Алексей Исаев - Танковый удар
В итоге следует сказать, что в ходе операции «Звезда» штаб 3-й танковой армии справился с задачей управления войсками, хотя это и осложнялось недостатком и неподготовленностью кадров и отсутствием должного количества средств связи, особенно проводных.
Боевая подготовка войск и штабовК началу подготовки Харьковской наступательной операции личный состав 3-й танковой армии и приданных ей подразделений был различен как по своему составу, так и по накопленному боевому опыту. В нее вошли соединения и впервые принявшие участие в наступлении, и имеющие уже солидную фронтовую биографию. Практически все они при подготовке предыдущей — Острогожско-Россошанской — операции успели пройти краткий курс боевого сколачивания и отработки взаимодействия. В основу боевой подготовки войск были положены требования приказов Наркомата Обороны № 306 и 325, а также богатый опыт, полученный советскими войсками в боях под Сталинградом.
Приказ № 306 от 8 октября 1942 г. вносил изменения в боевые порядки. Требования этого приказа были отражены в утвержденном в ноябре 1942 года Боевом уставе пехоты (БУП-42). Приказ № 325 от 16 октября 1942 года давал основные принципиальные указания о боевом применении танковых частей и соединений в бою и операции.
Большая работа была проведена и в области подготовки артиллерийских частей и соединений и артиллерийских штабов всех степеней. Этот процесс проходил в соответствии с требованиями директивного письма Ставки Верховного Главнокомандования от 10 января 1942 года об артиллерийском наступлении, а также на основе накопленного боевого опыта по проведению артиллерийского наступления в период Сталинградского сражения.
При подготовке штабов главное внимание обращалось на отработку вопросов управления в наступательном бою и организацию взаимодействия родов войск.
В наиболее выгодном положении оказались соединения и части 3-й танковой армии, которые имели возможность, находясь в резерве Ставки ВГК в течение трех месяцев (с сентября 1942 года) заниматься подготовкой к предстоящим зимним операциям. Штаб армии следующим образом отчитывался о проведенных мероприятиях:
«…в стрелковых дивизиях и мотострелковых бригадах каждая специальность отработала по 3–4 стрелковых упражнения курса стрельб, вполне удовлетворительно изучила баллистические данные и материальную часть своего оружия.
Танковые экипажи отработали по 3–4 упражнения стрельб.
В основу огневой подготовки танкистов положены приказы Наркома Обороны № 0728 от 19.9.42 года[104].
Упражнения отрабатывались по специально выработанному штабом армии курсу стрельб, в котором предусматривалась стрельба из танка на ходу при скорости движения танка 15–20 км/ч.
Мотопехота и пехота научились совершать 25-км марши за 3 часа с последующим выполнением боевой задачи.
Совершать длительные марши до 50 км в любое время суток.
Кроме того, пехота и мотопехота отработала броски на 5–6 км.
Отработаны новые боевые порядки по приказу НКО № 306, а также основные темы, как то: встречный бой, наступательный бой с прорывом обороны противника и развитие успеха, закрепление захваченных рубежей. Оборонительный бой. Организация разведки и боевого охранения. Борьба с танками противника.
Все тактические темы отрабатывались в составе взвод-рота, батальон и завершались тактическими учениями стрелковой дивизии во взаимодействии с танковой бригадой с отрывом от районов расположения на 50 км.
Танковые части отрабатывали темы в составе взвод, рота, батальон и в составе танковой бригады на тактических учениях совместно со стрелковыми и мотострелковыми соединениями.
На тактических учениях отрабатывались темы: „Ввод танковой армии в прорыв и ее действия в оперативно-тактической глубине и организация боя за крупный населенный пункт“.
Было проведено несколько специальных сборов по выучке спецподразделений и частей, проведены радиосборы по выучке радистов и сколачиванию радиосетей, а также были проведены две военных игры на картах штаба армии со штабами соединений и частей, проведены четыре штабных радиоучения со штабами соединений и частей с привлечением штабов полков.
Вывод: 3-я танковая армия в составе 12-го и 15-го танковых корпусов, 179-й отдельной танковой бригады, 48-й гвардейской стрелковой дивизии, 1172-го легкого артполка, 1245-го истребительно-противотанкового артполка, 62-го гвардейского минометного полка, 71-го, 319-го и 470-го полков ПВО получила хорошую боевую выучку и была способна к выполнению самых сложных боевых задач в предстоящей операции, действуя в любых условиях и в любое время суток…»[105].
