Анатолий Варшавский - Вначале были легенды
Клад — понятие относительное. Для археолога медная пуговица или мушкетная пуля подчас важнее сундука с монетами. Отыскивая реликвии, я меньше всего думаю об их рыночной стоимости. Когда нашей группе удалось обнаружить на дне холодного Ирландского моря галеассу «Хирону», входивший в состав испанской непобедимой Армады, моею мечтой стало создание музея Армады. Будет бесконечно жаль, если коллекция уникальных находок уплывет с аукциона в частные галереи «любителей» — в Техас, Швейцарию или Аргентину.
Но, увы, над дальнейшей судьбой этих находок я не властен».
Да будет нам разрешено привести еще одну цитату. Она принадлежит знаменитому Жак-Иву Кусто.
«Не могу вообразить большей катастрофы для честного капитана, нежели открытие подводного клада. Для начала ему придется посвятить в дело свой экипаж и гарантировать каждому приличную долю, затем, разумеется, он потребует от всех обета молчания. Но после второго стакана, выпитого третьим марсовым в первом же бистро, тайна станет всеобщим достоянием. На этой стадии, если капитану удастся поднять золото с затонувшего испанского галеона, наследники королей и конкистадоров извлекут из домашних захоронений замшелые генеалогические древа, чтобы потребовать по суду свою долю, и немалую. Страны, в чьих территориальных водах сделана находка, попробуют наложить на него эмбарго. И если в конце концов после многолетнего судебного крючкотворства несчастному капитану все же удастся привезти домой несколько дублонов, в него мертвой хваткой вцепится налоговый инспектор — и это уже до гробовой доски. Представьте теперь, как этот человек, потерявший друзей, репутацию и судно, будет проклинать разорившее его золото».
Вряд ли нуждаются в комментариях эти слова.
Пора, однако, более подробно рассказать об успехах подводной археологии, научной дисциплины, о которой еще совсем недавно никто и не слыхивал по той простой причине, что ее практически не существовало.
Разумеется, за кладами, попавшими в пучину вод вместе с затонувшими кораблями, при иных ли обстоятельствах, охотились издавна. И вовсе не всегда безуспешно. Судя по некоторым данным, глубоководные погружения начались еще в древности. В давние времена, насколько можно судить, появился и водолазный колокол. У Леонардо да Винчи мы находим эскиз ласт и маски. В XVIII веке существовал и неплохо как-будто работавший аппарат для ныряния. Вот описание этой машины, оставленное самим изобретателем Джоном Летбриджем: «Моя машина сделана из доброго северного дуба. Она совершенно круглая, диаметром около двух с половиной футов в верхней ее части и 18 дюймов в нижней. Вместимость ее приблизительно 30 галлонов. Чтобы противостоять давлению воды, она скреплена как снаружи, так и изнутри железными ободьями. В ней вырезаны два отверстия для рук, а чтобы глазам было куда смотреть, вниз вставлено стекло почти четырех дюймов в диаметре и в дюйм толщиной. Еще два отверстия для доступа воздуха устроены сверху; разумеется, во время погружения они затыкаются. Машина удерживается прочным канатом, рядом с которым проходит «сигнальный шнурок», предназначенный для того, чтобы обеспечивать контакты с помощниками на поверхности. Я залезаю внутрь, ногами вперед, и, пока я просовываю руки в отверстия, крышку крепко-накрепко задраивают снаружи посредством винта.
…Для того чтобы машина погрузилась в воду, потребны пять квинталов балласта, но достаточно сбросить всего 15 фунтов, как она тут же идет вверх. Пока я внутри, я все время лежу на животе. И часто провожу в таком положении более шести часов кряду. Воздух обновляется на поверхности с помощью кузнечных мехов наконечник коих вставляется в предусмотренные на сей случай отверстия. На глубине, где я пребываю обычно от трех до четырех минут, я могу передвигаться в пределах квадрата со стороной 12 футов. Сотни раз я опускался на глубину до 10 саженей. И достигал даже 12 саженей, но ценой больших затруднений». Как видите, аппарат сделан по последнему слову техники своего времени, а главное — действовал вполне исправно. И тому свидетельство — церковная запись, сохранившаяся в Уолборо в графстве Девоншир, где на приходском кладбище был похоронен автор «прославленной машины для погружения, благодаря которой он добыл со дна моря в разных районах мира 100 тысяч фунтов стерлингов на благо английской торговле, потерянных было во время кораблекрушений».
