Сергей Махов - Борьба за испанское наследство
В наступившем 1710 году корсар планировал атаковать английские транспорты в бухте Вадо (Каталония), но, по данным разведки, там оказалось еще и 15 английских линкоров, поэтому Кассар отказался от боя.
В 1711 году по просьбе самого короля корсар согласился на прямо-таки самоубийственную задачу — сопроводить торговые суда в Стамбул, загрузиться там зерном и привести караван в Испанию. Следует понять, что в это время в Средиземном море безраздельно господствовали эскадры англичан и голландцев, поэтому поход в Стамбул был равносилен путешествию по тылам врага. 43 транспорта с эскортом из «Парфета», «Нептюна», «Серье» и «Фенданта» вышли из Тулона в начале апреля. Около Сардинии их обнаружили английские дозорные фрегаты, но в сумерках французам удалось скрыться. Недалеко от Мальты Кассару удалось захватить один голландский транспорт, корсар вспоминал, что атаковал это судно «не по особой надобности, а ради секретности нашего следования». Каперу удалось дойти до Стамбула и вернуться через все море обратно — он оставил торговые корабли в Паламосе, где снабжалась армия Вандома.
О походе Кассара в Вест-Индию мы уже рассказывали. По возвращении с богатой добычей он был принят королем Людовиком. На аудиенции Луи попросил корсара отдать ему все золото и серебро в обмен на ассигнации, поскольку королю нечем было расплачиваться с армией. Кассар согласился, он получил орден Святого Людовика на шею и 625 тысяч ливров бумажками. В 1715 году стоимость ассигнаций упала в четыре раза. Кассар, быстро растратив обесценившиеся деньги, начал бесконечную тяжбу с купцами и правительством. Вскоре он по-настоящему стал нуждаться, хотя ему помогали его друзья-корсары, к примеру, Дюгэ- Труэн, который очень ценил Кассара В 1736 году Кассар написал очень яростное письмо кардиналу Флери (первый министр Людовика XV), где не стеснялся в выражениях. Письмо заканчивалось так: «Я требую обратно свои 3 миллиона ливров». Флери не стерпел таких оскорблений и настоял на заключении корсара в крепость. Последним прибежищем капера стала тюрьма в крепости Хэм, куда он был препровожден в июле 1736 года. Кассар умер в заключении 21 января 1740 года.
Приложение 7
Действия русского флота против морских крепостей
Чем же отличалось взятие Корфу или Анконы от взятия Гибралтара? Мы взяли на себя смелость включить сюда небольшой рассказ из другой эпохи, который был бы интересен нашему читателю, но в то же время рассматривался в отечественной литературе достаточно однобоко. Речь, конечно, о Средиземноморском походе Шишкова. Пусть же уважаемый читатель сам сравнит действия Рука у Гибралтара или Нельсона у Мальты с действиями русского адмирала и сделает выводы. Мы лишь можем сказать, что нам, русским, можно гордиться взятием Корфу и Анконы.
Средиземноморский поход Часть I. Корфу и МальтаПервой удачной десантной операцией английского флота стал, как ни странно, пресловутый день «Д» — высадка в Нормандии. Удивительно, но до этого события на память приходят лишь действия Дрейка против Картахены Индейской и Моргана против Панамы! Что же случилось с великими мореплавателями и их мощным флотом? Не секрет, что после Войны за испанское наследство Ройал Неви полностью установил господство на море, вытеснив оттуда Францию и Голландию. Казалось бы, теперь на первый план должны выйти операции против берега, захват «ключевых точек», базирование на которые помогало бы защитить свою торговлю и в случае необходимости прервать морские коммуникации противника. Конечно же, французский флот раз за разом бросал вызов могуществу Ройал Неви, иногда нанося ему болезненные поражения. Адмиралтейство всегда учитывало этот фактор и побуждало своих адмиралов прежде всего уничтожить противника, поэтому по сумме очных встреч Королевский флот выглядит гораздо предпочтительней французов. Но вот захват сильно укрепленных, готовых к обороне морских крепостей не получался у островитян никак. А как же Гибралтар, Порт-Магон, Мальта, Тулон, спросит неискушенный читатель. При ближайшем рассмотрении оказывается, что здесь большую роль сыграли не слаженные действия английских адмиралов и генералов, а удачное стечение обстоятельств. Например, захват Гибралтара стал возможным только потому, что морпехи Ройал Неви сумели взять в заложники жен и матерей защитников, укрывшихся в одном из монашьих скитов, и пригрозили в случае продолжения сопротивления убить их. Порт-Магон, приобретенный во время Войны за испанское наследство, просто не имел сколь-нибудь сильного гарнизона и сдался практически без боя. Порто-Белло, атакованный Верноном, защищался милицейскими частями и добровольцами, осаду Мальты Нельсоном даже осадой назвать сложно, а захват Тулона стал возможен только благодаря «пятой колонне» в лице роялистов. Удалась лишь осада сильно укрепленного Бель-Иля и Гаваны во время Семилетней войны. Действия же Вернона против Картахены или Барклея против Сен-Мало были откровенно слабыми и провальными.
