Алексей Пиманов - Сталин. Трагедия семьи
Светлана хотела, чтобы Ольга посещала дорогую католическую школу, где учатся отпрыски лучших английских семей. Но в школе к девочке отнеслись как к человеку второго сорта, назвали ее «полурусской». Тогда Светлана устраивает Ольгу в интернациональную школу квакеров. Ту самую, о которой говорил миссионер. Эта школа девочке нравится, но у самой Светланы дела идут неважно. Книга «Далекая музыка» выходит на английском языке только в Индии, но ожидаемых денег за нее Светлана не получает. Однако все как-то устраивается, и безжалостная к иностранцам Англия в конце концов добреет в глазах Светланы.
В 1984 году Светлана совершает очередной странный поступок. Вернее, сразу несколько поступков. Она возвращается в СССР, потом уезжает в Грузию, а потом так же неожиданно покидает Родину. Теперь уже, наверное, навсегда. Что же заставило Светлану Аллилуеву предпринять эту поездку: «тоска по детям и внукам», как говорит она сама, или все те же «материальные вопросы», которые заставляли Светлану каждый раз, наступая на собственную гордость, обращаться к своему отцу? Человеку — цитируем! — «создавшему систему кровавого террора, погубившего миллионы невинных жертв».
В 1983 году Осе Аллилуеву было тридцать восемь лет. Светлана пишет письмо сыну, в котором говорит о том, что она разочаровалась и в Америке, и в Англии, что ей хочется видеть родные лица. Ося звонит матери. Объясняет, что теперь звонить можно сколько угодно, в стране происходят изменения. К власти пришел Ю. В. Андропов. Мать и сын перезваниваются довольно часто, и даже Ольга говорит со своим старшим братом по-английски.
Светлана Аллилуева, «Книга для внучек»:
«Звонки туда и обратно продолжались весь 1983 год, а затем и 1984-й. Мне было неожиданно трудно сочетать эту мою обычную жизнь за рубежом, ставшую для меня давно нормой, в особенности после рождения Оли, с этими вестями „оттуда“. Я сделала невероятное усилие забыть, что там что-то и кто-то существует, почти перестала говорить по-русски, и мои заботы были все здесь».
Светлана все чаще думает о возвращении в Москву.
Иосиф Аллилуев:
— Я ответил, естественно, что я эту идею поддерживаю, потому что в конце концов мне тогда казалось, что если мы все как-то объединимся, то, может быть, всем будет проще...
В это время Светлана в редких интервью каждый раз подчеркивает, что очень скучает по детям и внукам, а корреспонденту «Обсервера» говорит, что «разлука с детьми и двумя внуками непереносима». Ей нужна была Родина. Вынь да положь!
Последней каплей стал разговор с известным музыкантом Владимиром Ашкенази. Она позвонила ему, говорила что-то о том, что в Америке было хоть какое-то чувство дома, а в Англии это чувство давно потеряно.
Светлана Аллилуева, «Книга для внучек»:
«Слушая по телефону мой довольно бессвязный монолог, он едко заметил:
—Ну, знаете, если вам здесь не нравится и в Штатах не нравится, так не поехать ли вам обратно в Советский Союз?
Меня уязвил его тон — он еще смеется! Хорошо ему: вся семья и дети с ним, живет королем в Швейцарии, повсюду резиденции…
И я ответила в его же тоне:
— А что, возможно, я воспользуюсь вашим советом.
И повесила трубку».
Короткие гудки.
Светлана принимает решение, но не знает, как сказать об этом дочери. Зато твердо знает: дочь не поймет ее и ехать в СССР не захочет. Мать столько рассказывала ей, что это за страна... Хотя дочь, как и во время первого бегства за границу, можно будет и не брать. Дочь можно оставить, например, у сестры отца. Светлана даже посылает ей письмо с просьбой взять девочку к себе, если со Светланой случится что-то непредвиденное. Тут же пришел деловой американский ответ: тетушка Мардж просила справку о здоровье Светланы, хотела узнать, степень опасности, грозящей Светлане.
Как ни странно, но разрешение на въезд в СССР Светлана получила очень быстро — она даже не была готова к этому. Более того, советские дипломаты, почти так же, как когда-то американские, стали разрабатывать лучшие пути возвращения Светланы на Родину. Решено было ехать через третью страну, как всегда, боялись каких-то провокаций в Хитроу. Для побега была выбрана Греция. Греция подходила — Светлана давно собиралась свозить туда дочь.
Когда Ольга вернулась домой из школы на каникулы, Светлана сказала, что скоро они полетят в Грецию. Но это не все, потом они полетят в Москву.
Ольга спросила:
— Но потом я вернусь в свою школу?
— Да, — соврала мать.
Владимир Аллилуев:
— Но ей если что в голову втемяшится, то все. Вот она уехала туда... значит, уехала... а дело вот в том, что она обманула Ольгу, свою дочь... сказала, что она вернется в колледж... а она, значит, ехала с расчетом туда никогда не возвращаться...
