Александр Широкорад - Русь и Орда
Владыку Ивана отправили к Даниилу с вестью о гневе Бу-рундая. Даниил испугался и уехал сперва в Польшу, а потом в Венгрию. Лев Даниилович «разметал» Данилов, Истожек, послал и Львов разметать, а Василько послал разрушить укрепления Кременца и Луцка.
А между тем Бурундай вместе с Василько приехал во Владимир Волынский и приказал разрушить городские укрепления. Василько прекрасно понимал, что такие мощные укрепления нельзя разрушить скоро, и потому велел их поджечь. Горели они целую ночь, сгорел и весь город, а Василько на другой день должен был угощать Бурундая в беззащитном Владимире. Но татарину и этого было мало. Он потребовал срыть городские рвы, и это было исполнено.
Из Владимира Бурундай и Василько поехали к Холму — любимому городу короля Даниила. Но город оказался затворен, горожане засели в нем с пороками и самострелами, и взять его у Бурундая не было сил. Тогда он обратился к Василько: «Этот город брата твоего, ступай, скажи гражданам, чтоб сдались». С Василько Бурундай отправил трех татар и толмача, чтобы слушал, что князь говорит горожанам. Но Василько не растерялся: набрал каменей в руки и, подъехав к стенам, стал кричать холмским боярам: «Константин холоп и ты другой холоп, Лука Иваныч! Это город брата моего и мой, сдавайтесь!» Сказав это, Василько три раза ударил камнем о землю, давая этим понять, чтобы не сдавались, а бились с татарами. Боярин Константин все понял и отвечал Васильку: «Ступай прочь; если не хочешь, чтоб ударили тебя камнем в лицо, ты уже не брат королю, а враг ему». Татары, бывшие с Василько, все пересказали Бурундаю, и тот ушел от Холма пограбить Польшу, а оттуда возвратился в степи.
Уступив татарам, король Даниил получил возможность заняться Литвой. Ведь после Батыева нашествия литовцы осмелели и стали чаще вторгаться на территорию русских княжеств. Но, это не всегда им сходило с рук. Так, в 1245 г. большие силы литовцев появились около Торжка и Бежецка. В Торжке в это время сидел князь Ярослав Владимирович, возвратившийся после заключения мира из Ливонии. Он погнался было за литовцами, но потерпел поражение, потерял всех лошадей. Но вскоре на подмогу Ярославу Владимировичу подошли дружины из Твери и Владимира, и Ярослав продолжил преследование. Ему удалось догнать литовцев под Торопцом. Литовцы были разбиты, а уцелевшие заперлись в городе. Но на следующее утро подошел Александр Невский с новгородской дружиной, взял Торопец, отнял у литовцев весь полон и перебил всех их князей — более восьми человек.
Через несколько дней после взятия Торопца Александр Ярославович получил весть о появлении нового отряда литовцев. Он отпустил новгородские полки домой, а сам с ближней дружиной (двором, как сказано в летописи) погнался за литовцами, нагнал и перебил всех без пощады у озера Жизца. Затем князь отправился в Витебск, забрал там своего сына и направился домой, в Новгород. Но по дороге, недалеко от Усвята, Александр Ярославович опять наткнулся на литовцев и разбил их.
На следующий, 1246, год литовцы решили попытать счастья на юге. Но, возвращаясь с набега на окрестности Пере-сопницы, они были настигнуты у Пинска Даниилом и Васильком Романовичами и наголову разбиты. В 1247 г. Романовичи вновь разбили литовцев.
К этому времени среди множества литовских князей выдвинулся умный, смелый и жестокий князь Миндовг. В 1252 г. он отправил своего дядю Выкынта и двоих племянников Тевтивила и Едивида на Смоленск, сказав им: «Что кто возьмет, тот пусть и держит при себе». На самом же деле Миндовг отправил родственников в этот поход, чтобы в их отсутствие захватить принадлежавшие им земли. Миндовг послал вслед за родственниками войско, чтобы нагнать их и убить. Но князей кто-то предупредил, и они попросили защиты у своего родственника Даниила Романовича, женатого на сестре Тев-тивила и Едивида.
Миндовг отправил послов к Даниилу с требованием выдать беглецов. Но Даниил категорически отказался не столько из родственных чувств, сколько из желания вмешаться в дела литовцев. Посоветовавшись с братом Васильком, он послал сказать польским князьям: «Время теперь христианам идти на поганых, потому что у них встали усобицы». Поляки на словах пообещали Даниилу союзничество, но войск не дали. Тогда Романовичи стали искать других союзников для борьбы с Миндовгом и отправили князя Выкынта в Жмудь к ят-вягам и в Ригу к немцам. Выкынту удалось за хорошую плату уговорить ятвягов подняться на Миндовга, немцы также пообещали помощь и велели сказать Даниилу: «Для тебя помирились мы с Выкынтом, хотя он погубил много нашей братьи».
