Эдвард Томас - Будда. История и легенды
Пересекши реку Хираннавати, Будда достиг рощи деревьев сал у Кусинары[278] и сказал: «Пойди, Ананда, устрой постель с изголовьем на севере, я страдаю и хочу лечь». Затем он лег в позе льва на правый бок, и, хотя стояло неподходящее для этого время года, с цветущих деревьев сал осыпались цветы и покрыли его тело. Божественные цветы мандарава и сандаловый порошок посыпались с неба, и в воздухе раздались неземная музыка и пение в его честь. Но Будда сказал, что его почитают не только так. «Будь он монахом, монахиней, мирянином или мирянкой, тот, кто живет в преданности большему и меньшему учениям, полон решимости поступать правильно и действует согласно с учениями, чтит и славит Татхагату, благоговеет и преклоняется перед ним высочайшим поклонением».
В то время старший Упавана стоял перед Буддой, обмахивая его веером. Будда сказал: «Уйди, монах, не стой предо мной». Ананда удивился, почему Будда так сурово говорит с Упаваной, долго прислуживавшим ему. Но Будда пояснил, что боги десяти мировых систем собрались навестить его и на двадцать лиг вокруг и волосу негде было упасть, потому что везде было полно этих богов, жаловавшихся, что монах им все загораживает.
Тогда Ананда попросил у него наставлений по нескольким вопросам. Для монахов было обычаем после Уединения приходить к Будде и сопровождать его, но что им следует делать после смерти Господина? Есть четыре места, сказал Будда, которые стоит увидеть верному ученику, места, которые возбудят его преданность: место, где родился Татхагата, место, где он достиг просветления, где он начал вращать Колесо Учения, где он достиг совершенной нирваны. Все, кто совершит паломничества к этим святилищам и умрет, пребывая верным, после смерти возродятся на небесах.
— «Как мы должны действовать, Господин, по отношению к женщинам?»
— «Не видеть их, Ананда».
— «Если мы увидим их, как мы должны действовать?»
— «Не говорить, Ананда».
— «Что следует делать тому, кто говорит?»
— «Следует быть осмотрительным, Ананда».
Когда ему был задан вопрос, как его хоронить, Будда сказал, что похороны увидят верующие миряне, кшатрии и другие. Похороны должны быть такими, как у владыки мира, и пирамида из камней или ступа должна быть воздвигнута на перекрестке четырех дорог. Затем он перечислил людей, которые достойны ступы.
Вслед за тем Ананда вошел в монастырь[279] и, держась за притолоку, стоял и плакал: «Увы, я ученик, которому осталось еще так много узнать, а Учитель, который был так добр ко мне, скоро достигнет нирваны». Будда послал за ним и утешил, напомнив, что все вещи изменятся, и о том, как он прислуживал Будде с честной и безграничной любовью делом, словом и мыслью, и призвал его усердно трудиться и поскорее избавиться от асав. Далее он указал монахам на четыре замечательных качества Ананды.
Ананда пытался убедить его не умирать в таком маленьком и незначительном городке, как Кусинара. Но Будда сказал ему, что некогда это место звалось Кусавати и было столицей властелина мира Махасудассаны, процветая, подобно городу богов[280], и незамедлительно послал Ананду объявить малла в Кусинаре, что он умрет в третью стражу ночи, и пригласить их навестить его в последний раз. Они явились со своими семьями, и так многочисленны были они, что Ананда не смог объявить о приходе каждого из них Будде и объявлял о них по семьям.
Весть услышал местный отшельник по имени Субхадда и, думая, что Будда способен разрешить его сомнения, пришел навестить его. Ананда попытался прогнать отшельника, но Будда, случайно услышав их разговор, позволил ему войти и обратил его. Субхадда был принят в сангху и вскоре стал архатом.
В этих обстоятельствах было введено несколько второстепенных уставных правил. В частности, было определено, как следует обращаться к более молодым и старшим монахам, было позволено отменить некоторые незначительные предписания и велено наказать монаха Чанну[281]. В конце концов Будда попросил собравшихся монахов сказать, есть ли у кого-нибудь сомнения. Все молчали, и Ананда выразил свое изумление и заявил о своей вере в то, что нет ни одного монаха, который в чем-либо сомневался бы. Будда сказал: «Верой говорил ты, Ананда, но Татхагата вправду знает, что в этой сангхе нет ни единого монаха, который сомневался бы или был не уверен в Будде, в Дхамме, в сангхе, в Пути или Способе. Даже самый последний монах из этих пятисот вошел в поток, не подвержен возрождению в страдающем состоянии, и каждому определенно суждено просветление». Затем, обращаясь к монахам, он сказал: «Послушайте, монахи, я к вам обращаюсь. Подвержены распаду сложные вещи, усердно стремитесь». Таковы были последние слова Татхагаты.
