Юрий Петухов - История Русов. Древнейшая эпоха.( 40-5 тыс. до н.э)
По сути дела, так оно и было. Русы-бореалы в силу известных нам причин в значительно большей степени сохраняли свой подвидовый антропологический облик (брахикефальность, светлые покровы, высокий рост и грациальный костяк), исходный ностратически-бореаль-ный язык и исходное, выработанное ещё с 40-го по 25-е тыс. до н.э. мировоззрение. Приход новых форм хозяйствования, а также просачивание в их среду всё большего числа представителей средиземноморской негроидной подрасы со временем будет изменять и бореалов. История Европы, история Средиземноморья – это история вытеснения брахикефальных европеоидов кроманьоно-бореального типа долихокефальными метисами европеоидно-негроидного типа (это заметно и сейчас, к примеру, если север Франции заселен светловолосыми широколицими европеоидами, то юг и центральная часть в основном узколицыми длинноголовыми европеоидами с большой примесью негроидности – южно-французский, итальянский типы средиземноморской подрасы). В 6 тыс. до н.э. и на Балканах и в Северном Причерноморье в коренном бореальном населении (или его части) уже присутствуют отдельные негроидно-неандерта-лоидные средиземноморские признаки – это подверждается антропологами, изучавшими найденные останки. Однако, данное влияние не следует преувеличивать, так как при существенном вливании пришельцев в автохтонный этнос последний деградирует и погибает (например, натуфицы, или иерихонцы после фазы Б). В Северном Причерноморье и особенно на Балканах (6-5 тыс. до н.э.) цивилизации русов-индоевропейцев не деградировали, а напротив – процветали. Они были не столь пышны и сложны, как ближневосточные. Но достаточно устойчивы – буго-днестровская культура, скажем, просуществовала две с половиной тысячи лет, это достаточно серьезный срок. Буго-днестровцы, подобно всем русам, особенно бореалам, селились вдоль рек, в их поймах. Жили они в наземных жилищах-мазанках продолговатой формы, позже стали строить подобные дома из камня. В ходу были и полуземлянки. Значительно позже некоторые «античные» и византийские авторы отзывались о подобных полуземлянках, в которых обитали славяне, несколько свысока. Но для северных в отношении Средиземноморья мест с континентальным суровым климатом полуземлянки были одним –из самых надежных и приспособленных жилищ. В ромейско-византийских тонкостенных и продуваемых лачугах (тем более, дворцах) на севере просто никто бы не выжил. А укрепленные и теплые полуземлянки северного типа были проверены временем – ещё с эпохи русов-кроманьонцев, основательно обживших днепровско-дунайское междуречье. Северный климат наносил определенный отпечаток на быт русов Северного Причерноморья. Их жизнь и быт были достаточно суровы. И потому больших городищ они не оставили. Археологи в буго-днестровском регионе в основном имеют дело с небольшими поселениями – по 5-8 жилищ с одним общинным домом. Здесь надо заметить, что раскопана лишь чрезвычайно незначительная часть их поселений. И потому окончательные выводы о русах той эпохи делать преждевременно. Северное Причерноморье можно вообще до известной степени считать терра инкогнито, это земля великого и насыщенного прошлого, практически не тронутая археологами. К сожалению, дореволюционные и советские археологи уделяли основное внимание поздним «античным», псевдогреческим «колониям» в Крыму и на северном побережье Черного моря. Фактически они огромными трудами своими способствовали созданию фантома-миража пресловутой «древнегреческой» цивилизации, её форпостов на российско-украинских землях и тем самым упрочению политико-«академической» западноевропейской схемы мировой «истории». Раскопки древнейших поселений бореалов и индоевропейцев проводились в основном случайно, когда на них просто натыкались в поисках ещё одной колонии «греков». Древняя история Северного Причерноморья практически не изучена. Её бореало-индоевропейский пласт вскрыт значительно поверхностней, чем даже соответствующий пласт Палестины-Сурии и Северной Месопотамии, где, как мы писали стоят тысячи нераскопанных теллей. И всё же по имеющимся данным мы можем делать определенные и чёткие выводы. Северное Причерноморье было одним из важнейших исторических центров европейского этническо-культурно-языкового ядра суперэтноса русов. И не важно, как и на какие «археологические культуры» в научной печати разделены роды данного суперэтноса (новые раскопки могут увеличить число этих культур, а затем, что будет непогрешимо верным – свести их воедино). Ясно одно – буго-днестровцы и суро-днепровцы были первыми земледельцами и скотоводами Северного Причерноморья. Они использовали микролитическую технологию изготовления орудий труда и оружия. Это, помимо прочего, есть неоспоримый признак их принадлежности к суперэтносу русов-бореалов-индоевропейцев. А