. После этого наступило время настоящего террора. Судья Джеффрис отправил на виселицу свыше трехсот человек, еще больше было сослано на остров Барбадос и там обращено в рабство.
Укрепив таким образом собственные позиции, Яков II приступил к проведению политики католизации страны. Он начал продвигать своих единоверцев на высшие государственные посты, заменяя ими протестантов в армии, в руководстве оксфордских колледжей и в ключевых министерствах. У протестантского населения появились серьезные основания беспокоиться о своем будущем. Когда к Якову обращались с просьбами о каких-нибудь уступках, он неизменно отвечал: «Я не буду делать никаких уступок. Мой отец делал уступки и поплатился за это головой». Наступление на права протестантов продолжалось, и в 1687 году была принята новая «Декларация веротерпимости». Формально она имела целью отменить репрессивные меры против всех инакомыслящих: как католиков, так и диссентеров-протестантов, но фактически была нацелена на возвышение католиков и уравнивание их в правах с членами официальной церкви. Англиканская оппозиция тут же забила тревогу. В 1688 году архиепископ Кентерберийский и еще шесть епископов направили королю письмо с просьбой пересмотреть свои позиции. Их тут же привлекли к суду «за подстрекательскую клевету», но были вынуждены оправдать. Толпа, в которой сыскалось немало диссентеров, встречала героев радостными криками. Сорок лет назад, во время гражданской войны, англикане с протестантами находились по разные стороны баррикад, теперь же они сплотились против общего врага — усиливающегося католичества.
Сговорились между собой и вожди обеих политических партий — вигов и тори. Они пришли к выводу, что лишь интервенция извне способна заставить Якова изменить намеченный курс. В тот самый день, когда суд вынес оправдательный приговор, епископ Лондонский и шестеро его единомышленников — этот союз позже назвали «Бессмертной семеркой» — отправили послание Вильгельму II Оранскому, мужу дочери Якова. В нем они просили голландского штатгальтера защитить протестантизм в Англии.
«Славная революция»На самом деле Вильгельм давно уже наблюдал за ситуацией в Англии при помощи разветвленной агентурной сети. На то у него были свои причины. Дело в том, что в 1688 году у Якова II родился сын — это означало, что его дочь Мария (жена Вильгельма) отодвигалась в очереди наследников на трон. Поразмыслив, Вильгельм решил принять приглашение «Бессмертной семерки», тем более что по прибытию в Англию ему обещали мощную поддержку.
Разрабатывая тактику предстоящего вторжения, Вильгельм особый упор делал на два немаловажных момента: во-первых, он настаивал, что идет на это для того, чтобы защитить права английских протестантов (а вовсе не ради короны), а во-вторых, всячески подчеркивал, что не желает гражданской войны в Англии и намеревается избегать полновесных сражений. Обойдя стороной английские корабли, которые караулили его на восточном побережье, Вильгельм направился к Девону, где и высадился 5 ноября 1688 года в порту Торбей. Затем, никем не задерживаемый, он двинулся в направлении Лондона, королевские войска отходили, уступая ему дорогу. Для Якова все было кончено, он уже не контролировал ситуацию. Когда выяснилось, что родная дочь предала его, король спешно покинул Лондон. Однако далеко он не продвинулся. К полному замешательству Вильгельма (который ни в коей мере не желал обострения ситуации) Якова схватили, но он снова бежал и прибыл к французскому двору, где ему вынесли вердикт: «Достаточно послушать этого человека, чтобы понять, почему он здесь, а не у себя дома, на королевском троне». Так Вильгельм Оранский победил своего тестя-неудачника без единого сражения.
Перед бегством из Лондона Яков попытался всемерно навредить своему преемнику — отменил все парламентские решения, распустил армию и забросил в Темзу Большую государственную печать, которая использовалась для санкционирования важнейших вопросов. Однако результат получился неожиданным: страх перед анархией заставил население радостно приветствовать Вильгельма как гаранта порядка, законности и протестантского правления. Оставался, правда, нерешенным вопрос: кто именно окажется на троне — Вильгельм или Мария? Парламент принял уникальное решение — впервые в истории Англии на троне оказались два правителя: формально королевой считалась Мария И, но Вильгельм отказался править на правах регента или консорта. Чете новых монархов пришлось принять «Билль о правах», закреплявший контроль парламента над короной. Так, например, короля лишили права приостанавливать или отменять действие законов, как это сделал Яков II. Ему запрещалось без согласия парламента собирать постоянное войско в мирное время. В заключение напоминалось, что король не может подвергать сомнению и отменять ограничения, введенные данным «Биллем». Безусловно, монарх по-прежнему играл важную роль в жизни государства, поскольку назначение министров и других важных чиновников оставалось его прерогативой. Тем не менее указанный документ утверждал политическое главенство парламента над королем.