Затем, войдя в первый, второй, третий и четвертый трансы и достигнув пяти уровней достижений, он оказался на уровне прекращения сознания и чувства. Ананда сказал: «Почтенный Ануруддха, Господин достиг нирваны». — «Нет, Ананда, Господин не достиг нирваны, он достиг уровня прекращения сознания и чувства». Затем он прошел обратно через все ступени к первому трансу и снова прошел все ступени вплоть до четвертого транса. С этого уровня он достиг нирваны[282].
Тут случилось большое землетрясение, раздался ужасный гром, и Брахма Сахампати произнес такие стихи:
«Пусть все существа в мире.
Утратят сложное состояние.
Так же как Учитель,
Человек, соперника которому нет в мире,
Татхагата, наделенный властью,
Просветленный, достиг нирваны.»
Сакка, царь богов, сказал:
«Непостоянны, увы, сложные вещи;
Они возникают и исчезают,
Появившись, они кончаются,
И их уничтожение — счастье.»
Старший Ануруддха произнес такие стихи:
«Не было ни вдоха, ни выдоха
У него, чье сердце укрепилось,
Когда великий мудрец, достигнув покоя,
Свободный от страстей, отошел;
Тогда он с сердцем, избавившимся от привязанностей,
Превозмог и вынес свое страдание.
Как угасает пламя, Так освободилось и его сердце.»
Старший Ананда произнес такие стихи:
«Был жуткий трепет,
Был страшный ужас,
Когда тот, кто обладал всеми знаками,
Просветленный, достиг нирваны».
Среди всеобщих жалоб (не стенали лишь те из братии, кто освободился от страстей) Ануруддха утешал плачущих при помощи наставления Учителя о том, что расставание со всеми приятными вещами необходимо и все, у чего есть начало, должно прийти к распаду.
На следующий день Ануруддха послал Ананду в Кусинару, чтобы оповестить малла, и они явились с благовониями, венками, музыкантами и пятью сотнями платьев, чтобы почтить тело Господина танцами, пением, музыкой, венками и благовониями. Это продолжалось шесть дней, а на седьмой они решили взять тело на юг и сжечь его. Восемь вождей малла собрались совершить это, но не смогли поднять тело. Ануруддха объяснил им, что боги хотят, чтобы они пошли на север, отнесли тело в центр города через северные ворота, вынесли его из восточных ворот к святилищу Макута-бандхана и там совершили церемонии. Немедленно вслед за тем, как они согласились с этим, весь город покрыли слоем вышиной по колено цветы мандарава, упавшие с неба. Затем Ананда сказал малла, как приготовить тело к сожжению согласно инструкциям, полученным им от Будды.
В этом месте повествование прерывается двумя инцидентами. Из Павы прибыл Кассапа Великий с группой монахов. По пути он встретил отшельника из адживиков с одним из цветов мандарава, упавших с неба, и от него узнал о смерти Будды. Среди группы монахов был некий Субхадда[283], присоединившийся к сангхе в старости. Он сказал: «Довольно, друзья, не печальтесь и не горюйте. Мы освободились от великого отшельника. Нас беспокоили, говоря: «Это приличествует вам, а это не приличествует». Теперь мы можем делать все, что хотим, и воздерживаться от того, чего не хотим». Но Кассапа утешил монахов при помощи наставления Учителя о том, что расставание со всеми приятными вещами неизбежно.
Тем временем четыре вождя малла попытались зажечь погребальный костер, но у них не вышло. Ануруддха объяснил им, что в намерения богов входило, чтобы костер не загорался, пока не пришел Кассапа Великий и не приветствовал его. Когда Кассапа с пятьюстами монахами прибыл и почтил погребальный костер, он загорелся сам. Он горел, не оставляя ни кожи, ни плоти, ни жил, ни суставной жидкости, ни пепла или копоти. Потоки воды с неба стали заливать костер, и малла погасили его ароматной водой. Затем они огородили это место, воткнув в землю копья, и продолжали торжества семь дней.
