Александр Жабинский - Другая история искусства. От самого начала до наших дней
Джоржио Вазари. Триумфальный въезд папы Льва X во Флоренцию. Фрагмент. 1515 год.
Начав с переноса на холст контуров своего рисунка, художник подобрался вплотную к решению колористических задач. Общий теплый или серебристый тон задан имприматурой. Для того, чтобы расцветить произведение, достаточно нескольких ярких лессировок.
Но мастера еще в XVI веке заметили, что яркий колорит «фламандских примитивистов» носит резкий, негармоничный характер. Они отказываются лессировать «цвет в цвет», синим по голубому, красным по розовому и т. д. Подготовив таблицу цветосочетаний, любой художник обнаружит, что гармоничное созвучие цветов дает сдвиг на один шаг в сторону теплой части спектра, то есть, синим желательно лессировать по зеленому, зеленым — по желтому, желтым — по оранжевому, и т. д.
И только после нанесения лессировок в локальных тонах молодой наш художник может позволить себе живопись a la prima, например, в инкарнате (живопись обнаженного тела). Это можно сделать и по сырому, и по сухому, как ему больше понравится. Откорректировав все детали в заключительных покрытиях, наш молодой человек по сути дела повторил в своей работе всю историю развития техники масляной живописи от ее возникновения в XV веке, и до упадка в XVIII веке.
Но внимание! Оказывается, сходная техника живописи прошла точно такой же путь во времена «античной Греции»! Создатель первой истории искусств Джорджо Вазари пишет в своих «Жизнеописаниях наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих»:
«Ведь говорят же — и, вероятно, следует полагать, что оно так и было, — что живописцы сначала писали только одной краской, почему они назывались монохроматиками, и что это было еще далеко до совершенства. А потом, в творениях Зевксиса, Полигнота, Тиманфа и других, которые уже пользовались только четырьмя красками, главным образом восхвалялись линии, контуры и формы, но не подлежит сомнению, что чего-то там все-таки должно было не хватать. Зато впоследствии у Эриона, Никомаха, Протогена и Апеллеса все было совершенно и прекрасно в высшей мере, и лучшего уже нельзя было себе вообразить, так как они превосходнейшим образом изображали не только формы и телодвижения, но и страсти и движения души».
Все перечисленные Вазари живописцы — античные художники. Наивное «чего-то там все-таки» простительно архитектору и искусствоведу, кем, главным образом, был Вазари (а может, это неудачный перевод), но то, что речь идет о технически сложной живописи, несомненно. Возникает интересный вопрос: неужели живопись в античные времена, тем более масляная живопись, произведений которой «не сохранилось», прошла в своем развитии все те же изгибы и подробности, что и живопись XV–XVI веков?
Ведь «монохроматики» — это художники, использовавшие одноцветный фламандский или итальянский подмалевок. А «четыре краски» — это те самые «мертвые краски», которые изобрели венецианцы в XVI веке. Восторги же Вазари по поводу лучших античных живописцев вполне применимы к его современникам.
В отличие от масляной живописи роспись стен, фреска, менее подвержена изменениям. Она не дает мастерам простора для появления новых технических приемов — в силу своей условности, которая, в свою очередь, рождена сложностью технического процесса, так как определенный участок росписи должен быть закончен, пока штукатурка не высохла, если фреска исполняется на внешней стене здания, или закончен темперой, если внутри помещения.
«Фреска часто применялась древними и за ними последовали и более старые из новых художников, — пишет Вазари. — Многие из наших художников достигают больших успехов в других работах, а именно маслом или темперой, в этих же терпят неудачу, ибо способ этот поистине требует наибольшей мужественности, уверенности, решительности и более прочен, чем все остальные. И поэтому пусть те, кто хотят работать на стене, работают мужественно по сырому и не переписывают по сухому, ибо, помимо того, что это очень позорно, это укорачивает жизнь живописи».
