Сергей Капков - Короли комедии - Гликерия Богданова-Чеснокова
На сцене Богданова-Чеснокова сыграла обольстительную Хиврю ("Сорочинская ярмарка"), решительную тетю Дину ("Севастопольский вальс"), хлопотливую Парасю Никаноровну ("Трембита"), невозмутимую Полину Дмитриевну ("Шар голубой"), искрометную Цецилию ("Королева чардаша"), чудаковатую Биби-ханум ("Кавказская пленница"), расчетливую Матрену ("Сто чертей и одна девушка"), старую казачку Семеновну ("Бабий бунт"). Для актрисы писали Ю.Милютин, И.Дунаевский, В.Дмитриев, Г.Портнов, В.Баснер, А.Петров, Е.Птичкин.
"У Богдановой-Чесноковой, как ни у кого, был естественный переход от разговора к пению и обратно", - сказал однажды об актрисе Андрей Петров. Оперетта "Мы хотим танцевать" стала единственным случаем, когда композитор написал специально на кого-то. Гликерия Васильевна исполнила роль стареющей примадонны Матильды Ивановны Волны-Задунайской. Она выходила на сцену в рискованно декольтированном платье с лихим разрезом на боку, с пучком разноцветных перьев на голове. Певица негодовала, что ее считают старухой, когда она пятьдесят лет поет арии героинь и шестьдесят лет состоит в профсоюзе. В доказательство своей принадлежности к молодежи Волна-Задунайская демонстрировала такой виртуозный танец, что ни на сцене, ни в зале - ни у кого не оставалось сомнений, что перед ними - звезда.
В этом же спектакле Гликерия Богданова-Чеснокова исполнила знаменитые куплеты о возрасте:
Профсоюз родной меня не даст в обиду,
Слава богу, есть законы по труду.
Даже если и на пенсию я выйду,
Буду петь свои два месяца в году!
Гликерия Васильевна была рождена для жанра музыкальной комедии. Не будучи балериной, не зная, что такое "пятая позиция", она была танцевальна от Бога. Могла сымпровизировать целый танец. Но в то же время, она не была артисткой только оперетты, она была актрисой будущего. Богданова-Чеснокова могла бы в любом мюзикле сыграть главную роль, только в СССР никто мюзиклов не ставил. "Масштаб дарования Богдановой-Чесноковой не умещался в прокрустово ложе советской идеологии", - написал однажды ее любимый режиссер Александр Белинский.
"Частичка черта", о которой пели Каролина и Пеликан в "Мистере Иксе", была и в самой Гликерии Богдановой-Чесноковой. Казалось, для нее не было ничего невозможного. Могла рассмешить одним взглядом, одним жестом. В каждый спектакль она старалась вставить танцевальный номер, обязательно исполнить канкан. Гликерия Васильевна даже успела поработать коверным клоуном в цирке. Три сезона она выступала в дуэте с Борисом Вяткиным: кувыркалась, ходила колесом, делала заднее сальто. Зрители хохотали до слез, но мало кто задумывался - как это удается немолодой драматической актрисе, не имеющей никакой специальной подготовки! Да она и сама не смогла бы этого объяснить. Ее вел кураж, и она работала.
И совершенно неудивительным был приход актрисы в кино. Правда, на экране ей почти не удалось спеть. Кроме "Мистера Икса", в музыкальных фильмах Богданова-Чеснокова не снималась. Лишь в "Трембите" пела за Ольгу Аросеву.
Наиболее яркие кинороли Гликерии Васильевны были повторением сыгранного в театре. С темпераментной Каролины слегка скопирована Мария Михайловна в "Укротительнице тигров", которая мечтает сосватать свою бездарную доченьку за знаменитого мотогонщика. Подобный образ был создан и в "Летучей мыши", где жена прокурора учить дочку "стрелять глазами". Перешла на экран и галерея стареющих примадонн: Рыкалова в "Крепостной актрисе", Придворная дама в "Каине XVIII" и Актриса в "Зайчике".
К этой же когорте можно причислить и Елену Станиславовну в гайдаевской экранизации "Двенадцати стульев", которая, мечтательно покручивая у виска мокрым чулком, затягивает: "Отцвели уж давно хризантемы в саду". Кстати,
после монтажа картины из нее выпал страстный танец Елены Станиславовны с Кисой Воробьяниновым. Режиссеру Гайдаю показалось, что танец выпадает из общего ритма фильма, что он выглядит вставным номером.
Была в биографии Богдановой-Чесноковой и роль хозяйки борделя - мадам Кати в совсем не известной кинокомедии производства Одесской студии "Беспризорный миллион". Говорят, очень забавная лента. В ней снимались Николай Трофимов, Борис Сичкин, Татьяна Пельтцер, Михаил Водяной, Александр Ширвиндт.
Из общего числа киногероинь Богдановой-Чесноковой выбивается разве что старая казачка в "Донской повести". Единственная серьезная работа комедийной актрисы в кино, хотя и эпизодическая.
