Сергей Петров - На берегах реки Ждановки
Утренняя жизнь проспекта начиналась с открытием магазинов: хозяйки занимали очереди в молочные и хлебные отделы (вплоть до середины 1960-х в городе наблюдались перебои с хлебом), заполняли овощные магазины. В это время у входа в магазины рядами выстраивались детские коляски с «бесхозными» спящими детьми, мамаши которых, ничуть не беспокоясь за судьбу своих чад, преспокойно закупали продукты, оставляя детей на полчаса и больше. Это никого тогда не удивляло. В магазинах народа было много, с колясками, тяжелыми и неудобными, протискиваться в очередях было невозможно, да и в случае чего они знали: кто-нибудь ее проснувшегося ребенка да покачает. И действительно, если ребенок просыпался и кричал на всю улицу, находилась какая-нибудь сердобольная старушка, которая утихомиривала дитя, пока родительница не соизволит вернуться. Понятное дело, без выговоров нерадивой маме не обходилось, однако в целом такое положение вещей считалось естественным. Я не слышал, чтобы дети куда-то пропадали, наоборот, случалось мамаши надолго «забывали» про своих детей, посещая сначала один магазин, затем второй, третий, лишь изредка прибегая из очереди, убедиться, что ее чадо спит.
После утренних закупок в магазинах наступала некоторая пауза до 16–17 часов, пока новая волна посетителей по пути с работы не оккупировала их, опустошая прилавки. Ну а после 19 часов отдыхающая публика заполняла уже кафе и кинотеатры. В это время по проспекту приятно было прогуляться: машин почти не было, только общественный транспорт и такси, зато людей – море.
То, что на Большом все было под рукой, доказывает один случай из жизни. Однажды мама послала меня в магазин грампластинок купить ей для школьного урока диск «Голоса птиц в природе». Располагался магазин почти в самом конце проспекта на углу с улицей Ленина и дабы не терять времени, по пути я сделал множество важных дел, которые едва ли возможно осуществить, пройдясь по Большому проспекту ныне.
Первым делом я зашел купить папирос для соседского дяди Васи. Ближайшая табачная лавка располагался не где-нибудь, а в часовне Александра Невского в начале Большого проспекта. Сейчас она относится к Князь-Владимирскому собору, а тогда стояла без крестов, с замазанной надписью «Бога бойтесь, царя чтите», и мы лишь догадывались, что это бывшее культовое сооружение. Купив папирос, я перешел улицу Блохина и в доме № 1 по Большому проспекту, в подвальчике, глядящем на часовню и Успенский сквер, в фотоателье сдал в проявку фотопленку. Фотоателье в округе существовало немало, однако в этом, несмотря на свойственный тому времени фотолюбительский бум, почти никогда не было очередей.
Сдав пленку, в следующем доме № 3 в специализированной мастерской я зарядил гелем стержень для шариковой ручки (стержни стоили тогда дорого и с целью экономии их многократно перезаправляли), а в следующем доме № 5 в диетическом магазине выпил стакан томатного сока и, подкрепившись, дошел до магазина грампластинок. В магазине было множество отделов – эстрада, классика, записи для детей, и я долго не мог отыскать «голоса птиц», не понимая, к какому жанру относится диск.
Сделав покупку, я направился было домой, но наткнулся на своего приятеля, который потащил меня в магазин спорттоваров покупать камеру для его велосипеда. Огромный магазин спортивных товаров располагался тогда в доме № 76. Чего только в нем не продавалось: рыболовные снасти и велосипеды, надувные лодки и мотоциклы, охотничьи ружья и капканы на волка (тогда это продавалось в спорттоварах); а на витрине блестели огромные охотничьи ножи, более похожие на мечи! Ясно, что быстро покинуть такой магазин мы не могли, тем более что при нас проверяли, обдавая помещение магазина клубами дыма, чешский мотоцикл «Панония».
Но и на этом мое путешествие не закончилось. На обратном пути нас занесло в магазин «Филателист», располагавшийся по четной стороне Большого, уже не помню, в каком доме, где мы долго разглядывали марки. Наконец, в кинотеатре «Экран» (дом № 30) нас привлекла афиша польского двухсерийного фильма «Крестоносцы». Решив, что фильм стоит того, мы наскребли по 20 копеек и купили билеты на завтрашний сеанс.
Уже после всего этого мы наградили себя порцией мороженого с сиропом в мороженице, располагавшейся на первом этаже «толстовского» дома № 3 по Ждановской набережной, и благополучно вернулись домой. И пусть на путешествие я затратил более полутора часов, зато разом сделал множество дел.
