Игорь Пыхалов - За что сажали при Сталине. Невинны ли «жертвы репрессий»?
Блок панов и самураев
Например, во что сообщили 25 августа 1933 года секретарю ЦК ВКП(б) Лазарю Кагановичу зам. председателя ОГПУ Генрих Ягода и начальник Экономического управления ОГПУ Лев Миронов:
«В результате углублённой агентурной работы по вскрытию к.-р. вредительской и шпионской организации в военной промышленности — Орудийно-Арсенальное Объединение и его заводы (о чем сообщено ЦК ВКП(б) № 294301) было установлено, что на территории Союза действует разветвлённая шпионская сеть, созданная разведывательными органами Польши и ведущая крупную шпионскую и диверсионную работу на заводах Военной промышленности. К моменту ликвидации этой шпионской сети агентурно было точно установлено, что во главе её в качестве организатора и руководителя стоит специально переброшенный на нашу территорию крупный резидент польской разведки, прибывший в СССР под видом политэмигранта и под фамилией Минин Михаил Робертович.
Одновременно с операцией всей контрреволюционной организации в Военной промышленности, ОГПУ, ПП ОГПУ МО и ГПУ УССР была ликвидирована и указанная выше польская резидентура, причем тут же были установлены и сняты конспиративные явки польской разведки в Москве (квартира гр-на Кпячко Льва Аркадьевича на Троицкой улице в д. № 1/4, кв. 2) и в Киеве (кв. гр-ки Арабок Марии Пахомовны — «Люси», ул. Короленко, д. № 71 на 1 — м этаже) и арестован в числе других также резидент Польской разведки Минин Михаил Робертович, настоящая фамилия которого, как установлено, — Бриль Виктор Иосифович.
Произведёнными следственными действиями и обнаруженными документами полностью подтверждены агентурные данные и установлено:
1. Минин-Бриль до своей переброски в СССР, будучи членом ППС (левицы), был в 1928 г. завербован Начальником Лодзинской дефензивы Вайнером и выдал несколько конспиративных квартир ППС (левицы), ряд работников этой партии: Сельского (члена ЦК), Пацановскую, Даниель, Равич и др., а также членов комсомола Польши — Вицек и Ацзен.
2. В июне 1929 года Минин-Бриль получил от Вайера предложение выехать в СССР для шпионской работы по линии Военной промышленности, для чего должен связаться и возглавить имевшуюся уже группу в Киеве, с последующим расширением деятельности на Москву, Харьков и др. центры.
Для лучшей конспирации Минину-Брилю было предложено использовать его связи по линии Торгпредства и проникнуть в СССР под видом политэмигранта, что он и осуществил.
3. Получив в Торгпредстве в Данциге при посредстве Зам. Торгпреда т. Копылова разрешение и паспорт, Минин-Бриль в конце августа 1929 г. приехал в Москву. Явившись в Коминтерн, Минин-Бриль, получив документы политэмигранта, добился направления в Киев, где и устроился через Нацменсекцию Киевского K-та КП(б)У секретарем Польского театра, а затем (согласно полученным от Польской разведки указаниям) — заведующим Интернатом Польского Механического Техникума.
4. Одновременно со своим устройством в Киеве, согласно полученным от Польской разведки указаниям, Минин-Бриль связался со специальным курьером Польской разведки в Киеве Кавецким и приступил к организации шпионской и диверсионной работы на Киевском Арсенале (ККЗ) и Авиазаводе № 43, завязав знакомства с рядом к.-р. настроенных лиц (по ККЗ — зав. литейным цехом Блажинским, конструктором Прокопенко и слесарем Броварником (арестованы); по зав. № 43 указанные Мининым лица устанавливаются.
5. Параллельно развёртыванию шпионской работы на ККЗ и з-де № 43 Минин установил связи и возглавил к.-р. группу студентов Польского техникума (Гельнер, Сахацкий и др.), впоследствии разъехавшихся на военно-производственную практику и явившихся основными кадрами ликвидированной польской агентуры.
6. В 1930 году окончивший техникум и получивший назначение на военно-производственную практику в Москву участник к.-р. группы техникума Гельнер получил указания от Минина-Бриля по выявлению и группированию к.-р. настроенных лиц, что им и было выполнено путем организации группы инженеров-военнопроизводственников, преимущественно окончивших Киевский Политехнический Институт на Московском Орудийном заводе № 8 (Коноплич, Хандромиров, Васильченко, Улановский и др. — все арестованы).
Для связи Гельнеру была дана явка на квартиру вышеупомянутого Клячко, связанного в свою очередь с сотрудником Польского консульства «Совой».