Между прочим, Стенюи не был бы Стенюи, если бы он не попытался реконструировать этот дубовый скафандр. И представьте себе — удалось! Сыскались эскизы машины, обнаружились и сведения, в свое время составленные неким сведущим человеком. Конечно, некоторые секреты надо было разгадывать. Далеко не всегда все шло гладко, но все же аппарат построили. Неуклюжий с виду, он оказался вполне маневренным — можно не сомневаться, Джон Летбридж не выдумывал, когда сообщал о том, что он много раз спускался, и с хорошими результатами, под воду — и у берегов Англии, и в Южной Африке, и в Вест-Индии.
Но особое внимание исследователей подводные поиски привлекли в нашем веке, когда стало ясно, что не только в морях, неподалеку от берегов, но и на дне озер, рек покоятся многие интереснейшие объекты прошлых эпох, в том числе и затопленные или ушедшие под воду селения, иногда — целые города. Не говоря о бесчисленных кораблях, которые, начиная с самых древних времен, оказывались жертвами штормов, бурь, пожаров, рифов, нападений врагов, да мало ли что еще случается с бороздящими морскую стихию судами.
Вот одна из сравнительно недавних находок (мы уже мельком о ней упоминали), сделанная в 1958 году возле мыса Гелидонья в Эгейском море: остатки корабля XII века до нашей эры, самого древнего из когда-либо найденных под водой кораблей! Судя по всему, корабль принадлежал кузнецу, который совершал плавание вдоль побережья с грузом меди и олова, предназначенных для выплавки бронзы. Не исключено, что помимо этого он собирал лом, пригодный для переплавки. Во всяком случае, в корзине, которую нашли на дне среди слитков, лежали сломанные орудия. Удалось найти и заготовки изделий, маленькую бронзовую наковальню.
…Досок осталось очень немного; присутствие их скорее угадывалось; но все же их оказалось достаточно для того, чтобы представить себе в общих чертах, где находился корпус корабля, его остов. И в некоторых из найденных деталей оказались аккуратно выточенные отверстия для деревянных шипов: на корабле все крепилось без помощи гвоздей. Нашлись тут и орудия, каменный набалдашник, вероятно от посоха. Рядом лежали гирьки из гематита. Здесь же сделана еще одна интереснейшая находка — цилиндрическая печатка из твердого черного камня с изображением богини, благословляющей двух молящихся. Эта сирийская печать, как выяснилось впоследствии, была по меньшей мере на пять столетий старше самого корабля. А в один поистине прекрасный для исследователей день удалось обнаружить неплохо сохранившиеся куски деревянной распорки судна. И поднять со дна остатки корпуса.
…Длина судна достигала десяти метров, ширина — двух. Судя по весу найденных слитков и орудий, грузоподъемность его составляла примерно полторы тонны.
Наряду со всем перечисленным здесь были обнаружены и остатки трапезы — рыбьи и иные кости, косточки от маслин. И три комплекта весов и разновесов.
Корабль шел, вероятно, с острова Кипр. Застигнутый штормом капитан попытался провести его сквозь рифы…
Подводя итоги, руководитель экспедиции, один из ведущих специалистов в области, подводной археологии, американец Джордж Басе напишет: «Самое крупное и наиболее значительное из подобного рода открытий. Оно принадлежит к числу тех, которые дают нам возможность увидеть облик эпохи».
Еще. примеры?
Фрегат спустили на воду в 1627 году. Величественный — от киля до клотика грот-мачты высота его составляла 180 футов, трехпалубный, он выглядел очень эффектно со своими 64 пушками, из коих 48 было тяжелых. Лучший боевой корабль шведского флота. В воскресенье 10 августа 1628 года «Ваза» (Ваза — это род, к которому принадлежала правившая в Швеции династия) должен был совершить свое первое плавание на один из островков Стокгольмского архипелага.
…В Большом Стокгольмском соборе как раз заканчивалась вечерня. Три часа пополудни уже миновало, но четыре еще не наступило. На «Вазе» все было готово к отплытию. Помимо команды и солдат на нем находилось некоторое число женщин и детей: им разрешили прокатиться на корабле.
Корабль прошел всего несколько сот ярдов, когда внезапно налетел невесть откуда взявшийся шквальный ветер. Флагман накренился так, что вода хлынула в нижние пушечные люки. В одном из документов того времени сказано: «Судно затонуло буквально в течение несколько минут — с парусами, флагами и всем тем, что было на борту». А почему затонуло, об этом спорят и до сих пор.