Братья Романовичи, посчитав собранные силы достаточными, выступили в поход. Даниил послал Василька на Волковыск, своего сына — на Сломим, а сам пошел к Здитову. Поход был успешным, и русские полки с богатой добычей и полоном возвратились домой.
Затем русско-половецкое войско под началом Тевтивила вторглось в удел Миндовга. С другой стороны Миндовга должны были атаковать немцы, но Орден не торопился, и Тевти-вилу пришлось лично приехать в Ригу, принять христианство, и только тогда рыцари начали готовиться к войне.
Миндовг сообразил, что войну на два фронта, с Даниилом и с Орденом, он не осилит. Тогда он тайно послал к магистру Ордена Андрею фон Штукланду богатые дары и велел передать: «Если убьешь или выгонишь Тевтивила, то еще больше получишь». Магистр дары принял, но передал Миндовгу, что, несмотря на свое расположение к нему, Орден не может оказать ему помощь, пока тот не примет христианства. Миндовг, не долго думая, крестился. Папа римский был в восторге. Он принял литовского князя под покровительство святого Петра, отписал ливонскому епископу, чтобы никто не смел оскорблять новообращенного, поручил кульмскому епископу венчать Миндовга королевским венцом, писал об установлении соборной церкви в Литве и епископства.
Но Миндовг принял христианство только для вида, надеясь при первом же удобном случае возвратиться в прежнюю веру. В летописи говорится: «Крещение его было льстиво, потому что втайне он не переставал приносить жертвы своим прежним богам; сожигал мертвецов; а если когда выедет на охоту, и заяц перебежит дорогу, то уж ни за что не пойдет в лес, не посмеет и ветки сломить там».
Как бы то ни было, но Миндовг сделал Орден из врага союзником, и теперь уже князь Тевтивил вынужден был бежать из Риги. Прибыв в Жмудь к своему дяде Выкынту, он собрал войско из ятвягов, жмудьи и русского отряда, присланного Даниилом, и выступил против Миндовга, на помощь которому подошли немцы. В 1252 г. эта война не ознаменовалась никакими решительными действиями. На следующий год вмешался князь Даниил, он опустошил Новгородскую (Новогруд-скую) область, а Васильке с племянником Романом Данииловичем взяли Городец.
Но в конце 1255 г. Миндовг и Даниил заключают мир. Посредником и миротворцем стал сын Миндовга Войшелг. Личность эта была весьма одиозная, поэтому не грех и сказать о нем пару слов. Наивный рассказ летописца наводит ужас: «Войшелг стал княжить в Новгороде (Новогрудке), будучи в поганстве, и начал проливать крови много: убивал всякий день по три, по четыре человека. В который день не убивал никого, был печален, а как убьет кого, так и развеселится». Вдруг пронеслась весть, что Войшелг — христианин. Мало того, он оставляет княжеский престол и постригается в монахи под именем Давида.
Вот этот-то раскаявшийся Войшелг и явился к королю Даниилу, чтобы быть посредником между ним и своим отцом Мин-довгом. Условия были предложены крайне выгодные: младший сын Даниила Шварн получал руку дочери Миндовга, а старший, Роман, получал Новогрудок, Слоним, Волковыск и другие города, хотя и с обязательством признавать над собой власть Миндовга. Даниил не мог не согласиться, и мир был заключен. Войшелг хотел пробраться в Афонский монастырь, и Даниил выхлопотал для него свободный путь через Венгрию. Но смуты и волнения, охватившие тогда весь Балканский полуостров, заставили Войшелга возвратиться назад из Болгарии. Впоследствии на реке Неман между Литвой и Новогруд-ком он основал свой монастырь.
Однако мир между Даниилом и Миндовгом просуществовал только пять лет. В 1260 г. Войшелг и Тевтивил за что-то схватили молодого князя Романа Данииловича. На выручку ему в Литву вторглись король Даниил и его брат Васильке. Чем кончилось дело, как освободили Романа — неизвестно. Известно только, что в 1262 г. Миндовг, желая отомстить Васильку, который вместе с татарами нападал на его земли, послал на Волынь две рати. Пограбив вволю, литовские воины с богатой добычей двинулись в обратный путь. Одна рать остановилась у озера вблизи города Небл, тут-то их и нагнал Ва-силько. По словам летописца, русские дружинники не оставили в живых ни одного человека, одних порубили мечами, других загнали в озеро, где те и потонули.
В 1262 г. произошло вроде бы незначительное событие, чуть было не перевернувшее историю Литвы, России и Польши, — у великого князя литовского Миндовга умерла жена. Миндовг согласно языческим обычаям решил жениться на ее родной сестре, несмотря на то, что она была уже замужем за нальшан-ским князем Довмонтом. Миндовг послал сказать ей: «Сестра твоя умерла, приезжай сюда плакаться по ней». Когда та приехала, Миндовг сказал ей: «Сестра твоя, умирая, велела мне жениться на тебе, чтоб другая детей ее не мучила», — и женился на свояченице.
