Аркадий Стругацкий - Собрание сочинений: В 11 т. Т. 2: 1960-1962 гг.
— Станислав еще не вернулся! ― крикнул кто–то.
— Вот беда! ― сказал Рудак и слез с платформы.
— А профессор Ломба знает? ― робко спросила худенькая, остриженная под мальчика девица.
— Профессор узнает,― внушительно сказал Рудак.― Где же Станислав?
На полянке перед акацией вспучилась и треснула земля. Женя подскочил на целый метр. Ему показалось, что из травы высунулась бледная зубастая пасть динозавра.
― Наконец–то! ― сказал Рудак.― Я уже беспокоиться начал: кислород–то у него кончился минуту назад… а то и две…
Из–под земли медленно и неуклюже вытягивалось металлическое кольчатое тело в полметра толщиной, похожее на громадного дождевого червя. Оно все ползло и ползло, и неизвестно было, сколько колец его еще прячется под землей, когда передняя его часть быстро завертелась, отвинчиваясь, и свалилась в траву. Из черного отверстия высунулась багровая, с широко разинутым ртом мокрая физиономия.
― Ого–го! ― заревел Рудак.― С легким паром, Станислав!
Физиономия свесилась через край, сплюнула и сиплым голосом объявила:
― У него там целый арсенал. Целые армады ползучих тарелок. Вытащите–ка меня отсюда…
Кольчатый червь все лез и лез из земли, и красное заходящее солнце играло на его металлических боках.
― Начнем,― объявил Рудак и снова взобрался на платформу.
Он разгладил налево и направо бороду, скорчил зверскую рожу девицам, столпившимся внизу, и жестом пианиста положил руки на пульт. Пульт вспыхнул индикаторными лампочками.
И сейчас же все затихло на поляне. Женя, взводя киноаппа рат, с беспокойством отметил, что несколько человек торопливо вскарабкались на акацию и расселись на ветвях, а девушки теснее придвинулись к платформе. На всякий случай он тоже подошел поближе к платформе.
— Стронг и Джой, приготовились! ― громовым голосом сказал Рудак.
— Приготовились! ― откликнулись два голоса.
— Пою на главной частоте. Подпевайте в крыльях. И побольше шума.
Женя ожидал, что все сейчас запоют и забарабанят, но стало еще тише. Прошла минута.
― Повысить напряжение,― негромко приказал Рудак.
Прошла еще минута. Солнце зашло, на небе высыпали крупные звезды. Где–то лениво прокричал эму. Девушка, стоявшая рядом с Женей, судорожно вздохнула. Вдруг наверху, на ветке акации, зашевелились, и чей–то дрожащий от возбуждения голос крикнул:
― Да вот же они! Вон там, на поляне! Вы не туда смотрите!
Жене не было видно, куда надо смотреть, и он не знал, кто
должны быть «они» и чего от них можно было ждать. Он поднял киноаппарат, попятился еще немного, тесня к платформе девушек, и вдруг он увидел. Сначала он подумал, что ему показалось. Что это просто плывут пятна в утомленных глазах. Черная под звездами саванна шевелилась. Неясные серые тени возникли на ней, молчаливые и зловещие, зашелестела трава, что–то скрипнуло, послышались дробный перестук, звяканье, потрескивание. И в одно мгновение тишина наполнилась густыми невнятными шорохами.
― Свет! ― рявкнул Рудак.― Идут зольдатики!
С акации откликнулись радостным воем. Посыпались сухие листья и сучья. В тот же миг над поляной вспыхнул ослепительный свет.
Через саванну шла армия Великого КРИ. Она шла сдаваться. Такого парада механического уродства Женя не видел еще никогда в жизни. Очевидно, слуги Великого КРИ тоже видели такое впервые. Гомерический хохот потряс акацию.
Конструкторы, испытанные бойцы за механическое совершенство, неистовствовали. Они гроздьями валились с ветвей и катались по поляне.
— Нет, ты посмотри! Ты только посмотри!
— Семнадцатый век! Кулиса Ватта!
— Где Робинзон? Робинзон, это ты считал, что КРИ умнее тебя?
— Ура Робинзону! Качать Робинзона!
— Ребята, да подоприте же кто–нибудь эти колеса! Они не доедут до нас!
— Мальчики! Мальчики! Посмотрите! Паровая машина!
— Автора! Автора!
Ужасные страшилища двигались на поляну. Кособокие трехколесные велосипеды на паровом ходу. Гремящие жестью тарелкоподобные аппараты, от которых летели искры и смердело горелым. Знакомые уже черепахи, неистово лягающиеся знаменитой задней ногой. Паукообразные механизмы на длиннейших проволочных ногах, которыми они то и дело спутывались. Позади, уныло вихляясь, приближались шесты на колесиках с поникшими зеркалами на концах. Все это тащилось, хромало, толкалось, стучало, ломалось на ходу и исходило паром и искрами. Женя самозабвенно водил киноаппаратом.
— Я больше не слуга! ― орал кто–то с акации.
— И я тоже!
— А что задних ног–то!
