Игорь Атаманенко - Тайные войны спецслужб
Разведчики — народ суеверный. Петерсон не была исключением. Прощаясь со следователем и своим спарринг-партнером, она сказала, что никогда больше не будет брать билет на последний сеанс…
Мандат на самоубийство?Уступая настойчивым требованиям Тригона, его оператор Олдрич Эймс (впоследствии ставший нашим «суперкротом» в недрах ЦРУ и плодотворно проработавший на советскую разведку почти девять лет) снабдил агента пилюлей с моментально действующим ядом, вмонтированной в зажигалку. Огородник объяснил свое желание иметь под рукой смертоносную пилюлю, чтобы живым не сдаться кагэбэшникам.
Несколько месяцев спустя Тригон сообщил, что ему нужна другая такая же пилюля, поскольку он потерял зажигалку. ЦРУ передало ему яд, замаскировав пилюлю в дорогой авторучке «паркер». По прошествии нескольких лет после задержания Тригона в Лэнгли наконец узнали, что первую пилюлю с ядом агент использовал для отравления своей любовницы.
Так же как и Пепита Гонсзлес, несчастная молодая женщина ожидала ребенка, отцом которого был Огородник Последний к тому времени вошел в круг советской элиты и собирался жениться на племяннице члена Политбюро Виктора Гришина, поэтому прежняя пассия могла стать реальным препятствием его жизненным планам, и Тритон решил попросту ликвидировать ее…
Не исключено, что и вторую смертельную капсулу Огородник-Тритон приберегал не для себя, а еще для какой-то из своих многочисленных наложниц. О неразборчивости Огородника в половых связях с женщинами друзьям и знакомым было известно еще со студенческой поры, недаром между собой они называли его «Сексозавром». Женщины были для него всем, и прежде всего — источником его неистощимой жизненной энергии.
Со стороны казалось, что брал он их своей привлекательной внешностью, показным снобизмом и изысканными манерами. Всеобщее заблуждение! Огородник, как мужское воплощение Сирены, притягивал их магией с л о в а, которое иной раз посильнее всех прочих искушений.
Можно предположить, что первый удавшийся опыт применения яда для разрубания гордиева узла зашедшей в тупик любовной связи вдохновил Тригона, и он был готов в дальнейшем столь безжалостно решать свои интимные проблемы с помощью яда.
Однако судьба распорядилась по-своему…
Доставленный в Лефортово, Огородник на первом же допросе согласился с предъявленным ему обвинением в шпионаже в пользу США и вызвался собственноручно письменно зафиксировать свое признание.
Попросил стопку бумаги и свою авторучку, «паркер» с золотым пером, отобранную во время ареста. Пояснил, что, мол, долгие года пользуется только ею и шариковой ручкой ничего путного написать не сумеет.
Не подозревая подвоха, торжествующие конвоиры выполнили просьбу — давно не попадались такие покладистые шпионы!
Выверенным движением он свинтил колпачок с «паркера», прикусил кончик ручки и замертво рухнул под стол…
Вскрытием, проведенным там же, в Лефортово, было установлено, что Огородник скончался от острой сердечной недостаточности. Это указывало на то, что был применен сильнейший яд из семейства курареподобных. Зелье разрабатывалось только в спецлабораториях двух стран — СССР и США.
Смерть Огородника — яркая иллюстрация к тому, как паркетные генералы, движимые не интересами дела, а желанием быть включенными в список награжденных, пренебрегли основным «законом жанра» — осмотрительностью. Стремясь первыми «снять пенки», чтобы, отчитавшись наверху, схватить незаслуженный орденок на парадный мундир, они отстранили профессионалов от участия в заключительной части оперативной разработки — первого допроса шпиона. Головокружение от успеха — взяли! — перешло в самоупоение, которое обернулось преступным легкомыслием.
На поверку оказалось, что все время, продвигаясь к «полосатым штанам» — генеральским лампасам, — они не набирались опыта, а лишь совершенствовали собственные ошибки. Так считают некоторые бывшие кураторы Комитета госбезопасности со Старой площади…
Однако и сегодня находятся профессионалы из бывшего Комитета госбезопасности СССР, которые придерживаются иного мнения, утверждая, что самоубийство Тригона-Стахановца произошло отнюдь не по причине головотяпства генералов.
Двойному агенту, считают они, попросту дали возможность тихо уйти со сцены, так как нити потянулись бы очень далеко наверх, если бы он «запел». А деваться было некуда — «запел» бы обязательно.