вот остродонная керамика сближает их, скорее, с русами Приуралья и Сибири, чем с ближневосточными русами. То же можно сказать и о космогонических представлениях. Вместе с тем в раскопах найдена керамика подунайского-малоазийского типа. Мы пока не можем до конца понять этого явления, но северно-причерноморская общность русов – далеко не самая прогрессивная и развитая на тот период – вполне может восприниматься нами, как некий центр, связующий по меньшей мере четыре этническо-культурно-языковых ядра суперэтноса: ближневосточное, европейское, среднеазиатское и южносибирское. И здесь правильнее говорить о существовании не отдельных буго-днестровской, сурско-днепровской, днепро-донецкой археологических культур, а именно о северно-причерноморской большой общности русов. Днепро-донецкая культура занимала лесостепную Украину, Южную Белоруссию, Верхнее Поднепровье. И это была микролитическая бореальная культура русов. Та культура, из которой, наряду с южно-уральской, русы Каменной Могилы черпали свои космогонические представления и навыки ритуально-магической протописьменности. С точки зрения волхвов-жрецов Ближнего Востока священные гроты Каменной Могилы и были самым южным концентрированным проявлением первозданной сакральности севера. Сам север (Борея, Гиперборея, земля русов-бореалов, носителей древней веры) был необъятен – вполне доступен для родов-выселков, передвигающихся крайне медленно и живущих в категорях столетий и тысячелетий, но малодоступен для реальных паломников-волхвов. Каменная Могила была форпостом бореального севера русов на юге. Не исключено, что комплекс подобных святилищ древнего типа (именно пещерно-гротовых, а не возведенных искусственно, рукотворных храмов) в Северном Причерноморье, в его узловой точке, и был тем сакральным магнитом, который притягивал жрецов-волхвов расселившихся по Евразии многочисленных родов русов (подобно тому, как Кааба в Мекке притягивает к себе мусульман-паломников со всего мира). Для ближневосточных паломников хождение к гротам Каменной Могилы было «возвращением к истокам». Русы Каменной Могилы, и шире, днепровско-дунайского междуречья, не были прашумерами, как считает упоминавшийся Ю.А.Шилов, так как они не переселялись в Южную Месопотамию (Тигр-Евфрат). Они и шумеры были двумя частями, двумя родами одного суперэтноса русов. Русы Каменной Могилы оказывали значительное духовно-мировоззренческое влияние на предшумеров и шумеров, но не антропологическое и не генетическое. Антропологическо-генетическое воздействие русы-предшумеры и русы-шумеры, как мы уже писали, испытывали со стороны предэтносов негроидно-неандертало-идного типа и со стороны иных родов русов, в процессе эволюции приобретших признаки, не свойственные суперэтносу (арменоидные и пр.) Жрецы-волхвы, как Чатал-уюка, так и Предшумера-Шумера, достаточно чётко осознавали, что постоянный и даже нарастающий приток в их сообщества иноэтнического элемента грозит постепенным размыванием традиций-обычаев, утратой истинной изначальной веры, изначальных устоев, постепенной утратой изначального сакрального, в их понимании языка, и т.д. Это осознание, стремление сохранить свой этнос-род, уберечь его от растворения в пришлых племенах, от деградации и конечной гибели и толкали их на паломничество к святыням и иные меры, не всегда известные нам. Тем не менее, объективные обстоятельства (экспансия иных предэтносов, а с 3 тыс. до н.э. и этносов в земли, заселенные русами) оказались сильнее субъективной воли поколений жрецов-волхвов, пытавшихся сохранить самобытность своего народа. Если бы было иначе, мы имели бы и ныне в Месопотамии, Палестине, Сирии, Малой Азии развитые и могучие государства потомков русов, говорящих на одном с нами языке (при возможных диалектных расхождениях, какие имеются у русских, сербов, белорусов, украинцев…) Этого не произошло, по всей видимости, и потому, что объективным предназначением суперэтноса было в основном не сохранение себя самого, как единого целого до скончания веков, но вычленение из себя ряда народов и народностей. То есть, как и было изложено нами в монографии «Дорогами Богов», в суперэтносе изначально была заложена «отцовско-материнская» программа поэтапного зачатия внутри себя, формирования и последующего «выброса»-рождения новых самостоятельных в дальнейшем этносов. Понимание этого момента чрезвычайно важно для понимания процесса подлинной истории, потому что привычная политико-«академическая» версия «истории» дает нам не научную картину этногенеза, а какую-то мистически-религиозную, по которой этносы «выходят» из лесов, болот, скал, неизвестно откуда взявшись там. Эта псевдо-схема ещё была, возможно, пригодна для шлёцерово-миллеровской эпохи ХУШ века. Но ныне, несмотря на то, что она присутствует во всех учебниках, абсурдность и несостоятельность её очевидны.
