Евгений Ясин - Приживется ли демократия в России
Мы давно уже предполагали, что это произойдет, и были готовы к этому. Это должно было случиться, потому что Антонцев – нормальный главред, какими и должны быть редакторы. Он не допускал в газете ни голословных обвинений, ни искажения фактов, ни тем более прямого обмана. А всего этого постоянно требовали от него. Как зам., я часто был сам свидетелем таких случаев. Пресс-секретарь губернатора и руководитель департамента по информационной политике напрямую давали указания главреду, о чем и как надо писать, заставлял публиковать те или иные пиаровские статьи, подготовленные в недрах обладминистрации. Часто Антонцев сопротивлялся и не соглашался публиковать, если видел, что подсунутый материал неточный или недостоверный. Порой доходило до того, что в отсутствие главного редактора на заместителя (в том числе и на меня) выходил руководитель департамента по информационной политике с требованием показать сверстанные полосы перед выходом номера. Разумеется, мы тоже отказывали. В период предвыборной кампании по выборам в областное Законодательное собрание и в Госдуму давление нисколько не уменьшилось, а попытки влияния даже участились. Главному редактору указывалось, какой материал о деятельности кандидата необходимо поместить под видом журналистской статьи. То есть редакцию толкали на применение примитивного „черного пиара“, правда, еще и неоплачиваемого.
Совершенно аналогичную ситуацию мы испытали на себе три года назад, когда работали в газете „Ульяновск сегодня“. Учредителями газеты были гордума и мэрия. Это было очень удобно, поскольку городская Дума была неоднородной, что позволяло быть более свободными в своих высказываниях, комментариях и прочих умозаключениях. Но новый мэр (бывший полковник ФСБ) Павел Романенко решил, что это для него плохо, что надо сделать так, чтоб газета подчинялась только мэрии. И всеми правдами и неправдами, незаконными ходами мэр лишил гордуму соучредительства, обеспечив себе полное господство над газетой (об этом я подробно писал в журнале „Профессия – журналист“). Именно после этого, когда стало ясно, что газета превращается в пропагандистскую листовку, мы покинули газету „Ульяновск сегодня“.
К сожалению, запрет на вмешательство учредителей в деятельность СМИ, оговоренный Законом о СМИ, совсем недолго действовал в реальной жизни. С некоторых пор, поняв, что санкций за это никаких нет, да и никто не пожалуется из подвластной прессы, исполнительная власть стала воспринимать СМИ, учрежденные ею, как придаток администрации, как административный ресурс, средство оболванивания населения.
На СМИ, в которых обладминистрация не является учредителем, влияние выстраивается иным путем. Так, для ГТРК „Волга“ просто было закуплено определенное оборудование, за что телекомпания была благодарна и старалась эту благодарность отрабатывать по полной программе. Кроме того, старому председателю ГТРК было предложено уйти на пенсию, а новый председатель был подобран из лояльных (хоть и недостаточно профессиональных) людей и рекомендован Москве…
Ныне Шаманов ушел, как поведет себя следующий?» (материалы предоставлены С. Титовым).
Эти примеры характеризуют ту атмосферу, в которой работают в регионах независимые СМИ. Случаются, впрочем, и крайности, такие, как убийство главного редактора газеты «Советская Калмыкия» Л. Юдиной. Есть также и позитивные примеры – частные газеты в малых городах и регионах, где власти терпимы к прессе и не реагируют на докладные ФСБ. Большинство же региональных СМИ в лучшем случае соблюдают лояльность по отношению к властям, а чаще играют роль их рупора, в том числе прямо занимаясь пропагандой в их пользу, искажая факты или односторонне их интерпретируя.
9. 4. «Плохие журналисты»
Представители власти, а также и многие российские граждане зачастую придерживаются мнения о безответственности, лживости, продажности журналистов, готовых на все в погоне за сенсацией. Чиновники во всех наших бедах винят прессу и на этом основании настаивают на ограничении свободы слова. Трудно спорить с тем, что среди прочих есть и «плохие журналисты», нарушающие этические нормы, оскорбляющие государственных служащих и публикующие непроверенную информацию. Я думаю, что даже если такие люди или издания появляются, то быстро идентифицируются и теряют доверие читателей, становятся одиозными. Именно поэтому такого рода прессу нельзя считать сверхопасной. Более того, нарушения профессиональной этики могут вызвать жесткий отпор со стороны потерпевших – вплоть до судебного преследования.