Гликерия Васильевна очень часто отказывалась от съемок. Когда в ее жизни появилось кино, она уже тяжело болела. Выезжать куда-то из Ленинграда актриса не могла, а на студию приходила если только ради эпизода. Когда звонила старинная подруга Надежда Кошеверова, Гликерия Васильевна сразу начинала сватать ей подруг:
- Возьми Лизку Уварову! Она сейчас не снимается, ей тяжело, одиноко...
- Уварову я уже пригласила на другую роль. Мне нужна ты!
- Тогда Таню Пельтцер позови, она тоже темпераментная.
- Лика, ну появись хотя бы в эпизоде! Потряси носом!
- Опять этот нос!..
Иногда Гликерия Васильевна сдавалась и баловала зрителей своими мимолетными появлениями. Как в случае с фильмом "Звезда экрана", снятом по оперетте Андрея Эшпая "Нет меня счастливее". В сценическом варианте Богданова-Чеснокова играла Даму с собачкой, на эту же роль ее пригласили и в кино. Но съемки проходили в Ялте, что Гликерию Васильевну совершенно не устраивало. "Если не вы, то никто не будет играть эту роль!" - заявил постановщик Владимир Гориккер и пообещал, что озвучивать
ее будет другая актриса, а фонограмму песни Богдановой-Чесноковой уже взяли из фондов радио. "Но в кино же все работают еле-еле! - сетовала Гликерия Васильевна. - Сначала ждут солнца, потом ждут, когда дядя Вася выйдет из запоя, потом ломается камера. А актриса готова! Актриса вышла снимайте!"
На переговоры отправился Михаил Пуговкин и вернулся с победой. Специально для Богдановой-Чесноковой забронировали одноместное купе с туалетом и умывальником, а на съемках ей ни минуты не пришлось ждать ни оператора, ни "дядю Васю". Вся группа подстраивалась под нее.
Это не были капризы, это было медленное увядание. С 50-х годов операции следовали одна за другой.
"У вас не желудок, а завод по переработке камней, - говорили врачи. Если бы вы поменьше двигались, было бы намного лучше. И уж тем более вам противопоказаны любые танцы!"
"А что я буду делать на сцене? Люди пришли смотреть на Богданову-Чеснокову, а я выйду, посижу, пошучу и уйду?"
Ей можно было питаться только морковкой, а она обожала кремовый рожок. Гликерия Васильевна покупала его у "Елисеева" на Невском проспекте украдкой от врача, опекавшего ее. Елена Сергеевна Васмут была дочерью знаменитого петербургского доктора, лечившего всю семью Богдановых. Он умер в блокаду, и с тех пор Елена Сергеевна сроднилась с такой же одинокой Гликерией Васильевной. Когда здоровье актрисы стало ухудшаться катастрофически, Елена Сергеевна взяла всю заботу о ней на себя - готовила диетическое питание, очищала организм, делала уколы, хлопотала по хозяйству. Она подарила Богдановой-Чесноковой еще почти тридцать лет жизни.
Между тем актрису мучили ужасные боли, камни разрывали все внутренности. После очередной операции Гликерия Васильевна складывала их в коробочки из-под леденцов и показывала близким. По городу пошел слух, что Богданова-Чеснокова умирает.
В 1970 году она упала на сцене, и ее увезли на "Скорой" прямо на операционный стол. Великий хирург Алехин совершил чудо. Он удалил остатки желудка, заменив его на искусственный. Эта операция стала вторым рождением для Гликерии Васильевны. Но теперь ей надо было питаться по часам, и специально для этого в спектакли вводили мизансцены с продуктами. Актриса доставала из кармана апельсин и тихонечко его чистила в углу сцены. И действие останавливалось - зрители смотрели только на нее и начинали хохотать в предвкушении какой-нибудь умопомрачительной репризы. Партнеры терялись. А Богданова-Чеснокова всего лишь чистила апельсин...
Когда Гликерия Васильевна выписывалась из больницы, то попросила всех соседей по палате подойти к окну. А на улице, на глазах у всех, сделала шикарный батман. И это было для нее - для актрисы, и для них - безнадежно больных, символом жизни
В том же году ей, наконец, присвоили звание народной артистки, хотя городские чиновники ворчали, что "она уже не перспективна". Из-за подобных слухов многие ходили на Богданову-Чеснокову, как в последний раз.
Сама же она сплетни ненавидела. Категорически отказывалась обсуждать любые слухи.
* * *
"Позвонила мне тут одна наша актриса и с возмущением говорит:
- Гликерия Васильевна, вы знаете, что Романов (в 70-е годы первый секретарь Ленинградского обкома КПСС.- Авт.) устроил свадьбу своей дочери в Зимнем дворце и побил всю царскую посуду?!
А мне это так интересно слушать! Я ей:
