Лев Прозоров - Язычники крещёной Руси.
То ли вспомнили о Хазарии, когда-то стоявшей в тех же степях, откуда теперь летели на христианский мир стремительные всадники, то ли приняли их за пресловутые пропавшие «колена Израилевы». Евреи решили поддержать «братьев» оружием, накупили его побольше, погрузили в бочки и привезли в порт для отправки на материк.
Увы, далее всё проистекало в точности по словам гоголевского Янкеля из «Тараса Бульбы» – ушлый стражник, приметив бочки, моментально «догадался», «что в них перевозят вино, и, естественно, потребовал отлить и ему во фляжку (а лучше – в бурдюк).
Евреи бы избежали многих хлопот, найдя где-нибудь вина для бдительного стража, но увы – сыграла традиционная, гм… еврейская бережливость. Обиженный отказом стражник умозаключил, что вино-то, должно быть, хорошее и дорогое, и, улучив момент, всё же подобрался к огромным бочкам и проковырял дырочку. А уж когда никакого вина из бочки не полилось, стражник, озадаченный, побежал к начальству.
Всё вскрылось, и евреям наверняка мало не показалось. А ведь стоило всего-то поднести кружечку мающемуся на посту человеку!
Как видим, в связях с монголами были уличены или хотя бы обвинялись силы отнюдь не дружественные папскому престолу. Конечно же, вор громче всех кричит «держи вора!», но последствия Батыева нашествия – разорение союзников Ватикана в Центральной Европе, сотни разграбленных церквей и монастырей, тысячи замученных священников и монахов – позволяют, думается, его святейшество Иннокентия IV, восседавшего в те годы на престоле святого Петра, равно как и его предшественников, из списка подозреваемых в пособничестве монголам исключить.
К тому же ни папа, ни кайзер ровно ничем не могли помочь ордынцам в завоевании Руси.
Здесь я должен остановиться – остановиться, чтобы высказать благодарность человеку, без которого эти строки не были бы написаны. Это Пётр Михайлович Хомяков, доктор технических наук, профессор, автор ряда публицистических и историософских эссе, человек, о котором люди, знавшие его близко (сам я не имел такой чести), отзываются, как об обладателе замечательных человеческих качеств.
Конечно, Пётр Михайлович – не специалист в истории, не специалист настолько, что иной раз чтение его сочинений заставляло шевелиться волосы на моей исторической голове. Только не надо забывать, что Америку открыл непрофессиональный географ.
И Трою выкопал из Гиссарлыкского холма не «кадровый» археолог с академическим дипломом. Когда-то Нильс Бор сказал, что все самые выдающиеся открытия в науке делались чудаками – читай, чужаками-дилетантами.
Специалисты точно знают, что вот этого сделать нельзя. Потом приходит дилетант, который, по невежеству, этого не знает. И делает. Переплывает Атлантический океан. Открывает Трою. Строит летательный аппарат тяжелее воздуха. Да мало ли ещё чего…
Историкам наших дней, запуганным призраком академика Фоменко (кстати, тоже не сплошь чушь мелющего – вопросы-то он поднял очень и очень верные, если б он ещё не пытался на них отвечать), трудно спокойно отнестись к историческим штудиям «технаря».
Не стану скрывать, и я поначалу отнёсся к построениям Хомякова не без предубеждения. Подумалось – вот, блин, очередной непризнанный гений, которому в его области тесно, ну что ж они лезут, я ж не пытаюсь совершать «эпохальные открытия» в инженерном или, скажем, геологическом деле?!
Однако зацепило что-то – именно там, где Пётр Михайлович рассуждал о начале ордынского ига. Настолько зацепило, что полез в труды коллег – специалистов по истории Византии. Вернулся я из византийского экскурса в состоянии совершенного потрясения. Абсолютно всё подтвердилось!
Пётр Михайлович Хомяков оказался (в данном вопросе) совершенно прав, его построения безукоризненно подтверждались данными источников, проанализированными специалистами-историками, просто не задумавшимися над сведением фактов воедино.
Поэтому всё, о чем я сейчас буду говорить, не есть моя находка, моя заслуга. Это заслуга и находка непрофессионала, «технаря» Петра Михайловича Хомякова, которому свежесть взгляда на давно известные обстоятельства позволила ткнуть меня, историка, носом в лежащее буквально на поверхности.
За что я ему выражаю огромную искреннюю благодарность и приношу извинения за то, что подумал о нём плохо. Если же мои коллеги ради «кастового» (в худшем смысле этого слова) снобизма и высокомерия не пожелают принять открытия «непрофессионала» – что ж, пусть это останется на их совести.
Пётр Хомяков указал на силу, получившую очень много хорошего от ордынского нашествия. На силу, расположенную много ближе к месту, где разворачивались события. На силу, имевшую буквально тысячелетнюю традицию изощрённых интриг и дипломатических манипуляций.
На силу, наконец, имевшую огромное количество «агентов влияния» на Руси – причём количество и авторитет этих агентов были сильнее как раз в крупных городах и незначительны – в маленьких.
В XIII веке часы истории Восточной Римской империи отстукивали, казалось, последние десятилетия. Болгары и сербы отняли у Византии Балканы. Мавры и норманны – Южную Италию. Турки-сельджуки отвоёвывали Малую Азию, всё ближе подбираясь к столице – Константинополю.
На свою голову, Византия сама призвала, следуя своему давнему правилу «пусть варвары бьют варваров», на защиту от сельджуков светлобородых рыцарей-католиков из Западной Европы. Этим воспользовались итальянские банкиры, упорно теснившие византийских купцов с рынков Средиземного моря.
А впрочем, может, всё было бы так, как было, и без них. Потому что, ей-же-ей, не требовалось никаких особенных подсказок, чтоб в косматые головы профессиональных разбойников из нищих каменных гнёзд Европы при взгляде на великолепие Константинополя проникла простая мысль: «А какого чёрта, благородные сэры, мы должны совать свои головы под сарацинские сабли ради этих зажравшихся каплунов, давно забывших, с какой стороны у меча рукоятка?! И почему столько хороших вещей принадлежит этим схизматикам, когда мы, кладущие жизни за, истинную католическую веру, спим на чепраках и кладём сёдла под головы?!»
Константинополь буквально упал в руки ораве вшивых бандитов с нашитыми на одежде крестами. Второй Рим лишился столицы, съёжившись в «Никейскую империю», зажатую между крестоносцами и сельджуками.
В Константинополе крестоносцы учредили игрушечную «Латинскую империю» – с ручным «патриархом» и игрушечным «императором», но настоящими хозяевами, понятно, там являются именно бароны с Запада.
Те же крестоносцы прибрали те земли на Балканах, которые еще не отняли славяне, – впрочем, при попытке потягаться с болгарами были разбиты в пух и прах в 1205 году. Но Византии-Никее от этого было не легче. Казалось, история Византии катится к закату.
Но приходят монголы.
Монголы бьют сельджуков – и сельджуки останавливают в сороковых годах XIII столетия натиск на Никею, поспешно заключают с нею мирный договор. В 1241 году Болгария, уже потеснившая было на Балканах крестоносцев, падает под ударами монголов, сойдя с исторической сцены как соперник Никеи.
И вот уже никейский император Иоанн Ватац захватил огромные территории в Северной Фракии, Адрианополь, Македонию, выйдя к Адриатическому морю, а в 1246 году – Фессалонику.
На рассвете 25 июня 1261 года полководец преемника Иоанна Ватаца, Михаила VIII Палеолога Алексей Старитгопул, взял обложенный со всех сторон Константинополь. Византийская империя восстановлена. Добавим, что удар в Центральную Европу монголами, как мы уже говорили, пришёлся по союзникам папы – вдохновителя крестовых походов и врага Никеи.
Три похода по врагам Никеи-Византии. Так бывает? Ни одной попытки во время этих походов закрепиться в опасной близости от её границ, в Малой Азии, как когда-то пришедшие из Средней Азии сельджуки на Балканах, как болгары Аспаруха [54] – в Центральной Европе, как венгры или гунны Аттилы.
Вы верите в такие совпадения, читатель?
Предположения Петра Михайловича Хомякова кажутся мне убедительнее опасений римского папы или фантазий наших западоненавистников. Тем паче, что именно Византия имела многовековой опыт интриг и натравливания одних народов на другие.
Особенно хорошо у Византии получалось натравливать азиатов-кочевников на славян. В VI веке интриги Константинополя натравили на нарождающееся государство антов, предков восточных славян, орду аварского кагана Байана. Тысячи славянских рабов наводнили рынки Второго Рима, а молодая антская держава была разрушена, убита в колыбели.
В VIII столетии византийцы послали зодчего Петрону Каматира строить хазарам крепости-базы на Дону для набегов на славянские земли. Потребителем рабов опять-таки была Византия. Константин Порфирогенет – «Рождённый в Пурпуре» – откровенно писал в X веке, что империя заинтересована в набегах печенегов на русов.
