Владимир Кованов - Хирургия без чудес: Очерки, воспоминания
Первая школа лекарей.
Главным недостатком новой школы являлось преподавание на латинском языке, затруднявшее набор русских учеников. Кроме того, не было учебников, трудно было достать бумагу для записей лекций, к тому же она дорого стоила, что делало ее недоступной для неимущих. Как свидетельствует крупный русский историк медицины Я. А. Чистович, «карандашей тогда еще не было, а они заменялись свинцовыми палочками, вытянутыми из расплющенной дроби. Гусиные перья для письма ученики собирали сами каждое лето (после успеньева дня) по берегам московских прудов и речек, где разгуливали целые стада линяющих гусей»[4].
Тем не менее значение московской лекарской школы очень велико: она стала первым центром систематической подготовки русских врачей. Особые заслуги в этом деле принадлежали Н. Бидлоо, почти 30 лет руководившему и московским госпиталем, и лекарской школой. Он честно и бескорыстно служил русскому народу, способствуя его просвещению. Н. Бидлоо стал выдающимся организатором учебно–медицинского дела в России.
Яростным противником его, ненавидевшим все русское, был А. де-Тейльс, впоследствии занявший место Н. Бидлоо. Он ввел свирепый режим. За малейшие проступки учащихся отправляли в солдаты, подвергали телесным наказаниям.
По образцу московской лекарской школы вскоре открылись подобные учебные заведения при Петербургских генеральных госпиталях и Кронштадтском госпитале. В них было обращено внимание на улучшение преподавания, расширение программы и увеличение штатов преподавателей. При школах имелись анатомические театры, где обучение велось на анатомических препаратах, муляжах. Кости изучались на скелете. В 1733 году, уже после смерти Петра I, лекарские школы были переименованы в медико–хирургические, а позже— в медико–хирургические училища, готовившие врачей для нужд армии. Это обстоятельство наложило свой отпечаток на характер обучения будущих врачей и выразилось в расширении их научных и практических знаний по хирургии и военной травматологии.
Однако во всех школах занятия в основном вели иностранцы, и талантливым русским врачам приходилось постоянно бороться с их засилием. Показательна в этом отношении судьба выдающегося ученого–педагога К. И. Щепина (1728–1770), который после долгих хлопот и прошений добился, наконец, назначения в Московскую медико–хирургическую школу. Он первым стал преподавать хирургию и анатомию на русском языке. По вечерам читал дополнительные лекции. В 1764 году К. И. Щепин ходатайствовал об отмене те лесных наказаний, но это ни к чему не привело. Непрекращавшиеся интриги и травля со стороны иностранцев сломили дух К. И. Щепина. Впоследствии же он был «исключен из службы с лишением права врачебной практики». Такая горькая участь постигла не одного русского ученого медика.
Лишь постепенно менялся состав учащихся и преподавателей медико–хирургических училищ. Многих русских преподавателей и профессоров направляли в зарубежные университеты, и это способствовало повышению уровня их научных знаний и улучшению методов подготовки врачей.
Первые университеты в Западной Европе были открыты в конце XII века. Обычно они состояли из 3–4 факультетов, в том числе медицинского. Однако преподавание медицины затруднялось из–за того, что вскрывать трупы долгое время запрещалось. Профессора и преподаватели вынуждены были строго подчиняться церкви, которая учила: «В каждом мертвом человеческом теле в день страшного суда снова возгорается жизнь!» Только в XVI веке некоторые университеты получили разрешение производить 1–2 раза в году вскрытие тела повешенного. Это давало будущим лекарям слишком мало знаний о строении человеческого тела, и занятия анатомией стали тайными, связанными с риском для жизни.
Против анатомов возбуждали судебное дело. Например, знаменитого ученого XVI века А. Везалия обвинили в том, что он вскрывал живого человека. Его судили, признали виновным и приговорили к смерти. Король помиловал Везалия и разрешил отправиться в Иерусалим для замаливания греха. Путешествие оказалось тяжелым и опасным, Везалий из него не вернулся…
Прошло немало времени, прежде чем был снят запрет на анатомию. Но долго еще, вплоть до половины XIX века, анатомию нередко преподавали по рисункам и «на платках», которыми имитировали положение мышц. Так было и в России.
Крупным событием явилось открытие 26 апреля 1755 года Московского университета. Медицинский факультет начал работать позднее. На нем обучалось всего 10–15 человек. Первую лекцию в сентябре 1764 года прочитал профессор анатомии, хирургии и родовспоможения И. Эразмус.
