Александр Оришев - В августе 1941-го
Я спросил часового: „Сколько здесь этих мерзавцев?“
Он мне ответил: „Около двухсот“.
Они не сидели и не лежали, все прижались один к одному, стояли плотно, как селедки в бочке. Их вид был ужасный, в глазах ненависть. Задержали врагов наши органы с поличным, когда они травили воду и распространяли листовки, и за другие дела. Органы военной прокуратуры с такими вредителями расправились по законам военного времени»[350].
21 ноября 1941 г. советский МИД уведомил иранское посольство в Москве, что соответствующие компетентные органы сочли возможным освободить часть офицеров шахиншахской армии, задержанных во время августовских событий[351].
В ходе иранской операции частями Красной Армией кроме пленных были захвачены трофеи. Только пограничниками Туркменского округа было захвачено 294 винтовки, 34 пистолета, 10 082 винтовочных патрона, 28 лошадей и 2 автомобиля[352]. После того как сдался гарнизон Пехлеви, в руки красноармейцев попало 4 орудия, 100 карабинов, 3000 винтовок, 12 станковых и 36 ручных пулеметов[353]. После капитуляции гарнизона Урмии трофеями Красной Армии стали: 18 орудий, 41 станковый пулемет, 46 ручных пулеметов, 10 720 винтовок, 715 шашек, 7000 снарядов. При движении на Миане в районе Гюн-Дагды была захвачена материальная часть горной батареи противника и муллы. Личный состав противника разбежался и обнаружить его не удалось. Когда был произведен подсчет трофеев 53-й Отдельной среднеазиатской армии, то они составили: 4 зенитных орудия, 16 горных орудий, 20 гаубиц, 1326 винтовок, 11 станковых пулеметов, 31 ручной пулемет, 1532 лошади, 500 мулов, 23 автомобиля[354]. 10 шахских самолетов досталось советской стороне в качестве трофеев, захваченных на Тебризском аэродроме.
Охрана захваченных трофеев из-за неопытности некоторых командиров превратилась в настоящую проблему. 30 августа часть местных жителей пробралась в расположение частей Красной Армии, дислоцировавшихся в Реште, и начала растаскивать трофейное имущество, невзирая на карауливших его красноармейцев. Толпу удалось рассеять только после нескольких предупредительных выстрелов в воздух[355].
В результате этого и других произошедших инцидентов было принято следующее решение: вооружение, снаряды, автомобили и прочее трофейное имущество вывезти на советскую территорию.
В ЦАМО удалось обнаружить интересный документ — директиву начальника Генерального штаба Красной Армии Б. Шапошникова командованию 53-й ОСАА: «[…] 2. Вооружение, снаряды, автомобили и все прочее трофейное имущество обязательно вывезти на свою территорию. 3. Лошадей, мулов также вывезти на свою территорию и там обратить на комплектование частей фронта и армии и использовать только на своей территории»[356].
А вот еще один любопытный документ — телеграмма командующего 53-й Отдельной среднеазиатской армии генерал-майора С. Г. Трофименко командирам и комиссарам корпусов и дивизий. В связи с важностью этого документа приведем его с незначительными сокращениями: «Военный Совет Армии неоднократно требовал: все трофейное вооружение, автомашины, снаряжение и другое имущество учесть и сдать трофейным комиссиям для отправки на армейские склады. Невзирая на это, некоторые ответственные командиры всякими способами ухищряются обойти требование Военного совета и некоторые виды вооружения, автомашины и другое имущество оставляют в частях или в личном пользовании или отправляют на нашу территорию на места прежних стоянок частей. Пора понять политическое значение этого вопроса, понять, что ни один боец на территории Ирана не может быть вооружен трофейным оружием и лошадью, ни один командир не может ездить на территории Ирана на трофейной машине, чтобы не дать повод враждебным элементам сеять нежелательные для нас разговоры.
Красная Армия имеет достаточно вооружения, снаряжения и всего имущества. Категорически требую:
а) все захваченное имущество, где бы и у кого оно не находилось — сдать трофейным комиссиям для отправки на нашу территорию в армейские склады;
б) из трофейного имущества может быть с разрешения Военного совета выдана в носку только обувь для частей, где с обувью создалось тяжелое положение»[357].
