Андрей Ваджра - Самоубийство Украины. Хроника и анализ катастрофы
Увы, украинское прошлое — плохой материал для создания украинского будущего. Историческое наследие нынешней Украины — это либо хаос, анархия, беспомощность, пустозвонство, либо — длительное пребывание в рамках государственности иных наций. Украинское прошлое — это скорее тяжелый балласт, не позволяющий двигаться вперед, чем фундамент, на котором можно что-то построить.
Необходимо признать тот факт, что до 1991 года украинский народ, этнические особенности которого формировались последние пятьсот лет, никогда не знал собственной государственности. Более того, ему было неведомо и национальное самосознание. Восточные славяне юго-западных регионов Руси в своей массе до XVIII века идентифицировали себя в качестве «православных» (христиан), но отнюдь не как «украинцев». Т. е. самоидентификация шла не по этнической принадлежности, а по вере, мировоззрению, ценностям. При этом надо учитывать и то, что еще в XIX веке предки современных украинцев считали себя не «украинцами», а «русскими».
Лишь в XIX веке российская интеллигенция после нескольких столетий безуспешных попыток влиться в европейскую культурную парадигму, впитав в себя модные идеи политического национализма, которые разнесла по всей Европе на своих штыках армия революционной Франции, заговорила о национальном самоопределении и особом пути русского народа. О национальном самоопределении также заговорила интеллигенция Польши, чья идеология подкреплялась народными восстаниями против имперской власти России. В данной интеллектуальной и политической среде от российской интеллигенции идейно отпочковалась небольшая группа малоросских поэтов и литераторов (украинофилов), которые на основе модной европейской националистической и антимонархической (республиканской) идеологии создали идею национального самоопределения малоросского («украинского») народа.
Хочу особо подчеркнуть тот факт, что по своей сути идея «украинского национального самоопределения», как и «создания украинского государства», возникла в головах небольшой группы русской (малоросской) интеллигенции (выходцев из юго-западных губерний Российской империи) как некий умозрительный проект, замешенный на революционной идеологии Европы. В дальнейшем этот проект творчески развивался целой когортой малоросских поэтов и писателей, людей, безусловно обладавших развитым воображением, но всегда слабо разбиравшихся в реальной политике и уж тем более — в государственном строительстве. Несмотря на это, к двадцатым годам прошлого века идеологами «української державності»[11] при поддержке, так сказать, «прогрессивных сил Европы» была сформирована прослойка «национально сознательных украинцев», готовых как умирать, так и убивать во имя литературных фантазий.
Впрочем, если кто-то решил, что я осуждаю творцов и служителей «української ідеї»[12], то он ошибается. Малороссийская душа в частности, как и русская в целом, по своей сути идеократична. Ей нужны великие идеалы, нечто такое, что по своим масштабам приближается к трансцендентному Абсолюту, перед которым эгоистичное «я», мечтающее о сытой и комфортной жизни салоеда-обывателя, скукоживается до микроскопических размеров. Малороссийской душе необходимы великие цели и масштабные свершения, в которых она только и может, взломав кокон мелкого жлоба-потребителя, реализовать самое себя. Именно поэтому сечевое казачество шло в авангарде русского продвижения в глубь Сибири, малороссы составляли очень значительную часть государственной, военной и интеллектуальной элиты имперской России и СССР, а «украинцы» легко умирали в лесах Западной Украины за «національну ідею»[13].
Действительно, с самопожертвованием и у малороссов, и у украинцев проблем никогда не было, однако всегда была проблема, во имя чего это самопожертвование. Приходится констатировать, что малороссийская/украинская пассионарная энергетика либо уходила в никуда, либо использовалась враждебными им силами во вред им самим.
Поэтому в прошлом веке, после Февральской революции 1917 года, украинская государственность в виде Центральной рады, гетманата, Директории и Западно-украинской республики была не более чем дурным водевилем с плохим концом. То же печально-комичное явление представляет собой квазигосударственный феномен, возникший в 1991 году. Очень похоже на то, что и закончит он точно так же.
