Ахметшин Наиль - Тайны великой пустыни
В китайской династийной хронике «Тан шу» дано описание обряда погребения древних тюрок: «В избранный день берут лошадь, на которой покойник ездил, и вещи, которые он использовал, вместе с покойником сжигают: собирают пепел и зарывают в определенное время года в могилу. Умершего весною и летом хоронят, когда лист на деревьях и растениях начинает желтеть и опадать, умершего осенью или зимой хоронят, когда цветы начинают раскрываться… В сооружении, возведенном при могиле, устанавливают изображение покойного и перечисляют сражения, в которых он принимал участие в продолжении жизни.
Обыкновенно, если он убил одного человека, то ставят один камень. У иных число таких камней доходит до ста и даже до тысячи».
Между тем главную опасность для каганата представляли тюркоязычные уйгуры, которые входили в объединение «девяти племен». Вначале VII века они, как уже отмечалось ранее, обосновались в Северной Монголии и спустя какое-то время играли заметную роль в Центральной Азии. Члены указанного союза в орхонских текстах именуются как токуз-огузы.
В 80-х годах VII века уйгуры были разбиты восточными тюрками, но через 60 с лишним лет взяли убедительный реванш. Объединившись с соседними племенами (карлуками и басмылами), они сокрушили второй Восточный каганат. Необходимо в этой связи добавить, что его неизбежный крах ускорили обострившиеся внутренние противоречия и раздоры.
На месте указанного государственного образования в 745 году возник Уйгурский каганат, просуществовавший до 840 года. Тюркский каганат в целом имел огромное консолидирующее значение для тюркоязычного населения Евразии и способствовал дальнейшему развитию различных этнических групп, составивших впоследствии основу народов, говорящих на различных тюркских языках.
Со временем арабы, энергично распространявшие по миру идеи ислама, заметили: многие народы говорят на том же языке, что и тюрки, с которыми они столкнулись в Средней Азии в VII–VIII веках. Их историки и географы стали называть словом «тюрк» уже целые группы народов и языков. В арабской научной литературе сформировалось единое представление о генетической связи языков тюркских племен и генетическом родстве последних. Таким образом, термин «тюрк» распространился на пол-Азии.
Следует подчеркнуть, что при наличии древнего языкового родства у самих тюркоязычных племен «тюркское» этническое самосознание отсутствовало, как не было и общности их исторических судеб или единства созданных ими в древности и средневековье государственных образований (С. Г. Кляшторный). Однако по мере принятия ислама эти народы сами стали себя так называть.
Доверившись скромному путеводителю и довольно подробной карте города, я отправился к расположенной на Спортивной улице (кит. Тиюйлу) могиле некоего Юсуфа, о котором, как мне казалось, не имел ни малейшего представления. Купив за 10 юаней входной билет, стал расспрашивать о личности усопшего, поскольку никаких проспектов или буклетов ознакомительного характера в кассе не было. Служители мемориального комплекса добавляли к имени слово «хасс-хаджиб», на слух для непосвященного воспринимавшееся как весьма распространенная в подобных случаях нисба (литературное имя, данное по месту рождения), неожиданно оно заставило задуматься.
Вскоре я добрался до англоязычного щита с разъяснениями и в следующий момент стало даже как-то неловко за минуты сомнений. Ничего особенного в этом тексте не было, но упоминание о поэме XI века все расставило на свои места. Очередной пеший маршрут по Кашгару привел меня к мавзолею знаменитого Юсуфа Баласагунского, который когда-то преподнес созданное им удивительное произведение «хану ханов» Бограханиду, или Табгач-Богра-Караха-кану (на самом деле его имя и титулы еще длиннее). Тот в знак благодарности и расположения к поэту пожаловал ему высокое придворное звание, известное как «хасс-хаджиб».
Мавзолей Апак-ходжи
Юсуф, в свою очередь, воспринял это решение как огромную честь, поскольку считал, что человеку на такой должности необходимы десять качеств: острый глаз, чуткое ухо, щедрое сердце, приятное лицо, хорошая одежда, высокий стан, приятная речь, разум, ум, знание. Вряд ли стоит сомневаться, что он обладал ими в должной мере. Впрочем, давно пора непосредственно обратиться к указанному сочинению и его автору.
