Лин фон Паль - Аненербе. Оккультный демарш СС
После произведённого затем умерщвления еврея, голова которого повреждаться не должна, он отделяет голову от туловища и посылает её к месту назначения (в специально для этой цели изготовленной и хорошо закрывающейся жестяной банке, наполненной консервирующей жидкостью). На основании изучения фотографий, размеров и прочих данных головы и, наконец, черепа там могут затем начаться сравнительные анатомические исследования расовой принадлежности, патологических явлений формы черепа, формы и объёма мозга и многого другого. Наиболее подходящим местом для сохранения и изучения приобретённого таким образом черепного материала мог бы быть в соответствии со своим назначением и задачами новый Страсбургский имперский университет».
Гиммлер, конечно же, просьбу удовлетворил. Но у Августа Хирта душа требовала полного выполнения задания. Черепов ему показалось мало. И снова Гиммлеру полетело письмо, которое не осталось без ответа. Теперь Хирту нужны были не только черепа, но и тела целиком, чтобы изготовить из них замечательно правильные скелеты, желательно всех возрастов и полов, а также заспиртованные препараты. Где взять такое количество трупов, которые требовались Хирту? Как где? Конечно, в лагерях смерти. И Хирт запрашивает начальника концлагеря Бельзен Крамера, чтобы тот приготовил для него в лучшем виде примерно сотню тел для производства скелетов, поскольку узнал о перевозке заключённых из Аушвица в Нацтвейлер. Для того чтобы материал не испортился, Хирт вручил ему отравляющее вещество и посоветовал использовать для лучшего эффекта.
Эффект был: у приговорённых к смерти от яда доктора Хирта глаза вылезали из орбит!
Даже Крамер, уж на что человек бесчувственный, и тот смотреть на это не смог. Однако свою задачу доблестно выполнил: все 136 трупов были доставлены Хирту в Страсбург. Впрочем, работа над трупами затянулась, и когда к Страсбургу стали подходить союзники, Хирт заволновался. Он отправил ещё одно письмо Гиммлеру, с просьбой дать указание, как ему поступить: «От трупов можно было бы отделить мягкие ткани, с тем чтобы исключить их опознавание. Однако это означает, что, по крайней мере, часть работы была проделана впустую и что эта уникальная коллекция утрачена для науки, поскольку сделать впоследствии гипсовые слепки будет невозможно. Как таковая коллекция скелетов не привлечёт к себе внимания. Можно объявить, что мягкие ткани были оставлены французами ещё до того, как институт анатомии перешёл в наши руки, и что они будут сожжены. Дайте мне, пожалуйста, рекомендации, к какому из трёх вариантов следует прибегнуть:
1) Сохранить полностью всю коллекцию.
2) Частично разукомплектовать её.
3) Полностью разукомплектовать коллекцию».
Собственно говоря, вот за эту коллекцию, которую так и не удалось до конца «разукомлектовать», и за эксперименты другого фанатика науки — доктора Рашера, и был повешен Зиверс.
Доктор Рашер занимался изучением человека в состояниях, которые неминуемо приводят к смерти, — лишение воздуха, переохлаждение, потеря крови и т. п. Эта программа тоже была связана с военными нуждами рейха и меньше всего имела отношение к самому «Аненербе». Опыты, проводившиеся с ограничением воздуха или полным его отсутствием, требовались для полётов на больших высотах, чем занималось ведомство Вернера фон Брауна. Ракетчикам необходимо было знать, как поведёт себя организм человека в разреженном воздухе или при низком давлении. Поэтому своих подопытных доктор Рашер загонял в барокамеру и начинал планомерно откачивать кислород. Результаты были чудовищными. Люди погибали в страшных мучениях, зато доктор Рашер мог спокойно запротоколировать свои наблюдения. На «наблюдения» Рашер израсходовал примерно двести человек. И за вклад в развитие арийской науки получил огромную благодарность от руководства Люфтваффе!