Было бы в корне неправильно преуменьшать значение политико-воспитательной работы, проведенной с личным составом армии в процессе подготовки и проведения операции. Войска находились в состоянии морального подъема, воодушевленные общим ходом развития событий на советско-германском фронте и успешными результатами наступления своей армии, своей дивизии, своего полка, своего батальона.
Разгромленная и брошенная вражеская техника, длинные колонны пленных, жители освобожденных городов и сел, встречающие наступающие войска — все это являлось наилучшими средствами пропаганды и агитации, укрепляя в бойцах и командирах уверенность в собственных силах, избавляя от страха перед немецко-фашистской военной машиной, убеждая в неизбежности победы Красной Армии и советского народа. Особое воодушевление в войсках вызвало сообщение об окончательной ликвидации окруженной немецкой группировки под Сталинградом. Символично, что это произошло 2 февраля — в день начала Харьковской наступательной операции.
Высокий уровень подготовленности войск 3-й танковой армии, предопределивший ее успех на поле боя, безусловно, является результатом упорных трудов командиров и начальников всех уровней. Однако следует подчеркнуть особую роль в этом командующего армией генерал-майора П. С. Рыбалко. Пожалуй, лучшую характеристику ему дал в своих мемуарах Маршал Советского Союза И. С. Конев: «…Рыбалко наиболее проницательно понимал характер и возможности крупных танковых объединений. Он любил, ценил и хорошо знал технику, хотя и не был смолоду танкистом. Он знал, что можно извлечь из этой техники, что для этой техники достижимо и что недостижимо, и всегда помнил об этом, ставя задачи своим войскам»[106].
Однако с ходом боевых действий уровень подготовки частей и подразделений стал падать. Дело в том, что ввиду необходимости срочного восполнения боевой убыли в частях и сложности доставки пополнения в вырвавшиеся вперед соединения Ставка ВГК издала приказ № 089 от 9.2.1942 г. о мобилизации советских граждан на освобожденной от немецких оккупантов территории.
Заботясь о пополнении войск накануне нового наступления, Штаб Воронежского фронта разослал своим соединениям приказ № 012 о мобилизации военнообязанных на освобожденной от противника территории (см. приложение 4). В 3-й танковой армии для приема и обучения пополнения 1 февраля 1943 года был развернут 233-й запасной стрелковый полк. Штаб армии отчитывался о ходе мобилизации следующим образом:
«ДОНЕСЕНИЕ ШТАБА 3-й ТАНКОВОЙ АРМИИ НАЧАЛЬНИКУ ШТАБА ВОРОНЕЖСКОГО ФРОНТА О ХОДЕ МОБИЛИЗАЦИИ ВОЕННООБЯЗАННЫХ В ОСВОБОЖДЕННЫХ ОТ ПРОТИВНИКА РАЙОНАХ
25 января 1943 г.
По состоянию на 24.1.1943 г. мобилизация производится в 4 районах: Россошанском, Михайловском, Подгоренском, Ольховатском. Призван и прибыл в запасные батальоны 391, отсеяно 48 чел.
Бывших военнопленных явилось 2904 человека, из них начсостава 207, МНС (младшего начальствующего состава) 393, рядового — 2304. Комиссия по проверке работает, о количестве призванных в части донесу дополнительно.
Для мобилизации в 6 дополнительно данных районах уполномоченные из резерва политического состава выезжают 25.1.1943 г.
ИВАНОВ»[107]
Тем не менее качество поступавшего в части буквально «от сохи» личного состава было весьма низким. Высокая интенсивность боевых действий не позволяла организовать серьезного обучения новобранцев, а перебои в снабжении вынуждали их идти в бой в гражданской одежде. «Попытки частей и соединений армии решить проблему укомплектования личным составом путем призыва годных контингентов в освобождаемых районах оказались безуспешными, так как эти люди не обучены, не обмундированы и вполне понятно не могли восполнять убыль личного состава»[108] — так характеризовал штаб армии мероприятия по призыву новобранцев непосредственно в части.