Полет в Афины Светлана воспринимала как бегство, все смотрела, не гонятся ли за ней корреспонденты с камерами — ведь один из них позвонил же перед самым отъездом и попросил подтвердить сообщение западногерманской газеты о возвращении Аллилуевой в СССР. Светлана бросила трубку.
По дороге в аэропорт никого нигде не было замечено. А в Афинах Светлана попросила таксиста отвезти их в советское посольство. Точно так же, как когда-то индийского таксиста попросила отвезти ее в американское.
Ольга помрачнела, наверное, тогда уже все поняла. Три дня в Греции прошли незаметно, экскурсии в компании молодых советских дипломатов, современных людей, к тому же говорящих по-английски. Только в первую ночь в советском посольстве, в комнате с двумя кроватями, Ольга устраивает настоящую истерику. У Светланы только один аргумент для дочери, которую еще несколько недель назад она не хотела брать с собой:
— Ты понимаешь, что я не видела их столько лет?!
Остаток ночи обе плачут на своих койках. Плачут по разным причинам: одна — потому что обманывала, другая — потому что ее обманули.
Самолет летит через Софию.
У Светланы спрашивают, хочет ли она, чтобы сын ее встречал в аэропорту. Светлана наотрез отказывается.
Москва все ближе и ближе. Здесь, как всегда, снег и холод. Холод и какой-то паралич сковывает и Светлану, она уже не знает, зачем летит на Родину.
Светлану Аллилуеву встречают как дочь живого Сталина — отдельное здание, никого вокруг, кроме представительницы Комитета советских женщин с букетом цветов. Переводчица для дочери, ВИП-зал, шампанское. Потом лимузин, незнакомая дорога из Шереметьева, новые дома, новые районы… Наконец Ленинградка, знакомые здания...
Степан Микоян:
— Знаете, когда мы встретились со Светланой, во время ее приезда, она сказала мне: «Знаешь, возвращение в Москву — это первый мой умный поступок за все последние восемнадцать лет».
Москва, гостиница «Советская».
Здесь в фойе Светлану ждут Григорий Морозов (ее первый муж и отец Оси), Иосиф, Ося, уже совсем взрослый мужчина, располневший, выглядящий старше своих 39 лет, его жена Люда, которая Светлане не понравилась раньше, когда они еще только говорили по телефону. Сын обнимает мать, и некоторое время они стоят так, не замечая умильных выражений лиц окружающих. Все как-то нескладно, неловко, только Григорий чувствует себя в своей тарелке. Он разговаривает с Ольгой, ведет всех в номер. Светлана видит, что Ося так и не подошел к Ольге.
Иосиф Аллилуев:
— Когда через 20 лет встречаются два человека, то это уже совершенно два других человека, причем живших в разных странах и в совершенно разных обстоятельствах...
В двухкомнатном номере «люкс» какое-то время все бестолково мечутся, не зная, что делать. Светлана и Ольга встречаются в ванной, где дочь смотрит на мать злыми глазами и говорит:
— Он только посмотрел на меня сверху вниз, потом снизу вверх и не сказал ни одного слова!
Он — это Ося.
Светлана тоже разочарована. Особенно женой Оси: какая-то полная, седеющая дама лет пятидесяти. Она хотела бы для сына другую жену.
За ужином Светлана все время держит в своей руке руку сына и думает, что даже рука Оси изменилась. Все, кроме Ольги, много пьют, чтобы хоть как-то расслабиться. Ольга ни на кого не смотрит, она уткнулась в тарелку и ковыряет вилкой винегрет.
Светлана Аллилуева, «Книга для внучек»:
«Гриша наливает всем водки — потому что вот так встречают сына после семнадцати лет разлуки… Я не пью этот яд, никогда не пила, но тут приходится подчиняться правилам и традициям: нам всем надлежит напиться, лишиться всякого рассудка, плакать горючими слезами, обниматься, целоваться и рыдать друг у друга на плече…
В силу своей образованности мы не можем этого себе позволить, но мы все-таки напиваемся в этот вечер как следует».
Вот такими были первые часы Светланы Аллилуевой и ее дочери на Родине.
Что они будут здесь делать, Светлана никогда толком не знала. Для начала нужно было научить дочь говорить по-русски и определить ее в школу. Несколько дней подряд они ездят по школам и пытаются найти ту, которая понравится Ольге. Это оказывается не таким простым делом. Одна не нравится Светлане, другая — Ольге, а в третьей не хотят видеть внучку диктатора. Где-то в этой суете Ольга знакомится с девочкой из Австралии, которая за короткие мгновения знакомства признается, что мечтает закончить школу, стать переводчицей и уехать из Советского Союза. Ольга не без ехидства передает рассказ матери. Позже они находят решение: Ольга начинает учить русский язык на дому, в номере гостиницы. Кроме того, она постоянно смотрит телевизор, выбирает старые музыкальные советские фильмы.