7. В 1932 году Минин-Бриль по поручению польской разведки был переброшен в Москву для развёртывания шпионско-диверсионной работы на московских заводах Военной и Авиационной промышленности, что им и было проделано путём активизации шпионской и подрывной работы группы Гельнера на заводе № 8 и при посредничестве её участников — организованы группы на заводе Мастяжарт (Лещев), ТОЗе (Сандомирский) и получены связи по Авиазаводу № 22 (Лещев и Сандомирский арестованы).
В период своей шпионской деятельности в Москве Минин-Бриль был непосредственно связан с сотрудниками польского консульства «Совой» Вацлавом Яковлевичем и Оконьским, причем с первым явки имел на конспиративной квартире Клячко.
8. В результате шпионской деятельности по Военной промышленности были собраны и переданы сведения о мощностях и программах заводов № 8, Киевского Арсенала, ТОЗа, Авиазавода № 43, о конструкциях тяжелого бомбовоза, новой противогазовой маски, тяжёлых авиабомбах (Мастяжарт), о Военно-Воздушной Академии и Одесской Авиашколе.
Кроме того, в связи с заданиями агента польской разведки «Совы» о получении сведений по оборонным работам на границах был завербован для шпионской работы по Дальнему Востоку инженер Рыбальченко, работающий участковым прорабом на строительстве по укреплению Маньчжуро-Китайских границ (на арест Рыбальченко дано задание ПП ОГПУ в ДВК).
Через Рыбальченко были получены и переданы польской разведке секретные документы об укреплениях на ДВ с указанием конструкций укреплений и их качества, дислокация и планы построенных на ДВ в 1932 г. воинских казарм.
При аресте участника к.-р. организации Улановского, непосредственно вербовавшего Рыбальченко, на квартире изъяты полученные от последнего для передачи полякам материалы с подробным описанием обороноспособности Дальнего Востока.
При передаче Мининым-Брилем сведений по Дальнему Востоку агенту польской разведки «Сове» последним были даны указания по дальнейшему собиранию сведений по оборонным мероприятиям по Д. В. и, в частности, было сказано, что по договоренности Польши и Румынии с Японией первый удар должен быть произведён на Д. Востоке.
9. Одновременно с широким развёртыванием шпионской и подрывной работы на заводах Военной промышленности Мининым-Брилем, согласно специальным указаниям, развёртывалась сеть ПОВ («Польская Военная Организация»).
По показаниям Минина-Бриля, указанная организация, согласно полученных им установок от Зам. Начальника Лодзинской дефенсивы Недельского, является закордонным филиалом «ПОВ».
Задачей деятельности «ПОВ» в СССР по директиве польской разведки является организация к.-р. повстанческих, шпионских и террористических групп.
С одной из таких групп и был, по заданию упомянутого Недельского, связан Бриль по его приезде в Киев (эта группа, входившая по «ПОВ» под наименованием «ГОЛ», — «Группа освобождения личности» — была ликвидирована в 1932 году Киевским Облотделом ГПУ).
Материалами следствия устанавливается, что Мининым-Брилем при посредстве участников к.-р. группы в Киевском Польском Техникуме были организованы группы «ПОВ» в Бердичеве (Сахацким), в Виннице (Гельнером и Набловским), Умани (Яворовским и Голяновским), в Гневов (Павловским) и в Казатине (Пиотковским) (указанные лица арестованы, частично были осуждены по делу «ПОВ»).
Для развертывания работы «ПОВ» по показаниям Минина в 1931 году разведывательными органами Польши был прислан специальный резидент Дудкевич (обнаружен на территории Союза и арестован)
10. Проводившаяся шпионская и диверсионная работа широко финансировалась разведорганами Польши.
На 23-е августа по делу к.-р. организации в Военной промышленности арестовано 70 человек.
Следствие продолжается».[323]
Прочтя этот документ, кое-кто может скептически хмыкнуть. Дескать, что было нужно польским шпионам на Дальнем Востоке? Тем не менее, польско-японское сотрудничество в деле борьбы с нашей страной — отнюдь не плод воспалённого воображения следователей НКВД. Корни его уходят ещё в годы русско-японской войны, когда молодой революционер Юзеф Пилсудский ездил в Токио за помощью. В тот раз сотрудничество было весьма скромным, ограничившись сбором пилсудчиками разведывательной информации о России, за что японский военный атташе в Лондоне полковник Таро Уцуномия выплачивал им 90 фунтов в месяц.[324] Однако сейчас в распоряжении Пилсудского были все ресурсы польского государства.
