ЕВА. История эволюции женского тела. История человечества - Бохэннон Кэт
Если Арди была похожа на большинство современных приматов, то ее дети большую часть времени находились рядом с ней. Она отвечала за их питание от грудного вскармливания до раннего детства, и у нее были высокие потребности в еде и большая потребность в инновациях, чем у ее собратьев-мужчин. Ужасно маловероятно, что она болталась дома, на дереве, в ожидании самца, который принесет клубни. Скорее всего, Арди сама спускалась в поисках еды. И когда находила, ей нужно было унести еду в безопасное место, чтобы съесть, – не только для того, чтобы избежать нападения хищников, но, возможно, и чтобы другие члены группы ее не украли. Именно так сейчас делают шимпанзе с ценной пищей, особенно самки, ответственные за детенышей.
Когда мы думаем об эволюции, всегда полезно спросить, кто больше всего нуждается в конкретной адаптации. Нет никаких сомнений в том, что и самцы, и самки нуждаются в пище, и все, что влияет на получение этой пищи, оказывает серьезное давление на эволюционный отбор. Но если самки испытывают большую потребность в еде – с точки зрения как беременности, так и необходимости кормить потомство, – то можно с уверенностью предположить, что дополнительное пищевое давление будет движущей силой отбора для эволюционных изменений. У многих млекопитающих женские тела эволюционировали, чтобы приспособиться к этой пищевой проблеме, – их тела уменьшились по сравнению с самцами. Поэтому, когда они не беременны, им нужно меньше калорий, чтобы выжить. В меняющемся мире с растущим разнообразием продуктов питания Арди пришлось бы уходить дальше, чтобы найти достаточно пищи, и, как только она ее находила, было очень выгодно уйти, неся кучу еды в руках, – вдвойне верно, если ей также приходилось нести ребенка. Во времена Арди матери-одиночки делали то же самое, что и сейчас: ходили на работу, занимались детьми, сводили концы с концами. Я думаю, что это более вероятный аргумент в пользу эволюции прямохождения, чем внезапное изобретение моногамной нуклеарной семьи с разделением труда по половому признаку.
Вместо того чтобы поэтично восхвалять древних самцов-охотников, нам нужно спросить, как могла выглядеть самка прямоходящей обезьяны – иными словами, сосредоточить внимание не только на недостатках женского тела, но и на преимуществах. Итак, вот полезный мысленный эксперимент: если бы самка гоминина была основной движущей силой прямохождения, что означало бы прямохождение для эволюции наших тел?
Доказательства вокруг нас: поведение современных шимпанзе в отношении накопления пищи. Метаболические преимущества женских скелетных мышц, пропадающие, когда женщины проходят менопаузу. Гибкость. В большинстве взрывных видов спорта женщины действительно отстают. Мы немного медленнее. Немного слабее. Наша верхняя часть тела не такая мускулистая. Но самые убедительные аргументы в пользу того, почему гоминины эволюционировали, чтобы ходить прямо, связаны не с краткосрочными результатами. Они о выносливости. Это вопрос диапазона.
Если вы древний гоминин, такой как Арди, как значительно расширить свой диапазон? Как не утонуть в море травы? Нужно ходить, чтобы нести вещи, да. Но нужно еще и терпеть. Нужно уметь открывать второе дыхание. Нужно преодолевать препятствия. Выживать в отстое.
То, что позволяет нам выжить в отстое, делает нас людьми. Не только способность к инновациям, но и способность выживать в самых неблагоприятных условиях. Продолжать, когда мы уже устали. Другими словами, наша способность не сдаваться.
Медленные сокращения, быстрые сокращения
Капитан Грист знала, что за ней наблюдают. В 2015 году она была участницей первого совместного испытания Школы рейнджеров. Все мероприятие должно было быть разовым. Американские военные еще не изменили политику в отношении того, разрешено ли женщинам занимать передовые боевые позиции. Но высшее руководство решило позволить им пройти отбор в Школе рейнджеров, чтобы проверить возможности женского тела, – если кому-то из кандидаток удастся попасть в школу, интересно посмотреть, пройдут ли они испытания. Капитану Грист ничего не обещали: даже если бы она справилась, ей не гарантировали место в боевом подразделении, только разрешение носить нашивку рейнджера на форме.
