Владимир ЕГОРОВ - Загадка Куликова поля, или Битва, которой не было
Так что поход 1380 года на Новосиль и Одоев, то есть за Дон, был не невозможен и даже, я бы сказал, вполне вероятен. Но имел ли он место он в действительности? Летописи молчат. Но в этом – молчать о том, что было, и расписывать то, чего не было – для наших летописей нет ничего необычного. А если такой поход состоялся, то московское войско из принципа действительно могло направиться туда через Коломну и Лопасню, в то время спорную с Рязанью территорию, ведь, судя по Вожской битве, московские войска в то время достаточно свободно разгуливали по рязанским землям, что могло быть следствием недавнего страшного разгрома рязанцев москвичами при Скорнищеве и постоянных разорений Рязанщины ордынцами. В этом случае путь московского войска пролегал мимо Тулы, которая в то время была, и это подтверждают все те же договоры между Москвой и Рязанью, доменом Тайдулы, вдовы ордынского хана Узбека, находившимся под прямым управлением татарских баскаков. И может быть, чем черт ни шутит, какая-то заварушка с местными татарами под Новосилем или по дороге к нему при обходе Тулы как раз произошла на донских берегах и попала в летописи, но в настолько гипертрофированном виде, что со временем превратилась в Куликовскую битву?
Как бы то ни было, того самого славного Мамаева побоища, как оно описано в учебниках и энциклопедиях, наверняка не было. Либо не было вообще ничего, либо, в крайнем случае, был какой-то малозначительный эпизод вроде гипотетического новосильско-одоевского похода, который после контаминации с действительно крупным событием того же времени – Вожской битвой – был безмерно преувеличен и мифологизирован. Всегда следует помнить, что его основа впервые появилась в художественном произведении, посвященном, что еще раз полезно подчеркнуть, вовсе не Мамаеву побоищу как таковому, а выдуманному его автором дальнему походу за Дон, в основных чертах подобному описанному в СПИ, но еще более масштабному и, главное, победоносному. Впоследствии отмеченное между делом в этом произведении «событие» победы над татарами попало в написанные московскими монахами агиографии уже как значительный «факт биографии» Дмитрия Ивановича. После чего, на основании совокупности письменных фиксаций этого «факта», появились и «летописные» фантазии, которые постепенно через столетия стали не подлежащим сомнению «историческим фактом», который продолжал обрастать в веках все новыми и новыми то выглядевшими реально, а то и вовсе фантастическими подробностями, пока не обрел современные формы.
Ныне этот «факт» официально узаконен не только учебниками и энциклопедиями, но и монументальным сооружением у устья Непрядвы на холме, задним числом по летописным указаниям названном Красным, который возвышается посередь русского поля, тем же задним числом названного Куликовым.
Неявно он также узаконивается государственными и негосударственными наградами. В их числе еще дореволюционная памятная медаль 500-летия Куликовской битвы, почти забытый ныне советский орден Дмитрия Донского, современный российский орден «За служение отечеству» (святых великого князя Дмитрия Донского и преподобного Сергия игумена Радонежского) трех степеней и даже орден РПЦ Святого благоверного князя Дмитрия Донского – тоже трех степеней. Вот и спрашивается: что теперь делать с кавалерами этих наград, если никакого Мамаева побоища вовсе не было?
А ведь среди награжденных далеко не последние люди. Не говоря уже про государственные знаки отличия, орденом РПЦ Святого благоверного князя Дмитрия Донского в числе прочих награждены:
– Патриарх Всея Руси Алексий II;
– первый президент России Б. Н. Ельцин;
– бессменный президент Беларуси А. Г. Лукашенко;
– бывший мэр Москвы Ю. М. Лужков;
– губернатор Московской области, Герой Советского Союза Б. В. Громов.