Во-первых, со многих, далеко не рядовых сотрудников центрального аппарата КГБ были бы наверняка сорваны эполеты: как же вы, имея на личной связи агента, не разобрались, что он двурушник?!
Во-вторых, Огородник располагал компрометирующими материалами на представителей верхушки советского истеблишмента, с которыми общался не только в служебной обстановке, но и был вхож в их семьи. Вплоть до самого ареста Огородника принимали в качестве будущего зятя в доме члена Политбюро Виктора Гришина.
Достаточно сказать, что, будучи референтом министра иностранных дел СССР, Огородник не понаслышке знал, что жена его шефа, Лидия Дмитриевна Громыко, не брезговала банальной спекуляцией носильными вещами. В качестве «челнока» она постоянно курсировала между Нью-Йорком и Москвой, осуществляя поставки дефицитных товаров на столичный «черный рынок». Пользуясь дипломатической неприкосновенностью, она за один рейс умудрялась привезти такое количество шуб и другой женской одежды, которого хватало, чтобы затоварить несколько крупных московских комиссионок.
По некоторым данным, на вырученные деньги она приобретала бриллианты, которые затем сбывала за океаном. И такой круговорот длился не один год. А чего мелочиться, играть — так уж по-крупному!
Да и разве только это было известно агенту Комитета госбезопасности СССР и доверенному лицу двух членов Политбюро?
Словом, уход из жизни Огородника-Стахановца-Тригона (надо же, триедин в одном лице!) устраивал многих в бывшем Советском Союзе…
После смерти Огородника Комитетом был издан приказ, предписывавший всякого задерживаемого по подозрению в принадлежности к агентуре спецслужб противника раздеть догола, тщательно обыскать все полости на теле, а затем переодеть. Как правило, переодевали в казенные спортивные костюмы.
Последующие задержания шпионов, работавших в пользу США, подтвердили правомерность подобных действий. Как оказалось, всем своим агентам ЦРУ США в обязательном порядке вручало ампулы с моментально действующим ядом.
Делалось это вовсе не из гуманных побуждений. Руководство ЦРУ заботилось не об облегчении участи провалившихся агентов в «застенках КГБ». Отнюдь нет! Его беспокоили последствия разоблачения и безопасность работавших со шпионами своих американских операторов.
ЦРУ пеклось лишь о том, чтобы не стали достоянием нашей контрразведки сведения о методах, способах поддержания связи, ухищрениях и т. д., о которых на допросах мог бы поведать провалившийся «крот».
Гималайский роман
Столица королевства Непал Катманду лежит в живописной, утопающей в зелени и цветах высокогорной долине в Гималаях. Жизнь коренных обитателей Поднебесья Мира течет, вернее, парит, над земной суетой спокойно, размеренно, величаво.
С трудом верится, что совсем недавно этот райский уголок представлял собой театр боевых действий, где проходила передняя линия невидимого фронта «холодной войны». Рыцари «плаща и кинжала» противоборствующих спецслужб превратили этот край обетованный в ристалище для своих тайных дуэлей, плели здесь паутину интриг, а вербовки и похищение секретов, подкуп и измена были повседневной нормой жизни белых пришельцев с Равнины…
В 1974 году в советскую — дипломатическую миссию в Непале на должность атташе по культуре прибыл Леонид Георгиевич Полещук. Разведчик по профессии, авантюрист и ловелас по жизни, не пропускавший мимо себя ни одной женской юбки, он очень быстро понял, что в Катманду ему не развернуться.
Его страсть — развлечения, которых в этом городе, увы, было явно недостаточно, а работавшие в советском посольстве женщины были все, как назло, замужем — не подступиться даже такому искушенному дамскому угоднику и сердцееду, каким был Полещук. Последнее обстоятельство удручало его больше всего, потому что год пребывания в Непале разведчик должен был провести без жены, оставшейся в Москве. Эпизодические набеги в местные дома терпимости удовлетворения не приносили, и свой похотливый взор молодой капитан фокусирует на иностранках, посещающих культурный центр для сотрудников дипломатических миссий, аккредитованных в столице Непала.
Этот внушительных размеров комплекс, возведенный на американские деньги и являвшийся их собственностью, поразил воображение Полещука, выходца из края березового ситца. Бассейн, теннисные корты, летний кинотеатр, видеозал (о видео, этом чуде техники, в Союзе тогда было мало что известно!), бильярд, спортплощадки, школа и поликлиника, куда приезжал лечиться король Непала и члены его семьи. Окружение монарха тоже считало хорошим тоном лишний раз посетить лечебно-оздоровительный комплекс при культурном центре.
