Валентина Колыванова - Царь Иван Грозный
Вот как описывает дальнейшие события историк С. Д. Горский:
«Дикая красота молодой черкешенки вскружила голову Иоанну. Мария стала невестой московского царя. Однако свадьбу пришлось отложить на целый год. Княжна совсем не говорила по-русски и даже не была крещена (имя Мария она получила при крещении). Бракосочетание состоялось 21 августа 1561 года.
Москва при Иване Грозном. Худ. А. Васнецов
Свадебный боярский пир. Худ. К. Маковский
Новая царица оказалась прямой противоположностью доброй Анастасии. Выросшая среди кавказских гор, привыкшая к охоте и опасностям, она жаждала бурной жизни. Тихая теремная жизнь ее не удовлетворяла. Мария охотно появлялась в стольной палате, с восторгом присутствовала на медвежьих травлях и даже, к ужасу бояр, с высоты кремлевских стен наблюдала за публичными казнями. Она не только не удерживала Ивана от кровавых расправ, но сама толкала его на них. Понятно, что бояре невзлюбили новую царицу. Старый любимец и советник Ивана, боярин Адашев, однажды осмелился заметить царю, что не пристало московской царице присутствовать на забавах и лазить на крепостные стены.
На другой день Алексей Адашев был отправлен в ссылку. Иоанн не казнил его только потому, что у Адашева было слишком много друзей, и казнь могла вызвать волнение. Но родственников Алексея Адашева царь не пощадил. Через несколько дней на Красной площади были казнены: брат Алексея Адашева, Данила, с двенадцатилетним сыном, его тесть Нуров, три брата его жены, Сартины, его племянник Шишкин с двумя детьми и племянница Марская с пятью сыновьями. Все они были обвинены в «злом умысле» против царицы. Нашлись услужливые свидетели, показавшие, что все эти лица грозились извести царицу. При обыске были найдены мешочки с какими-то травами.
Бояре ненавидели Марию, и она платила им тем же чувством. От Ивана она в 1563 году родила сына, которого назвали Василием. Но ребенок умер во младенчестве. Не зная, чем удержать мужа, она потакала его наклонностям к разврату. Она окружала себя самыми красивыми девушками и сама указывала на них Ивану. Оргии стали происходить в теремах царицы, чего прежде ни когда не было. Таким образом, после второго брака Иоанн стал вести еще более разнузданный образ жизни. Мария, поощрявшая разврат, и сама не стеснялась. Почти на глазах у мужа она чуть ли не каждый день меняла любовников. Отуманенный вином и всякими излишествами, царь не замечал этого. Если же находились бояре, осмелившиеся намекать ему, что царица ведет образ жизни, недостойный ее высокого положения, Мария немедленно принимала меры, и смельчак попадал в ссылку или на плаху.
Против воли постриженная. Худ. М. Матвеев
Федор, средний сын Ивана Грозного
Василиса Мелентьева – одна из незаконно венчанных жен царя Ивана. Худ. Н. Неврев
Мария приобрела огромное влияние на Ивана. Она изучила его слабости и умело пользовалась ими. В значительной степени ей Русь обязана возникновением опричнины. Царь и раньше относился к боярам подозрительно, но под влиянием Марии он в каждом боярине стал видеть лютого врага. Его окружили новые любимцы: Малюта Скуратов, Федор Басманов, князь Афанасий Вяземский, Бельский, Василий Грязной и другие. В эту компанию входил и архимандрит Чудова монастыря Левкий, родной брат Грязного, который после смерти митрополита Макария стал духовником царя.
Эти люди, признававшие только свои личные интересы, не стеснялись в выборе средств. Они приобрели расположение царицы, всячески потворствовали ей, льстили, расхваливали ее царю и в то же время замкнули Ивана и Марию в плотное кольцо, через которое не мог проникнуть никто другой».
Упоминается в общей сложности семь «точных» жен Ивана Грозного, причем только с четырьмя из них он венчался. И то на четвертый церковный брак пришлось запрашивать соборное разрешение. При этом согласно 50-му правилу Василия Великого, даже третий брак недопустим: «на троебрачие нет закона; посему третий брак не составляется по закону. На таковые дела взираем как на нечистоты в Церкви, но всенародному осуждению оных не подвергаем, как лучшие нежели распутное любодеяние».
Иван Грозный и его мамка. Худ. К. Вениг
С другой стороны, по словам Джона Горсея, знавшего царя лично, «он сам хвастал тем, что растлил тысячу дев и тем, что тысячи его детей были лишены им жизни». Сам Грозный в духовной грамоте признавал за собой и «блуд», и «чрезъестественные блужения».