Другой тип журналистики – «продажная». Заказные статьи, «слив», использование СМИ в целях рекламы или пропаганды определенных политических групп весьма распространены в России. Большое количество предпринимателей (не только олигархи) оказывают значительное влияние на ту информацию, которая подается в СМИ. Этот феномен весьма опасен для общества и, стало быть, требует принятия законодательных и иных мер. В то же время конкуренция среди самих СМИ и их заказчиков в определенной степени способствует сохранению информационного баланса.
Хуже всего – послушность!
Третий тип прессы – послушные СМИ, часто напрямую обслуживающие интересы власти и угадывающие ее желания. За этот порок чиновники прессу совсем не критикуют, но, на мой взгляд, он является самым опасным, ибо более всего препятствует выполнению социальной миссии СМИ и лишает информационный рынок здоровой конкуренции.
Еще один кузбасский пример от бывшего собкора «Известий» И. Сербиной. Не так давно местные СМИ сообщили, что администрация Павлодарской области соседнего Казахстана намерена запретить О. Тулееву въезд на ее территорию. В качестве доказательства был процитирован пресс-релиз администрации Кемеровской области. При попытке проверить информацию пресс-служба губернатора отослала журналистов к статьям в «Туркестан-газете», которая выходит на казахском языке. По мнению администрации Тулеева, губернатора в Казахстане не любят, так как он защищает интересы Кузбасса, препятствуя ввозу в Россию угля и энергии. Проверка показала, что это чистая пропаганда, «пиар», и никакого конфликта между Тулеевым и казахскими властями не существует. В то же время прочие СМИ уже успели перепечатать защищающий честь Тулеева материал.
Впоследствии журналистка услышала от одного из своих знакомых: «Ты представляешь, Тулеева казахи на свою территорию не пускают. Вот гады. А он ведь за нас, за Кузбасс!» На вопрос об источнике информации собеседник Сербиной ответил: «В газете написано, по телевизору говорили». «Вот тогда-то, – пишет Сербина, – мне стало как-то неловко за профессию и за себя, коль я уж в ней. Получается, что цель у нас с властью одна – людям головы дурить. Или мы работаем для того, кто каждый день идет в газетный киоск и покупает за три рубля газету, где опубликована информация, на которую этот человек имеет право. Продаваться за три рубля тысячам людей – это совсем не то, что продаваться одному за тридцать сребреников. Просто это разные профессии» (материал предоставлен И. Сербиной).
Такова, может быть, несколько наивная, романтическая позиция честного журналиста, готового, как и многие другие репортеры, мужественно выполнять свой профессиональный долг и социальную миссию. Но циники и прагматики, издевающиеся над ее несоответствием сложившимся обстоятельствам (а когда они будут другими?), ничего не сделают, чтобы мы все жили лучше, не только богаче, но и нравственнее. А делают это только такие непрактичные и смелые идеалисты.
Для меня одним из самых ярких впечатлений о событиях, разворачивавшихся вокруг президентских выборов на Украине осенью 2004 года, был отказ 90 журналистов ведущих телеканалов озвучивать ложь, навязываемую властью, – несмотря на угрозу снятия с работы. Показательна и судьба российского журналиста Д. Киселева, нашедшего себе работу на Киевском телевидении и отстраненного от руководства информационными программами за необъективность. А ведь в 1991 году он с Т. Митковой также отказался давать в эфир лживую информацию о событиях в Прибалтике. Общество и власть должны гарантировать права тех, кто исполняет социальную функцию СМИ.
Вернемся к мнению А. Роднянского о новостном телевидении. Он упрекает российских телевизионных журналистов в том, что они подменили информацию пиаром и тем самым погубили новостные программы. Отчасти соглашаясь с ним, я все же хочу заметить, что сегодня пиаром в СМИ занимается прежде всего власть, т. е. журналисты, которые ей верно служат. Я не против пропаганды, но умной, разъясняющей людям суть происходящих событий, принимаемых решений, способствующей их превращению в граждан, а не в стадных животных. Я за ту пропаганду, которая формирует в обществе полезные институты гражданственности. Подобная пропаганда, увы, немыслима без свободы слова, без независимой прессы, без рыночной и политической конкуренции. Как и в рыночной экономике, в реальной демократии независимая пресса должна создавать многообразие и неопределенность, несущие определенный риск. Но наряду с недостатками будет и возможность для работы честной профессиональной журналистики, способной качественно выполнять социальную миссию «четвертой власти».