Для того, чтобы создать те произведения живописи (будь то фреска или мозаика), которые датированы веками до н. э., античные художники должны были рассуждать так же, как это делает Вазари:
«…Все картины, написанные маслом, или фреской, или же темперой, должны быть объединены в своих цветах так, чтобы главные фигуры в историях выполнялись совсем светлыми, и те, которые находятся впереди должны быть одеты в менее темные ткани по сравнению с теми, которые расположены за ними, и фигуры, по мере того как они постепенно удаляются в глубину, должны столь же постепенно становиться все темнее по цвету как тела, так и одежды.
Таким образом, в работе надлежит, чтобы выделить фигуры, класть темные тона там, где они менее оскорбляют и не создают раздробленности… Однако не следует соблюдать эти правила в историях, где изображаются свет солнца, луны, огня и прочие ночные темы, ибо таковые пишутся с определенными и резкими падающими тенями, как это бывает в натуре».
Джироламо Сичоланте да Сармонета. Святое семейство. Между 1560 и 1570 годами.
Теперь понятно, почему художники «забыли» такие полезные деловые советы, когда в III–IV веках н. э. увлеклись «трансцендентностью» и перешли от ясной и совершенной античной живописи к византийским мозаикам и иконам. Следить за историей фрески, как и за всей историей искусств, надо не век за веком, а по «линиям веков».
В этом случае нет никакой «забывчивости». Развиваясь последовательно, от линий № 5 и 6, фреска к XVI веку (линия № 8), ко временам Вазари, достигла изрядных высот. Понятно, что в I веке до н. э., а также в I веке н. э. она была на той же высоте, что и в годы творчества Рафаэля и Микеланджело, потому что это и был, на самом деле, XVI век: Высокий Ренессанс, реальная история, линия № 8.
Постройка вслепую
XIX век стал веком «Великих археологических открытий». В его начале в поле зрения историков попал «Древний Египет», в середине — крито-микенская культура и Месопотамия, а в конце стали возможными археологические поиски в Греции. Всё найденное, и всё расшифрованное надо было объяснить и, самое главное, датировать.
Традиционная хронология, из-за которой во времена Скалигера было сломано столько копий, уже полностью владела умами. Еще только приступая к новым раскопкам, ученые знали, вещи какого именно времени они найдут, и какие постулаты подтвердят. А если находилось что-то сверх того, размещали по «шкале времен» по своему разумению, руководствуясь имеющейся хронологией.
Но методика-то Скалигера, в соответствии с которой он конструировал мировую историю, была им неизвестна. Стилистического анализа найденных произведений искусства никто и никогда не производил. Усомниться в верности истории «взлетов и падений» древних цивилизаций никому в голову не приходило.
Искажения «правила цикличности» были неизбежны.
Если бы двум бригадам слепых каменщиков поручили достроить начатое кем-то здание, забыв даже объяснить, что это такое — шикарный особняк или трехэтажная казарма, то у них, несомненно, получилось бы нечто нелепое. Но при этом все же можно было бы разобрать, в чем состоял первоначальный замысел, и над какой именно стеной трудились разные бригады.
Разбирая, что получилось из циклической истории Скалигера после того, как над ней потрудились десятки бригад «слепых» историков, мы обнаруживаем весьма причудливую конструкцию. Помимо стандартной «греческой» синусоиды здесь имеются «римская», а также старовавилонская «волны». Обнаружено даже западно-европейское (каролингское) «исключение», приходящееся на линию № 5: некоторые византийские работы, традиционно датируемые VIII–X веками н. э. (линии № 1 и 2) оказываются стилистически близки художественным произведениям, выполненным не ранее XIII века.
Таков окончательный вариант греко-ассиро-египетской «гармошки». Века написаны «арабскими» цифрами для экономии места.
Хронологию Египта историки создавали только в XIX веке и в целом правило «линий» соблюдали, хоть и не догадывались об этом. Но в датировке некоторых «династий» промахнулись так сильно, что, исследуя искусство, можно сразу это увидеть. Во времена фараонов 12-й династии, в XIX–XVIII веках до н. э., происходит неожиданный взлет портретного искусства, и столь же неожиданно и резко его «забывают».
Линия № 3
Голова Небепетра-Менухотепа. Песчаник, XXI век до н. э.
Статуя фараона Ментухотепа. XXI век до н. э.
Линия № 4
Статуя со двора Рамзеса II в Луксоре. XIII век до н. э. (линия № 4).