Сын Ивана и Анастасии Федор Иоаннович (1557–1598) стал царем после смерти Грозного и последним русским царем из Рюриковичей. Как это часто бывает, у властного жестокого отца вырос весьма заурядный потомок. Странно, что жизнь ничему не научила столь острожного и злопамятного властителя, как Грозный, – перед смертью он, не считая, что 26-летний Федор полностью пригоден в роли царя, учинил ему в подмогу регентский совет из самых влиятельных бояр и двух думных дьяков – братьев Щелкаловых. И вновь начались подковерные интриги, борьба группировок и прочее. Разница была лишь в том, что взирал на все это не мальчик-подросток, а вполне зрелый мужчина, которого больше всего интересовали медвежьи бои и украшение кремлевских палат. В результате бояре снова укрепили свои властные полномочия…
Внешность и нрав царя
Эпиграфом к заметкам современников о характере и впечатлении, который производил Грозный своим видом и поведением, можно поставить следующие слова Ключевского: «Читая письма царя к князю Курбскому, поражаешься быстрой сменой в авторе самых разнообразных чувств: порывы великодушия и раскаяния, проблески глубокой задушевности чередуются с грубой шуткой, жестким озлоблением, холодным презрением к людям. Минуты усиленной работы ума и чувства сменялись полным упадком утомленных душевных сил, и тогда от всего его остроумия не оставалось и простого здравого смысла. В эти минуты умственного изнеможения и нравственной опущенности он способен был на затеи, лишенные всякой сообразительности. Быстро перегорая, такие люди со временем, когда в них слабеет возбуждаемость, прибегают обыкновенно к искусственному средству, к вину, и Иван в годы опричнины, кажется, не чуждался этого средства. Такой нравственной неровностью, чередованием высоких подъемов духа с самыми постыдными падениями, объясняется и государственная деятельность Ивана».
Иконописный портрет Ивана Грозного
Князь Катырев-Ростовский дал Грозному отталкивающую характеристику: «Царь Иван образом нелепым („не лепо“ в старославянском „некрасивый“, „нехороший“, „не милый“ – ред.), очи имея серы, нос протягновен и покляп <длинный и загнутый>; возрастом <ростом> велик бяше (согласно исследованиям останков, рост царя достигал 180 см – ред.), сухо тело имея, плещи имея высоки, груди широкы, мышцы толсты, муж чюдного разсуждения, в науке книжного поучения доволен и многоречив зело, ко ополчению дерзостен и за свое отечество стоятелен. На рабы своя, от бога данныя ему, жестокосерд вельми, и на пролитие крови на убиение дерзостен и неумолим; множество народу от мала и до велика при царстве своем погуби, и многие грады своя поплени, и многие святительские чины заточи и смертию немилостивою погуби, и иная многая содея над рабы своими, жен и девиц блудом оскверни. Той же царь Иван многая благая сотвори, воинство велми любяща и требующая ими от сокровища своего неоскудно подаваше. Таков бо бе царь Иван».
Государственная печать при Иване IV
Тем не менее, вот что пишут современники о Грозном в возрасте 30 лет: «Обычай Иоаннов есть соблюдать себя чистым пред Богом. И в храме, и в молитве уединенной, и в совете боярском, и среди народа у него одно чувство: „Да властвую, как Всевышний указал властвовать своим истинным Помазанникам!“ Суд нелицеприятный, безопасность каждого и общая, целость порученных ему государств, торжество веры, свобода христиан есть всегдашняя дума его. Обремененный делами, он не знает иных утех, кроме совести мирной, кроме удовольствия исполнять свою обязанность; не хочет обыкновенных прохлад царских… Ласковый к вельможам и народу – любя, награждая всех по достоинству – щедростию искореняя бедность, а зло – примером добра, сей Богом урожденный Царь желает в день Страшного суда услышать глас милости: „Ты еси Царь правды!“».
Иван Грозный у тела сына. Худ. В. Шварц
Моленное место царя Ивана в Успенском соборе
А вот что увидел посол Дании Принц: «Он так склонен к гневу, что, находясь в нем, испускает пену, словно конь, и приходит как бы в безумие; в таком состоянии он бесится также и на встречных. Жестокость, которую он часто совершает на своих, имеет ли начало в природе его, или в низости (malitia) подданных, я не могу сказать. <…> Когда он за столом, то по его правую руку садится старший сын. Сам он грубых нравов; ибо он опирается локтями на стол, и так как не употребляет никаких тарелок, то ест пищу, взяв ее руками, а иногда недоеденное кладет опять назад в чашку (in patinam). Прежде чем пить или есть что-нибудь из предложенного, он обыкновенно знаменует себя большим крестом и взирает на повешенные образа Девы Марии и Святого Николая».
