Сергей Данилов - История Канады
В отличие от Беннета и Сен-Лорана 70-летний Пирсон догадался вовремя уйти. В 1968 г. он сложил полномочия лидера перед партийным съездом. Его преемником в четвертом туре голосования был избран малоизвестный в партии и стране 48-летний Пьер Трюдо, лишь недавно перешедший к либералам и даже не числившийся в справочниках «Кто есть кто».
К власти пришла уникальная личность. Подобного человека на посту главы правительства Канады не было ни раньше, ни позже.
Глава 5.
Пятнадцатый премьер-министр
Террор в мирной стране. — Октябрьский кризис без Керенского. — Когда правительство зависит от социалистов. — Нефтяные кризисы. Премьеры против премьер-министра. — Кто из соседей ближе? — Виражи внешней политики. — 15 ноября 1976 года. — Противоборство с Квебекской партией. — Выборы, похожие на сказку. — Национальный гимн. — Пятнадцатилетняя конституционная реформа. — Референдумы становятся нормой жизни. — Дождливый полдень в Оттаве. — Попытка остановить афганскую войну.
Трюдо по отцовской линии происходил из квебекских простолюдинов, по материнской — из англо-шотландских предпринимателей. Его далекий предок прибыл в Новую Францию в XVII в. и отличился в боях с ирокезами. Дед премьер-министра был малограмотным фермером-молочником, отец — выпускником Монреальского университета и владельцем доходных домов в Монреале. Мать происходила из состоятельного рода Эллиотов. Состояние семьи оценивалось в 20 млн. долларов.
Трюдо был богаче любого канадского премьер-министра, кроме Беннета, но значительно отличался от последнего. Он получил хорошее образование в иезуитском колледже, затем на юридических факультетах Гарварда и Сорбонны. Студентом в 1941–1942 гг. деятельно участвовал в движении протеста против принудительного призыва в армию. Отбыл военную службу в Канаде, но после войны отказался от офицерского звания и таким образом порвал все связи с армией. Неприязнь ко всему военному: форме, казарменной дисциплине, военным расходам и т.д. — Трюдо сохранил на всю жизнь.
В молодости Трюдо увлекался анархистскими и марксистскими идеями. Идейно примыкал к социал-демократии, но официально не состоял в ней. Долгое время не имел постоянного рода занятий. Вел адвокатскую практику, преподавал в вузе, был юрисконсультом профсоюзов, телекомментатором, короткое время работал на правительство — одним из советников кабинета Сен-Лорана. Увлекался спортом. Очень много путешествовал, объездил более половины земного шара. Проявлял интерес к странам социализма. В 1952 г. побывал в нашей стране, в 1960-м — в КНР, в 1961 г. совершил поездку на Кубу.
В Советском Союзе Трюдо отметил отсутствие безработицы, порядок на улицах, запуганность и приниженность рядовых граждан, чопорность чиновников, идеологическую вражду к Штатам в сочетании с подражанием американским лимузинам и небоскребам. У Трюдо рябило в глазах от изобилия военной и полувоенной формы, которую носили демобилизованные, железнодорожники, дипломаты, прокуроры. Канадца поразило отсутствие молодежи в переполненных храмах. Его возмутили официальное забвение Достоевского, Бакунина и Кропоткина и демонстрация на советских экранах безыдейных импортных кинолент — американских и индийских.
В канадской прессе Трюдо написал, что в СССР, «народ которого героически отразил нацистское нашествие», он увидел государственный капитализм и диктатуру. О Сталине он пророчески изрек: «Его будут помнить долго, и не только как руководителя войны против Германии».
В течение 15 лет (1951–1966) Трюдо был одним из редакторов, финансистов и авторов единственного в тогдашнем Квебеке радикального журнала «Сите либр», который последовательно отстаивал демократические и интернационалистские ценности.
В 1963 г. Трюдо был среди тех, кто гневно осудил действия американского правительства и либералов Пирсона в связи с ввозом «Бомарков». «Глубоко сожалею о свержении канадского правительства с помощью американцев», — писал он в «Сите либр». Тем не менее двумя годами позже Пирсон привлек в партию Трюдо и ряд его единомышленников и затем доверил им правительственные посты, потому что «сителибристы» были последовательными федералистами, а федералистов-франкоканадцов в рядах правящей партии не хватало.