Особенно это заметно на фоне русских и французов. За это же время (1690–1790 гг.) армия и флот Франции смогли захватить такие сильно укрепленные морские крепости, как Картахена Индейская, Порт-Магон (дважды), Барселона (дважды), Алжир, Триполи, Мадрас. Действия французов отличались высоким профессионализмом, четким взаимодействием армии и флота, а также детальным планированием. Русский флот проявил себя в последней четверти XVIII века. Осады Св. Мавры, Корфу и Анконы с военной точки зрения просто великолепны. Другого слова не подберешь. В это же время Нельсон, только что одержавший свою знаменитую победу при Абукире, застрял под Мальтой всерьез и надолго.
В связи с этим интересно было бы сравнить действия Ушакова и Нельсона, адмиралов, безусловно, умелых и талантливых. Противник у них был одинаковый, укрепления Корфу не слабее бастионов Ла-Валетты, эскадры у соперников были примерно одного состава[73], боевые действия шли в одно и то же время. Попробуем беспристрастно рассмотреть факты.
Прелюдия БонапартЕгипетский поход Бонапарта, устроенный французским генералом ради захвата богатств Востока и ограбления этого крупнейшего турецкого пашалыка, привел в действие все потайные пружины европейской и ближневосточной политики. «Восточная армия» еще только формировалась, но уже 4 февраля 1798 года до российского императора дошли слухи, что большой французский флот вышел из Тулона в неизвестном направлении. Павел I, считая, что Бонапарт идет к Крыму или к берегам Новороссии, приказал срочно выйти в море эскадре вице-адмирала Ушакова в составе 7 линейных кораблей, 5 фрегатов и 4 посыльных судов, дабы, «немедленно сыскав оную, дать решительное сражение».
Тем временем 19 мая того же года из Тулона отплыла французская эскадра в составе 13 линейных кораблей, 6 фрегатов, 10 корветов, 26 вспомогательных судов, а также 309 транспортов, загруженных 23 400 пехотинцами, 4000 кавалеристами с лошадьми, 3000 артиллеристами с пушками и 1000 человек нестроевого состава. 8 июня армада появилась у Мальты. Командующий экспедицией генерал Бонапарт потребовал впустить суда в гавань Ла-Валетты для пополнения запасов воды[74], но капитул Мальтийского ордена отказал ему в просьбе — согласно правилам, одновременно в порт могли зайти не более 4 военных кораблей иностранной державы.
10 июня 15 000 французских солдат высадились на Мальту, легко подавили очаги сопротивления и вплотную подошли к крепостям Ла-Валетта, Брига и Флориана. На тот момент в рядах ордена находились 332 рыцаря (большая часть из них — больные и старики) и 1800 наемников, которые сразу же после высадки дезертировали в стан врага. Часть братьев ордена были против ведения боевых действий, утверждая, что орден создан для борьбы с неверными и убивать христиан — большой грех. Однако гроссмейстер иоаннитов — фон Гомпеш — призвал всех способных носить оружие на стены, и рыцари решили сражаться.
11 июня началась атака Ла-Валетты. Старые рыцари, еще не забывшие грозных битв с мусульманами, и в этот час показали образцы величайшей отваги и высокого военного духа: к примеру, 80-летний бальи де Тинье, у которого ноги не могли ходить, приказал вынести себя на стены, повторяя, что «во время битвы офицер должен быть на поле боя». Тем не менее превосходство французских войск в живой силе и вооружении было настолько велико, что к вечеру орден принудили к почетной капитуляции. На следующий день на борту французского флагмана «Орьян» было заключено соглашение, согласно которому, Мальта и острова Комино и Гоцо переходили под суверенитет Французской республики. Бонапарт бесстыдно разграбил музеи и церкви ордена, на острове остался отряд в 3065 французских гренадеров и 5 артиллерийских полков под командованием генерала Вобуа, а рыцарям-иоаннитам было приказано покинуть Мальту.