«Благодатное знание» (тюрк. «Кутадгу билиг») — величайший тюркский литературный памятник средневековья — был написан Юсуфом Баласагунским в 1069–1070 годах. О жизни поэта известно очень мало. В основном это отдельные упоминания, разбросанные по тексту произведения, и весьма краткая информация в двух предисловиях к поэме, из которых одно написано в прозе, а другое — в стихах. Некоторые сведения о себе Юсуф Баласагунский сообщает в заключительных главах поэмы: «Сожаление о прошедшей молодости и о старости», «О порочности эпохи и неверности друзей», «Сочинитель сей книги, Юсуф, великий хад-жиб дает себе наставление».
Поэт родился в Баласагуне, точное местоположение которого до сих пор не установлено, хотя он и упоминается в исторических сочинениях. По некоторым данным, город находился в Чуйской долине, неподалеку от Токма-ка. Ученые до сих пор спорят о том, когда произошло знаменательное событие— в 1015–1016 или 1018 году. Для создателей мемориала проблема, похоже, давно решена: согласно их информации, поэт родился в 1019 году.
В зрелом возрасте Юсуф отправился в Кашгар, где и написал свою поэму, о чем сообщает в обоих предисловиях: «Сочинитель сей книги— уроженец Баласагуна, муж воздержанный и благочестивый. Завершил же книгу сию он в Кашгаре и представил ее ко двору властителя Востока Табгач-хана»; «Он все написал, твердо двигаясь к цели /И труд завершен был в Кашгарском пределе». По словам автора, он сочинил ее за восемнадцать месяцев.
Все исследователи «Кутадгу билиг» переводили название примерно одинаково и связывали его, как правило, со «знанием, приносящим счастье». Только что упомянутый вариант предложил С. Н. Иванов, в начале 80-х годов XX века издавший полный перевод данного сочинения в популярной тогда среди гуманитарной интеллигенции серии «Литературные памятники». Приобретя с большим трудом экземпляр данной книги вскоре после ее выхода в свет, я и подумать не мог, что спустя почти два десятка лет окажусь на могиле средневекового поэта в центре Кашгара.
Поэма написана в стихах, каждый из которых состоит из двух полустиший, рифмующихся между собой. В арабской, персидско-таджикской и тюркоязычной литературах они называются «бейтами» (от араб, bajt— «дом»). Вот, например, краткое повествование о том, «как должно обходиться с людьми учеными и знающими»:
Еще род людей есть, кто знаньем богат, —
Их знанья звездой путеводной горят.
Любезен, учтив будь с такими людьми,
Хоть малое знанье от них перейми.
Где зло, где добро — различают они,
Известен им праведный путь искони.
Стремись мудрость знанья от них перенять,
Дары подноси им, слов лишних не трать.
Сюжет «Благодатного знания» незамысловат. Четыре ее героя— правитель некоего государства Кюнтогды, его визирь Айтолды, сын Айтолды Огдюльмиш и брат визиря— отшельник Одгурмыш— ведут продолжительные беседы, часто спорят и поучают друг друга, превозносят и осуждают мысли и поступки людей.
Мудрый и справедливый элик (государь) принимает на службу талантливого и честолюбивого Айтолды, который становится его ближайшим советником и сподвижником. После смерти чиновника его место занимает одаренный и трудолюбивый Огдюльмиш. О незаурядных способностях сына визиря свидетельствует его ответ на вопрос правителя, «каким должен быть главный повар, стольничий»:
А то, чему люди всю жизнь посвятят,
Как самую жизнь они любят стократ.
И жизнь не тяжка, тяжки муки труда,
Но жизнь без забот и усилий худа.
Руководствуясь государственными интересами, Огдюльмиш всячески стремится привлечь на службу своего родственника Одгурмыша, но тот не соглашается и вскоре умирает. Оставшиеся в живых искренне печалятся об усопшем, прославляя его высокие добродетели и нравственные идеалы.
Идейной основой данного сочинения следует считать философию ортодоксального ислама и этику шариата — свода опирающихся на Коран юридических норм, принципов и правил поведения. Единственным следом доисламской идеологии, по мнению С. Н. Иванова, является упоминание древнетюркского эпического героя Алп Тонга:
Среди тюркских беков есть множество славных,
Славней они многих владык предержавных.
Меж них есть прославленный муж— Алп Тонга,
И всем его слава вовек дорога.
Велик был сей избранный, доблестью славен,