Избирательная кампания 1968 г. больше походила на коронацию Трюдо. Новый премьер-министр оказался великолепным оратором с хорошо поставленным голосом и чистым и внятным произношением. Он не читал речей по шпаргалкам. Он прекрасно выглядел на телеэкране, умело пользовался спортивным автомобилем и мотоциклом, которыми сам же и управлял. Он отказался от формализованных предвыборных митингов и встречался с избирателями в непринужденной обстановке — в универсамах, в закусочных, на пляжах. Он не призывал голосовать, а обсуждал с избирателями проблемы страны. Все это было свежо, неожиданно и придавало кампании либералов демократизм и колорит. Лидеры прочих партий на фоне Трюдо казались выходцами из XIX в.
Канадцев охватило увлечение личностью Трюдо — «трюдомания». По телеканалам она проникла в пограничные американские штаты и даже на Британские острова.
Публике врезалась в память смелость Трюдо во время беспорядков в Монреале, устроенных национал-сепаратистами в день Иоанна Крестителя в присутствии политической элиты — премьер-министра, провинциального премьера, мэра города, а также архиепископа. Праздник транслировался в прямом эфире. Около тысячи молодых экстремистов атаковали трибуну и с криками «Трюдо на галеры!» забросало ее бутылками, кусками дерева и гвоздями. Раздавался вой полицейских сирен, звон стекла и рев толпы. Вся страна видела, что из всех находившихся на трибуне только Трюдо не подался назад и не пытался уйти. Когда его пытались увести охранники, премьер-министр оттолкнул их и внятно произнес: «Я обязан остаться». Итог беспорядков — 134 раненых и 300 арестованных.
На состоявшихся днем позже всеобщих выборах либеральная партия без труда завоевала большинство депутатских мест, победив в Онтарио, Квебеке и Британской Колумбии.
Трюдо образовал кабинет, в котором были хорошо сбалансированы интересы правых и левых либералов, а также англоканадцев, франкоканадцев и этнических меньшинств. В правительстве соседствовали опытные администраторы — ветераны правительства Пирсона и недавно избранные в парламент молодые деятели — носители свежих идей. Среди министров были связанные с большим бизнесом Эрик Киранс, Джеймс Ричардсон и Поль Хеллиер, бывший крупный чиновник Митчелл Шарп, бывшие профсоюзные активисты, популярные среди рабочего класса Жан Маршан и Брайс Мэкеси, бывший активист студенческого движения Жан Гойе, юристы Лео Кадье, Дональд Макдональд, Жан Кретьен и Джон Тернер, бывшие университетские преподаватели Аллан Макекен, Жан-Люк Пепэн и Ллойд Эксуорти, бывшие работники СМИ Иона Кампаньоло и Жанна Совэ, выходцы из фермерства Марк Лалонд, Юджин Уэлан и Даниэль Макдональд.
Большую роль в государственном управлении при Трюдо играла группа прогрессивных торонтских интеллектуалов — закулисных советников премьер-министра. Среди них выделялись бывший активист молодежного движения Джеймс Кутс и математик Майкл Кирби. Правительство Трюдо предприняло крупномасштабные политические инициативы сразу по нескольким направлениям.
Трюдо и его соратники стали продолжателями дела Картье и Бурассы. Они рассматривали положение и перспективы франкоканадцев не в узкопровинциальном (как Кинг, Дюплесси и др.), а в общегосударственном разрезе. Были настроены решительно против и суверенизации Квебека, и его особого статуса. Национал-сепаратистским идеям было противопоставлено развитие франкоканадцев наравне с другими в рамках сильной и процветающей федерации. На боевые призывы сепаратистов Левека «Да здравствует свободный Квебек» и «Стать хозяевами в квебекском доме» премьер-министр отвечал: «Наш дом — вся Канада» и «Изолируясь в крепости, мы проигрываем».
Трюдо сразу после прихода к власти стал проводить в жизнь политику двуязычия, рекомендованную Пирсону королевской комиссией в 1967 г. Закон 1969 г. об официальных языках провозгласил равенство английского и французского языков во всех сферах федеральной юрисдикции. Все граждане страны получили право обращаться в федеральные учреждения на любом из двух языков. Отныне при поступлении на федеральную службу полагалось знать оба языка. Чиновникам, владевшим двумя языками, вводилась 7-процентная прибавка к окладам. Непомерно низкая доля франкоканадцев в госаппарате приводилась в соответствие с их долей в численности всего населении. Внедрялись двуязычные торговые марки, дорожные указатели, вывески, вводились квоты на франкоязычные радио- и телепередачи.
Либералы внедряли двуязычие на огромной территории от Новой Шотландии до Альберты, почти не считаясь с особенностями местных условий и с национальными чувствами англоканадцев и используя нажим на провинциальные и муниципальные власти. Они охотно продвигали по службе двуязычных (иногда некомпетентных) чиновников в ущерб одноязычным (более компетентным). Ради повышения доли франкоканадцев штаты многих федеральных учреждений откровенно раздувались.