* * *Если говорить о магазинах, то старожилы Петроградского района с особой любовью вспоминают диетический магазин, располагавшийся на первом этаже дома № 5 по Большому проспекту. Судя по старым фотографиям, в этом доходном доме Чубакова, построенном в 1910 году по проекту архитектора Вильгельма Ивановича Ван-дер-Гюхта, первый этаж изначально был отдан под магазины. В 1960-е здесь открыли «Диету». Съезжались закупать продукты сюда, по-моему, со всего города. Диетические яйца с печатями на каждом экземпляре, свежая сметана и разливное молоко; творог, сыры и колбасы – все самого высокого качества. Но главное, что в наступающей эре дефицитов, продукты были в наличии и не кончались до самого закрытия магазина.
От нашего дома это был ближайший крупный продуктовый магазин, но я его не любил. Он казался мне бесконечно большим, столько в нем существовало отделов, касс и очередей. Чтобы купить продукты в разных отделах, стоять приходилось в нескольких очередях: сначала, чтобы тебе взвесили, скажем, колбасу или масло (фасованных товаров почти не продавалось), потом в кассу выбивать чек, потом уже без очереди – получать товар; затем аналогичная картина в другой отдел. И так далее. Хозяйкам подобная процедура была привычна, я же от нее изнывал.
Единственный отдел, который мне нравился, располагался справа, со стороны Зверинской улицы – здесь продавали соки, торты и мороженое. Это был, можно сказать, самый спокойный отдел; мы с приятелями после школы иногда забегали сюда, брали мороженое, а иногда выпивали по стакану томатного сока. Рядом стояла банка соли, и сок можно было тут же подсолить по желанию.
Ближе к центру здания начинались развесные отделы мясо-молочных продуктов – очереди здесь выстраивались максимальными. Спасало то, что входов в магазин существовало несколько, и чтобы обойти очередь, не обязательно протискиваться, а можно было выйти на улицу и войти в другую дверь напротив нужного отдела.
Когда мама посылала меня за маслом, я иногда делал вид, что не понял за каким и вместо сливочного покупал шоколадное – цена была одинаковой. Правда, шоколадное, в отличие от сливочного, «уходило» у нас за вечер. Докторская колбаса была такой вкусной, что твердокопченые колбасы мало кто покупал. «Химические» продукты в колбасах, в которых отсутствовало мясо, стали появляться позже, в 1970-х годах, а в 1960-е ГОСТы еще соблюдались.
Кстати, в доме, где располагалась «Диета», с 1922 по 1944 год в квартире № 21 жил известный, а ныне почти забытый советский поэт и писатель Николай Семенович Тихонов. Едва ли автор поэмы «Киров с нами», а также очерков о советской жизни может быть востребован в нынешнее время, однако не следует забывать, что в его квартире бывали такие известные литераторы, как В. Маяковский, К. Федин, А. Фадеев, О. Форш, О. Берггольц, Вс. Рождественский. А сам писатель, по воспоминаниям современников, в дни блокады превратил свою квартиру в корпункт газет «Ленинградская правда» и «На страже Родины».
В самом центре Большого проспекта в доме № 42 в 19601970-е годы находился магазин «Живая рыба». Я его запомнил потому, что аквариум из белого мрамора, в котором плавала эта самая рыба, хорошо просматривался с улицы. Вода в аквариуме почему-то всегда была мутноватой, и, глядя на виляющую хвостом крупную рыбу, я мечтал, чтобы мне на удочку попалась такая же. Но в Ждановке подобные экземпляры не водились.
Весь ужас начинался тогда, когда купленная и принесенная домой рыба на раскаленной сковородке вдруг оживала и начинала прыгать. Иногда поймать ее удавалось уже на полу. Впрочем, рыбу, равно как и икру, покупали в то время не так часто, а в магазин заходили, чтобы поглазеть на аквариум и плавающих рыб.
Кстати, двухэтажный особняк № 42, где располагался магазин «Живая рыба», построен архитектором Шаламовым в 1880-х годах и явно выделялся среди окружающих зданий своим псевдорусским стилем. Сейчас в этом здании тоже достойное учреждение – Детская школа искусств.
Когда-то в доме 42 по Большому проспекту находился магазин «Живая рыба». Фото 2012 года
Имелось на Большом проспекте и несколько магазинов, которые, как мне казалось, не могут закрыться никогда из-за их невероятной популярности. Я говорю о книжном магазине в доме № 36 по Большому проспекту и соседнем с ним магазине игрушек на углу Ижорской улицы и Большого проспекта, а также о комиссионке на углу Большого проспекта и Ораниенбаумской улицы.