Московский университет стал центром подготовки врачей, а впоследствии — профессоров и преподавателей для новых университетов России — Казанского, Харьковского, Киевского, Дерптского.
Московскому университету было дано право присуждать ученую степень доктора медицины. Из его стен вышли такие ученые, как М. Я. Мудров, И. А. Двугубский и др., оставившие значительный след в развитии науки. Они воспитали многих талантливых русских врачей.
Влияние медицинского факультета Московского университета в России росло. В 1795 году была проведена реформа медицинского образования. Расширились возможности подготовки отечественных кадров. Стараниями директора медицинской коллегии А. И. Васильева при профессорах были учреждены должности помощников–адъюнктов. Впоследствии многие из них стали выдающимися учеными–педагогами (П. А. Загорский, И. Ф. Буш, Е. О. Мухин и др.). Профессора должны были в совершенстве владеть русским языком и свободно на нем изъясняться. Лекции стали читаться на русском языке.
По постановке учебной работы и уровню научных знаний медицинский факультет Московского университета вскоре опередил медико–хирургические училища, на базе которых родилась медико–хирургическая академия. И университет и академия стали центром подготовки военных врачей. Воспитанники их, врачи и студенты, приняли участие в Отечественной войне 1812 года. Они вступили в народное ополчение и во время Бородинского сражения оказывали медицинскую помощь раненым.
Открытие медицинского факультета.
Однако число русских врачей все еще оставалось недостаточным: к 1812 году в миллионной армии их было не более 500. В суровых условиях войны они с честью выполнили свой долг. Главнокомандующие армиями вынудили Александра I в манифесте, изданном по случаю победоносного окончания войны и изгнания врага, отметить самоотверженную и полезную деятельность врачей и медицинского персонала. Это оказало влияние на улучшение отношения правительства и общественности России к отечественным врачам.
Но, несмотря на реформу медицинского образования, положение с преподаванием изменилось мало. Русское правительство строго следило за деятельностью университетов, опасаясь развития в них вольнодумства и крамолы. В Казанский университет, например, направили доверенное лицо, облеченное большими полномочиями. Посланник царя предложил «публично разрушить» это учебное заведение. Но велено было не разрушать, а исправить. «Исправление» началось с медицинского факультета, впавшего якобы в «губительный» материализм. Анатомический театр и музей были закрыты. Анатомию вновь стали обучать по рисункам и «на платках», что не замедлило сказаться прежде всего на подготовке врачей–хирургов.
Со временем преподавание специальных дисциплин в медико–хирургической академии и на медицинском факультете постепенно улучшалось. Больше внимания начали обращать на приобретение учащимися практических навыков. Значительное место в подготовке врачей стали занимать анатомия и хирургия. В конце XVIII — первой половине XIX века на медицинском факультете Московского университета работали такие крупные хирурги, как Ф. А. Гильдебрандт, Е. О. Мухин, в Петербургской медико–хирургической академии— И. Ф. Буш и И. В. Буяльский.
Прославленный врач и преподаватель И. Ф. Буш (1771 – 1843) вырастил не одно поколение врачей–хирургов, возглавляя старейшую в стране хирургическую клинику. Он написал также первое руководство по хирургии. Его достойными учениками и преемниками были И. В. Буяльский, П. Н. Савенко, Г. Я. Высоцкий, С. Ф. Гаевский.
Наиболее талантливый из них — И. В. Буяльский (1789–1866), выдающийся врач, педагог и ученый с мировым именем, хирург–новатор, автор атласа «Анатомо–хирургические таблицы», развивший анатомическое направление в хирургии.
Глубоко эрудированный во многих областях медицины, он преподавал в медико–хирургической академии, состоял главным консультантом–хирургом Мариинской больницы, оператором Царскосельского лицея, управляющим инструментальным заводом и вел большую исследовательскую работу в области хирургии, анатомии, а также акушерства, физиологии, гигиены, судебной медицины и фармакологии. И. В. Буяльскому принадлежит заслуга введения ряда новых операций, лечебных методов, инструментов. Впервые в России он осуществил резекцию верхней челюсти при тяжелой форме невралгии, произвел хирургическое вмешательство при врожденном зарашении прямой кишки и другие оригинальные операции. И. В. Буяльский много сделал для усовершенствования инструментария: предложил свою хирургическую иглу для операций на кровеносных сосудах, специальные акушерские ложечки, лопаточки и т. д.
