Глеб Благовещенский - Юлий Цезарь
Эта задача была возложена Цезарем на плечи легатов Селана, Антисия Регина и Секстия. Помимо этого, Цезарь ходатайствовал перед тогдашним проконсулом и своим приятелем Гнеем Помпеем о направлении в Галлию свободных солдат, ранее ему присягнувших. Цезарь одновременно преследовал сразу же две цели: 1) хотел продемонстрировать, как быстро он способен восполнить убыль в живой силе; 2) стремился убедить галлов в неограниченности ресурсов Рима. В итоге Цезарю было прислано вдвое больше легионеров, чем он утратил за время военных действий в минувшем году.
Излишне упоминать, что Цезарь добился желаемого эффекта.
Впрочем, торжество было недолгим.
Со всех сторон поступали тревожные известия.
Так, например, треверы заключили союз с Амбиоригом и теперь предполагали атаковать Цезаря сообща. Вдобавок так и норовили затеять мятеж другие племена. Уже было ясно, что нервии, адуатуки и менапии сошлись с германцами и вот-вот выступят против римлян. Проявляли непокорность сеноны, явно намеревающиеся заключить союз с карнутами и прочими племенами…
Признаки нового витка войны были более чем очевидны.
Цезарь понимал, что мешкать нельзя и римские легионы необходимо привести в состояние полной боевой готовности в самые краткие сроки.
Добившись этого и прекрасно помня, что внезапность нападения зачастую является залогом успешного финала для всей военной кампании, Цезарь внезапно атаковал с четырьмя своими легионами силы нервиев.
Удар римлян был не только внезапным, но еще и сокрушительным. Цезарь «захватил множество скота и народа, отдав его в добычу солдатам, и опустошил их поля. Этим он принудил их покориться и дать заложников. Быстро окончив эту операцию, он отвел легионы назад на зимние квартиры».
В начале весны Цезарем была устроена сходка представителей всех галльских племен. Сеноны, карнуты и треверы его дерзко проигнорировали, не явившись. Цезарь был вполне удовлетворен, поскольку обрел сразу же три цели для нанесения удара.
Начать он предпочел с сенонов.
Любопытно, что весть о разгроме и полном уничтожении нервиев мигом облетела всю Галлию. Понимая, что неявка на сходку племен – это прямой вызов Цезарю, который вполне способен мгновенно отреагировать и нагрянуть с проверкой, сеноны даже не позаботились подготовиться к его встрече. Когда они спохватились, уже было поздно. Легионы Цезаря уже находились в самом сердце их земель. Аккон, предводитель сенонов и главный смутьян, попробовал было призвать под знамена население деревень, но это было лишено смысла. Как обычно, когда галлы убеждались в собственной несостоятельности, они мигом принимали виноватый и сокрушенный вид, моля о пощаде. Испытанный прием, который зачастую срабатывал. Именно так решили поступить сеноны и теперь. Причем обратиться к Цезарю они специально решили при поддержке эдуев, зная, что Цезарь к тем благоволит. Как ни странно, Цезарь согласился их помиловать, потребовав заложников. В итоге сговорились на сотне душ. Надзирать за ними предстояло все тем же эдуям.
Неожиданно к Цезарю прибыли ремы, прося за злокозненных карнутов. Решение Цезаря по ним было аналогичным. Кроме того, Цезарь потребовал от каждого из провинившихся племен обеспечить ему пополнение конницы.
Таким образом, с какой-то просто сверхъестественной быстротой Цезарь избавил от напряженности эту часть Галлии. В ближайшее время удара отсюда ему можно было не опасаться.
После того как отпали сеноны и карнуты, на очереди были треверы и Амбиориг. Цезарю было известно о связях Амбиорига с менапиями и прирейнскими германцами. Благодаря этим связям он всегда мог спастись от преследования. Чтобы его частично ослабить, Цезарь вознамерился уничтожить эти связи Амбиорига.
Цезарь «послал обоз всей армии в страну треверов к Лабиэну и, кроме того, туда же приказал двинуть два легиона, а сам с пятью легионами налегке выступил против менапиев. Последние, в надежде на то, что самая местность достаточно защитит их, не собирали никаких отрядов, но бежали в леса и болота и туда же перенесли все свое имущество.
Поделившись своими боевыми силами с легатом Г. Фабием и квестором М. Крассом, Цезарь быстро навел мосты и двинулся на неприятеля тремя колоннами. Дворы и селения он предал пламени и захватил много скота и народа. Это вынудило менапиев послать к нему послов с просьбой о мире. Он взял от них заложников и заявил, что будет рассматривать их как врагов, если они дадут у себя приют Амбиоригу или его послам. Укрепив здесь свое положение, он оставил у менапиев для наблюдения атребата Коммия с конницей, а сам двинулся против треверов.