А что делать с монументальными полотнами, изображающими панораму Куликовской битвы? Любой неленивый желающий легко может отыскать в Интернете множество таковых: помимо картин непосредственно с названием «Куликовская битва» А. Присекина, П. Рыженко и других более или менее известных художников, здесь же тесно примыкающие к ним по тематике «Утро на Куликовом поле» А. Бубнова, «Удар засадного полка в Куликовской битве» П. Попова и «Конец Куликовской битвы» В. Тараторина. Художественный образ Дмитрия Донского запечатлен на полотнах И. Глазунова, В. Маторина, Ю. Понтюхина, В. Рогачева, и этими именами перечень тоже наверняка не исчерпывается. Поединку Пересвета с Челубеем посвятили свои картины В. Васнецов, М. Авилов, К. Васильев, и этот ряд тоже может быть продолжен.
И что самое характерное, если внимательно приглядеться ко всем этим полотнам, то поражает, что за очень редким исключением художники вовсе не пытались воплотить в красках некое историческое событие, то есть хотя бы то, что написано в наших летописях. Ничего подобного, они воссоздавали традиционные образы великой народной битвы за свободу и независимость Родины, талантливого и храброго полководца Дмитрия Донского и отважного воина-поединщика Пересвета. Ни на одном полотне не найти великого князя Дмитрия Ивановича, испуганно прижавшегося в дубравке к поваленной березке. Нет, он сам лично, а вовсе никакой не Михаил Бренок и даже не Дмитрий Волынец, с мечом в руке под княжеским знаменем ведет в бой свое войско. И это вовсе не относительно молодой, но рано растолстевший человек, каким был на самом деле московский князь во время Мамаева побоища, но зрелый муж, воплощающий идеал мужской красоты, мужественности и мудрости, каким обязан быть великий князь, великий воин и великий правитель Русской земли.
Точно так же почти на всех полотнах Пересвет предстает пред нами могучим храбрым воином в полном боевом доспехе и со щитом на вздыбленном коне, плевавшем на наказ своего игумена Сергия идти в бой под защитой единственно Святого креста. То есть никак не историческая правда двигала кистями великих художников, в соответствии с традицией они создавали картины-символы во славу события-символа, коим давным-давно стала Куликовская битва.
Поэтому не стоит ожидать, что какие бы то ни было сильные аргументы и любые сколь угодно убедительные доказательства смогут полностью вымарать из отечественной истории это псевдособытие в его нынешнем символическом статусе. Слишком глубоко оно вросло своими корнями во все стороны жизни российского общества и будет стоять незыблемо, как монументальная колонна, водруженная в его честь на Красном холме Куликова поля.
Но отрадно хотя бы то, что все же, несмотря на монументальность официоза и древность устоев сценария «Руси защитник» сегодня это многострадальное тысячу раз копаное-перекопаное поле превратилось в обширный виртуальный полигон, на котором схлестываются самые смелые ничем не ограниченные фантазии, и одновременно, если перевести греческое πολύγων на русский, многоугольником с огромным числом углов, причем и тупых, в которых плодится паутина самых различных мнений и оценок, и весьма острых, порой больно, хотя, надо признать, и не смертельно, царапающих официальную отечественную историю.
(Январь 2011 г.)
Примечания
1
М. Тихомиров. Куликовская битва 1380.
2
Если, конечно, это не Александр Андреевич Остей, московский наместник в Коломне, убитый в 1385 году Олегом Рязанским. Судя по отчеству, он мог быть сыном Андрея Полоцкого. Естественно, в этом случае он не был убит Тохтамышем, да и вряд ли возглавлял восстание против московского князя.
3
А. Кузьмин считал, что Софье, выданной два года спустя за сына Олега Рязанского, но, возможно, что Марии, которая впоследствии действительно стала женой сына Ульяны от Ольгерда, Лугвеня, родного брата Ягайла.
4
А. Быков, О. Кузьмина. Олег Рязанский.
5
А. Бычков. Ледовое побоище и другие «мифы» русской истории.
6
Е. Макаровский. Битва Куликовская, битва Окуневская… К легенде о 250-летнем татаро-монгольском иге.
7
А. Журавель. В 1380 году Куликовской битвы не было.
8
А. Журавель. К вопросу о датировке Куликовской битвы.
9
А. Петров. Туман над полем Куликовым.
10
Н. Бурланков. Куликовская битва или битва на Воже?
11
А. Петров. Перевернутая история.
12
А. Журавель. «Бренки» на Куликовом поле.