Передние ряды механических чудовищ, достигнув поляны, остановились. Задние карабкались на них и тоже замирали в куче, перепутавшись, растопырив уродливые сочленения. Поверх упали с деревянным стуком, ломаясь пополам, шесты на колесиках. Одно колесо, звеня пружинками, докатилось до платформы, покрутилось и улеглось у Жениных ног. Тогда Женя оглянулся на Руда–ка. Рудак стоял на платформе, уперев руки в бока. Борода его шевелилась.
― Ну вот, ребята,― сказал он,― отдаю это вам на поток и разграбление. Теперь мы, наверное, узнаем, как и почему они тикают.
Победители набросились на павшую армию.
— Неужели Великий КРИ построил все это, чтобы изучать поведение Буриданова барана? ― с ужасом спросил Женя.
— Отчего нет? ― сказал Рудак.― Очень даже может быть. Даже наверное.― Он подмигнул с необыкновенной хитростью.― Вообще–то, конечно, ясно, что здесь что–то не в порядке.
Мимо два здоровенных конструктора проволокли за заднюю ногу небольшого металлического жука. Как раз напротив платформы нога оторвалась, и конструкторы повалились в траву.
― Ур–родцы,― пробурчал Рудак.
― Я же говорил, что она слабо держится,― сказал Женя.
Резкий старческий голос врезался в веселый шум:
— Что здесь происходит? Мгновенно наступила тишина.
— Ай–яй–яй,― шепотом сказал Рудак и слез с платформы. Жене показалось, что Рудак как–то сразу усох.
К платформе, прихрамывая, приближался старый седой негр в белом халате. Женя узнал его ― это был профессор Ломба.
― Где здесь мой Поль? ― зловеще–ласковым голосом спрашивал он.― Дети, кто мне скажет, где мой заместитель?
Рудак молчал. Ломба шел прямо на него. Рудак попятился, наткнулся спиной на платформу и остановился.
― Так что же здесь происходит, Поль, сыночек? ― спросил Ломба, подходя вплотную.
Рудак печально ответил:
— Мы перехватили управление у КРИ… и согнали всех уродцев в одну кучу…
— Ах, уродцев? ― вкрадчиво сказал Ломба.― Важная проблема! Откуда берется седьмая нога? Важная проблема, дети мои! Очень важная проблема!
Неожиданно он схватил Рудака за бороду и потащил его на середину поляны сквозь расступившуюся толпу.
― Посмотрите на него, дети! ― вскричал он торжествующе.― Мы изумляемся! Мы ломаем голову! Мы впадаем в отчаяние! Мы воображаем, что КРИ перехитрил нас!
С каждым «мы» он дергал Рудака за бороду, словно звонил в колокол. Голова Рудака покорно раскачивалась.
— А что случилось, учитель? ― робко спросила какая–то девушка. По ее лицу было видно, что ей очень жалко Рудака.
— Что случилось, деточка? ― Ломба наконец отпустил Рудака.― Старый Ломба едет в Центр. Отрывает от работы лучших специалистов. И что он узнает? О стыд! Что он узнает, ты, рыжий паршивец? ― Он снова схватил Рудака за бороду, и Женя торопливо застрекотал аппаратом.― Над старым Ломбой смеются! Старый Ломба стал посмешищем всех кибернетистов! О старом Ломбе уже рассказывают анекдоты! ― Он отпустил бороду и постучал костлявым кулаком в широченную грудь Рудака.― Ну–ка ты, осадная башня! Сколько ног у обыкновенного австралийского мериноса? Или, может быть, ты забыл?
Женя вдруг заметил, что несколько молодых людей при этих словах принялись пятиться с явным намерением затеряться в толпе.
― Программистов не выпускать,― не поворачивая головы, приказал Ломба.
В толпе зашумели, и молодые люди были выпихнуты на середину круга.
― Что делают эти интеллектуальные пираты? ― вопросил Ломба, круто поворачиваясь к ним.― Они показывают в программе семь ног у барана…
Толпа зашумела.
― Они лишают барана мозжечка…
В толпе начался хохот, как показалось Жене ― одобрительный.
― Бедный, славный, добросовестный КРИ! ― Ломба возвел руки к небесам.― Он громоздит нелепость на нелепость! Мог ли он предположить, что его рыжебородый хулиганствующий хозяин даст ему задачу о пятиугольном треугольнике?
Рудак уныло пробубнил:
― Больше не буду. Честное слово, не буду.
Толпа с хохотом лупила программистов в гулкие спины.
Женя ночевал у Рудака. Рудак постелил ему в кабинете, тщательно расчесал бороду и ушел обратно к акациям. В раскрытое окно заглядывала громадная оранжевая луна, расчерченная серыми квадратами Д–космодромов. Женя смотрел на нее и весело хихикал, с наслаждением перебирая в памяти события дня. Он очень любил такие дни, которые не пропадали даром, потому что удавалось познакомиться с новыми хорошими, веселыми или просто славными людьми. С такими, как вдумчивый Парнкала, или великолепный Рудак, или Ломба–громовержец…