За это время треверы собрали большие пешие и конные силы и готовились напасть на Лабиэна, который зимовал с одним легионом в их стране. Они были от него уже не более чем в двух переходах, как вдруг узнали, что подошли два легиона, посланные Цезарем в подкрепление. Разбив свой лагерь в пятнадцати милях, они решили ожидать прихода германских вспомогательных войск.
Лабиэн, узнав об их замыслах и надеясь, что их необдуманность даст ему случай сразиться, оставил для прикрытия обоза пять когорт, с двадцатью пятью когортами и с большим конным отрядом двинулся против неприятеля и в одной миле от него разбил укрепленный лагерь. Его отделяла от неприятеля трудная для перехода река с отвесными берегами. И сам он не собирался переходить через нее, и враги, по его предположениям, не стали бы переходить. У них со дня на день увеличивалась надежда на приход подкреплений.
Тогда Лабиэн открыто говорит на военном совете, что ввиду слухов о приближении германцев он не намерен рисковать собой и своим войском и на следующий день снимется с лагеря. Это скоро было сообщено врагам, так как из большого числа галльских всадников некоторые, естественно, сочувствовали галльскому делу. Лабиэн созвал ночью военных трибунов и старших центурионов, познакомил их со своим планом и, чтобы тем легче внушить врагам мысль о нашей трусости, приказал сняться с лагеря с большим шумом и беспорядком, чем это обыкновенно бывает у римлян. Этим он сделал свое отступление похожим на бегство. При большой близости лагерей разведчики и об этом еще до рассвета донесли врагам.
Едва арьергард выступил из лагеря, как галлы начали убеждать друг друга не упускать из рук желанную добычу: было бы долго, говорили они, при такой панике среди римлян, дожидаться помощи от германцев, да и противно их достоинству бояться с их огромными силами напасть на ничтожный отряд, который вдобавок бежит и обременен тяжестями. Поэтому они без колебаний перешли через реку и завязали сражение.
Лабиэн, который заранее этого ожидал, продолжал делать вид, что отступает, и двигался не спеша, чтобы все их силы заманить на этот берег реки. Затем, пустив обоз несколько вперед и устроив его на одном холме, он сказал: вот вам, солдаты, желанный случай: враг в ваших руках на позиции для него затруднительной и невыгодной. Проявите передо мной, вождем вашим, ту же храбрость, какую вы часто проявляли перед вашим императором, и думайте, что он сам здесь и сам на вас смотрит. Вместе с тем он приказывает сделать поворот в сторону врага и выстроиться; для прикрытия обоза он послал несколько эскадронов, а остальную конницу расположил на флангах.
Наши немедленно подняли крик и стали пускать в неприятелей копья. Как только те увидели, что мнимые беглецы, против ожидания, идут на них в атаку, они не могли выдержать даже первого натиска, но уже при первом столкновении пустились бежать и устремились в леса. Лабиэн преследовал их с конницей, много перебил, немало взял в плен и, таким образом, через несколько дней снова покорил это племя. Ибо германцы, которые уже шли к ним на помощь, при известии о бегстве треверов вернулись домой. Вместе с ними удалились из страны и родственники Индутиомара, которые были зачинщиками этого возмущения. Кингеторигу, который, как мы говорили, с самого начала и до конца остался верным римлянам, была дана высшая гражданская военная власть».
Первый этап прошел блестяще; Цезарь легко добился желаемого.
Теперь ему нужно было разбить треверов.
Но прежде всего Цезарю хотелось переправиться через Рейн.
На то также имелись особые причины.
Как сказано в «Записках», «во-первых, оттуда были посланы треверам вспомогательные войска против него, во-вторых, он не желал, чтобы там нашел себе убежище Амбиориг».
Легионерам однажды уже пришлось налаживать переправу. Так что технология процесса была уже отработана. То, на что ранее потребовалась неделя времени, было успешно сотворено за несколько дней! Вслед за этим Цезарь перешел Рейн с основными своими силами.
Первыми его встретили убии, уверяя, что никогда не поддерживали треверов. Они молили их пощадить и предлагали любое число заложников. Следствие, учиненное Цезарем, обнаружило, что вспомогательные силы поступили треверам от свебов. Убии избегли кары; им было приказано поведать о тайных путях в землю свебов.