Аналогичным образом события развивались на юге. Сразу скажем о том, что английских войск, расквартированных в Индии общей численностью не менее 200 тыс. человек, вполне хватило бы на уничтожение всей иранской армии. Но задействовать всю группировку не пришлось. В наступлении приняли участие 9-я танковая и 21-я пехотная бригады, к которым присоединились 5, 6, 8-я дивизии и 13-й уланский полк[358].
Наступавшие на юге англичане уничтожили небольшой иранский флот, базировавшийся в портах Персидского залива. В ходе массированных бомбардировок погиб командующий военно-морскими силами Ирана адмирал Беяндор[359]. На рассвете 25 августа 1941 г. канонерская лодка ВМФ Британии «Шорхэм» стремительно атаковала гавань Абадана, а объединенные действия авиации и военно-морского флота обеспечили высадку сухопутных войск. Шахский корабль береговой охраны «Пеленг» («Тигр») был сразу же потоплен, остальные мелкие патрульные суда отошли вглубь гавани с повреждениями или выбросили белый флаг.
К слову сказать, гавань Абадана была слабо укреплена, и два батальона 8-й индийской пехотной дивизии форсировали пролив Шатт эль-Араб и, не встретив сопротивления, заняли нефтеперерабатывающий завод и ключевые узлы коммуникаций.
В Бендер-Шахпуре тяжелый транспортный корабль ВМФ Британии «Канимбла» высадил небольшой десант для обеспечения безопасности нефтяного терминала и инфраструктуры порта. Этими незначительными силами британцы заняли порт Бендер-Шахпур, захватив четыре германских и три итальянских корабля. «Немцы успели потопить только один корабль — „Везенфельд“. Оперативно сработал капитан Петер, вовремя открывший резервуар корабля с нефтью, а затем взорвал корабль», — писала 26 августа 1941 г. одна из тегеранских газет «Иран ма»[360].
С самолетов британцы разбрасывали листовки. Также по воздуху британцы перебросили некоторое количество войск для охраны семей сотрудников Англо-иранской нефтяной компании. «Харрикейны» нанесли удар по ахвазскому аэродрому, где расстреляли на земле пять иранских истребителей и подожгли ангар. Командир 261-й авиаэскадрильи флайт-офицер Е. Мэйсон во время патрулирования на участке между Абаданом и Ахвазом обнаружил и быстро сбил одиночный иранский «Хаукер Одекс», вылетевший, по всей вероятности, для уточнения обстановки. Летчики эскадрильи страстно желали поддержать почин командира и, встретив в воздухе еще один биплан, тут же вогнали его в землю. Однако сбитая машина оказалась своей — это был «Винсент», пилотируемый офицером Вудли. К счастью, экипаж остался жив и вернулся в расположение своей 244-й эскадрильи, которая в тот день выполнила 7 разведвылетов[361].
Иранцы не смогли оказать достойного сопротивления сухопутным частям Британской империи, состоявшим наполовину из индийцев. Большая часть иранских войск была застигнута врасплох, но сумела бежать на грузовиках. Под натиском наступавших британцев иранцы успели только уничтожить линии телефонно-телеграфной связи в районе Абадана и Бендер-Шахпура[362]. 26 августа британское агентство «Рейтер» передало коммюнике, в котором говорилось: «Индийские части очистили от иранских войск район Абадана. При этом захвачены две пушки, три бронемашины, взято 350 пленных. Английские войска также заняли Мариде (60 км севернее Абадана). В Бендер-Шахпуре спокойно. В секторе Ханакина английские и индийские войска, преодолев слабое сопротивление противника, заняли Гилян»[363].
Захватив стратегические плацдармы, британцы развернули наступление в глубь страны. Одни подразделения стали продвигаться в Белуджистан. В то же время другие британские части заняли с суши порт Хорремшехр, а одна часть была послана к Ахвазу, арабское население которого довольно спокойно встретило чужеземные войска.
Проблемы у англичан могли возникнуть у прохода Пай-Так, который при желании можно было превратить в серьезное препятствие. Однако этого сделано не было, и 28 августа после налетов «Бленхеймов» иранские войска, оборонявшие перевал, выбросили белый флаг. Более или менее серьезное сопротивление англичанам было оказано на горном хребте Зибири, когда иранская артиллерия приостановила продвижение английской пехоты[364].
28 августа 1941 г. 18-я бригада 10-й индийской дивизии заняла Ахваз. С этого момента цели британцев можно было считать выполненными. На севере генерал-майор Слим планировал брать 29 августа 1941 г. Керманшах, но командир гарнизона сдал город без боя[365].