Другая серия опытов проводилась для военно-морского флота и полярной авиации. Это были так называемые опыты по замораживанию. Рашер выполнял их, чтобы создать точные инструкции, как можно помочь морякам и лётчикам, оказавшимся в ледяных океанических водах после гибели их кораблей. Ему важно было понять, сколько времени человек в ледяной воде остаётся жив, когда начинает терять сознание, каким образом можно предотвратить гибель. Поэтому опыты делились на несколько серий. Первую можно условно назвать «условия смерти». Для этих опытов людей помещали в различные ёмкости с ледяной водой и беспристрастно протоколировали все процессы, которые предшествуют гибели. Для экспериментов выбирались люди разного веса, возраста, национальности. Одновременно аналогичные опыты Рашер делал и для горно-пехотных частей рейха. Но в этом случае испытуемого помещали не в бадью с ледяной водой, а голым на снег (при очень низких температурах) и тоже наблюдали, что происходит с человеком при воздействии холода. Все данные сопровождались графиками и были обработаны статистически.
Но констатировать время смерти и признаки смерти — этого мало. Сами эксперименты затевались для того, чтобы жизни арийцев можно было спасти. Поэтому вторую серию опытов можно назвать «опытами с оживлением». В этих экспериментах людей доводили до пограничного состояния и пробовали применить различные средства спасения — отогревали воздухом, водой, тёплыми вещами, телами других людей. Наивысшие результаты дали попытки отогревать умирающих другими телами, чаще всего женскими, и половым возбуждением. Сам Рашер считал, что оживление происходит благодаря перекачке энергии от тела к телу. Эти эксперименты очень интересовали мистика-Гиммлера, который слал Рашеру просьбы поскорее изучить и выявить все моменты, связанные с «животным потенциалом душевного тепла». Гиммлер верил… в воскрешение мёртвых! Доктор разобрался. Он отписал Гиммлеру, что горячая ванна оказывает гораздо больший эффект, чем животный потенциал душевного тепла, а в совокупности с сексуальным возбуждением — просто невероятный!
Рашер и Хирт были не единственными докторами-вивисекторами Третьего рейха. В каждом концлагере находился свой доктор Рашер, который работал по заданию какого-нибудь военного ведомства. Так, в Освенциме был доктор Менгеле, тоже великий экспериментатор, занимавшийся изучением генетики и мечтавший максимально увеличить количество детей рейха. Его интересовало, в каких случаях рождаются близнецы и каким образом устроить так, чтобы у нордического солдата рождались двойняшки или тройняшки.
В Равенсбруке была доктор Оберхейзер, Берта Оберхейзер, которую боялись все заключённые, потому что попасть на опыты к Берте Оберхейзер означало медленную и страшную смерть. Доктор экспериментировала с телесными повреждениями, нанося своим заключённым полькам глубокие раны и регистрируя, когда начинается гангрена. Также она занималась пересадкой костных тканей.
Другие доктора проводили эксперименты по влиянию морской воды на организм человека и выясняли, сколько он может прожить, если будет пить только солёную воду; существовала целая серия экспериментов, связанных с умерщвлением (так называемой лёгкой смертью, или эвтаназией), со стерилизацией или полной кастрацией, некоторые специалисты вплотную подошли к клонированию. В основном на заключённых проводились опыты по воздействию рентгеновского или ультрафиолетового облучений, на них тестировали препараты, которые должны были сражаться с неизлечимыми болезнями, на них опробовалось бактериологическое и химическое оружие. Но все эти опыты, по большому счёту, не были экспериментами института «Аненербе». Это были эксперименты, которые проводились в рамках присоединённого в начале войны Военного института научных исследований. К несчастью, Зиверс был назначен его директором.
Вот этот документ, направленный директору «Аненербе» Зиверсу Генрихом Гиммлером:
«Берлин — Дахлем
Я приказываю «Аненербе»:
1. Создать Научно-Исследовательский Военный Институт.
2. Поддерживать любыми возможными методами исследования, вынесенные гауптштурмфюрером СС профессором Хиртом, и продвигать все соответствующие исследования и работы.
3. Обеспечить институт требуемой аппаратурой, оборудованием, вспомогательными программами и рабочими.
4. Использовать средства, доступные в Дахау.
5. Выяснить у руководителя экономического и административного планирования СС количество затрат, которые может на себя взять Ваффен СС».
Ваффен СС взяла на себя не только материальные затраты. Ваффен СС поставляла Военному институту добровольцев — молодых нордических парней, — на которых проводились такие же опыты, как и на заключённых (если не страшнее, поскольку Гиммлера интересовало, что же таится в теле и мозгу арийцев, так отличающее их от простых смертных!). И доктора рейха усердно кромсали без наркоза тела немецкой элиты, выявляя те же пороги боли, способность к выживанию, заглядывали под черепную коробку, брали срезы живых тканей живого человека…