Человек, ответственный за обучение курса Грист, – сержант-майор Колин Боули, прошедший пятнадцать высадок за пятнадцать лет и не терпящий дураков, – признался, что ему не нравилась идея женщины в Школе рейнджеров. Но он действительно хотел, чтобы женщина прошла этап физической оценки. Не для продвижения женщин, заметьте, а потому, что тогда ему не пришлось бы оправдывать жесткие стандарты школы: если женщина могла пройти, то очевидно, что требования приемлемы для мужчин [132].
Из четырехсот членов совместного курса только девятнадцать женщин прошли квалификацию. Большинство вылетели еще в начале. К тому времени, когда капитан Грист цеплялась за склон горы, она была одной из трех женщин, которые все еще не сдались.
Знание того, что ей нужно многое доказать, и завело ее так далеко. Испытания, которые ей пришлось пройти, предназначались для мужского тела. Огромное количество упражнений для верхней части тела. Необходимость делать очень много вещей, очень быстро и регулярно демонстрировать взрывную мышечную силу. Но как только она оказалась на горе, Грист нужно было просто выжить.
Когда дело доходит до серьезных испытаний на выносливость, различие между полами, кажется, выравнивается. На самом деле женские тела регулярно побеждают: бегуньи обычно показывают более высокие скорости в самых длинных ультрамарафонах [133]. Помимо Мартина Стрела, многие из чемпионов мира по плаванию на длинные дистанции также являются женщинами [134]. Отчасти это связано с тем, что у женщин больше подкожного жира, который обладает лучшей плавучестью, чем мышечная ткань, и способствует теплоизоляции. Это также очень полезный запас энергии, когда мышцы расходуют свои запасы. Как мы уже говорили, женские тела лучше используют эти жировые резервы, чем мужские. Но жир – это еще не все. Женские тела могут быть лучше мужских, когда речь идет о длительных, изнурительных испытаниях на выносливость. Несмотря на то что мышц у нас в целом меньше, имеющиеся дают нам преимущество.
Скелетные мышцы состоят из крупных пучков фиброзной ткани. Думайте о них как о веревке, собранной вместе и прикрепленной к костям связками. Они делятся на два основных типа: быстро сокращающиеся и медленно сокращающиеся. Первые сокращаются очень быстро и генерируют большую мощность, но легко утомляются. Вторые сокращаются медленнее, но гораздо медленнее утомляются и имеют повышенную аэробную способность. У спринтеров много быстрых мышечных волокон. У марафонцев много медленных.
Мышцы, которые соединяют нижнюю часть позвоночника и нижнюю часть спины, бедра и верхнюю часть ягодиц, – это медленно сокращающиеся волокна. Они работают весь день, чтобы удержать вас, борются с гравитацией, чтобы вы не рухнули мешком на землю, в то время как ваша челюстная мышца является самой сильной мышцей в вашем теле и, что неудивительно, преимущественно быстро сокращающейся. Вы эволюционировали не для того, чтобы постоянно жевать.
Нам удалось узнать чертовски много о медленных и быстрых мышечных волокнах, запустив человеческие тела в космос. Как только астронавты покидают гравитацию Земли, их мышцы начинают атрофироваться. Вот почему, если они остаются на Международной космической станции, им приходится ежедневно выполнять изнурительные тренировки на беговых дорожках. Согласно исследованиям, опубликованным в конце 1990-х и начале 2000-х, как у пациентов, находящихся на больничном постельном режиме, так и у астронавтов, вернувшихся с МКС, наблюдалась значительная мышечная атрофия. Но, в отличие от пациентов больниц, у астронавтов также происходит конверсия, при которой мышечная ткань меняется из медленно сокращающейся в быструю. Если вы не будете постоянно заставлять мышечные волокна работать (как это делают медленно сокращающиеся мышцы, когда мы ходим в условиях земного притяжения), мышцы оптимизируются для работы с быстро сокращающимися волокнами. Это верно как для мужчин, так и для женщин-астронавтов, но женщины начинают с другого базового уровня, потому что у них больше медленных волокон. Мы не знаем, связано ли это с тем, что современные женщины обычно не пытаются делать то, что требует взрывной силы, или же по своей природе женские тела лучше приспособлены к длительной работе. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что это может быть врожденным: в одном недавнем исследовании 75 % «нетренированных» женщин (то есть женщин, которые никогда не занимались силовыми тренировками) имели значительно больше медленных мышц, чем быстрых. У нетренированных мужчин это соотношение более сбалансировано.