Проблема украинской государственности гораздо глубже и сложнее, чем ее пытаются подать в лубочном антураже с вкраплениями модной западной риторики «національно-свідомі»[14] украинские интеллектуалы. Многие из них до сих пор не поняли, что построение национального/националистического и независимого государства в современных условиях абсолютно противоречит построению развитой демократии западного типа (!).
Идея «национального государства», воплощающего в себе волю, интересы и суверенитет нации как главного субъекта мировой истории (эта идея позднее легла в основу «национализма»), первоначально объективировала себя в Великой французской революции, ознаменовавшей собой эпоху европейского модерна. Именно тогда государство приобретает национальные черты, основывая свою легитимность не на суверенитете монарха, а на суверенитете нации. Под этот постулат постепенно выстраивается вся структура международного права и алгоритмы ведения внешней политики в Европе.
К началу XX века идея национального государства значительно мутировала под воздействием модной тогда среди европейской интеллигенции социалистической (коммунистической) идеологии. Однако если в Европе симбиоз «национального государства» (иными словами — «национализма») и «социализма» привел к возникновению национального социализма в виде мощного и агрессивного Третьего рейха, то в Украине он привел к совершенно нежизнеспособным опереточным режимам в виде Центральной рады, гетманата и Директории, которые изжили себя в течение нескольких лет, создав вакуум власти, который вначале заполнили оккупационные войска кайзеровской Германии, а затем большевики.
Объяснить этот феномен можно только одним: модернистские идеи Европы — «национализм» и «социализм» — были несовместимы с ментальностью и образом жизни украинских селян, основанным на ценностях традиционного общества. Простой украинский мужик, испокон веку живущий землей и бесконечно терпящий разнообразные притеснения со стороны абсолютно чуждых ему панов/господ, психологически был склонен лишь к анархизму, отрицающему всякую власть/государственность. Не «национальное государство», а гуляй-поле было идеалом и многовековой мечтой украинского селянина. Именно поэтому истинными вождями той Украины стали не грушевские, винниченки, скоропадские и петлюры с их опереточной государственностью и местечковым социализмом, а люди наподобие батьки Махно.
Укрепленные и вооруженные села, не признающие никакой центральной власти, и лихие банды «зеленых», «бьющие красных, пока не побелеют, и белых, пока не покраснеют», открыли эпоху новой украинской казачины. В Украине силы, способной обуздать начавшийся на украинских землях хаос, создав жизнеспособное государство, не было. Именно поэтому Украину сперва оккупировали немцы, а затем железной рукой наводить порядок на ее бесхозной территории принялись большевики.
Когда в 1991 году рухнул Союз, украинская постсоветская элита с восторгом и энтузиазмом объявила себя на словах и на деле продолжательницей дела Центральной рады, гетманата и Директории. Если к гетману Скоропадскому, как царскому генералу, современная украинская идеология относится несколько прохладно, то таких неудачников, как Грушевский и Петлюра, превозносит как великих национальных героев. С вождями в Украине всегда существовала проблема, именно поэтому на их пьедестал постоянно ставились разнообразные блеклые личности, «халифы на час» — пигмеи и карлики от политики (начиная с Грушевского и заканчивая Ющенко).
Впрочем, на современном этапе украинская государственность представляет собой не симбиоз «национализма» («национального государства») и «социализма», как это было когда-то при Центральной раде, а смесь из «национального государства» («национализма») и модной на данный момент в Европе и США «либеральной демократии». Однако подобный экстравагантный микс в социально-политическом плане является крайне взрывоопасным веществом, способным сдетонировать как от экономической, так и политической встряски, разорвав Украину на куски. Попробую объяснить почему.
«Национальное государство», постулирующее «национальное самоутверждение, возрождение и развитие», является продуктом модерна (который был переходом от традиционализма к постмодерну) с его индустриализацией, усилением роли государства, социализмом, революциями, массовыми армиями, колониальными империями, мировыми войнами и т. п.
