Александр Тюрин - Война и мир Ивана Грозного
В апреле 1523 г. был арестован и заточен новгород-северский князь Василий Шемячич, не столь давно «переехавший» вместе со своим владением из Литвы. Во время крымско-казанского набега 1521 г. он не пошевелил пальцем ради обороны страны. Шемячич даже не предупредил великого князя Василия III о передвижении татарских войск. Когда арестованного князя доставили в Москву, некий юродивый ходил по городу с метлой, объясняя, что «теперь настает удобное время для метения, когда следует выбрасывать всякую нечисть». Метла позднее сделается символом опричников.
Великий князь Василий III, наконец, переходит к решительным действиям, он совершает в 1523–1524 гг. два похода на Волгу, в результате которых появляется город-крепость Васильсурск.
Весной 1524 казанский хан Саип-Гирей передает власть своему племяннику Сафа-Гирею, вызванному из Крыма. В Казань приезжает множество крымских феодалов. Размеры поборов с податного населения сильно возрастают. Ясачные чуваши, марийцы и удмурты почти ежегодно призываются в ханское войско для ведения войн против русских.
Сам Саип-Гирей отправляется в Стамбул, пополняя султанский «кадровый резерв». (Из Стамбула он возвращается в 1532, только уже в Крым, где садится на ханский трон.)
В 1525 русские казаки доносят из-под Азова, что из Крыма выступила-50 тысячная орда, в составе которой 15–30 тысяч «турецкой силы». Похоже, что это первый пример масштабного участия турок в крымском набеге.
В 1527 г. крымский калга Ислам-гирей с войском в 40–60 тысяч был остановлен на Оке, русским даже удалось отбить полон.
В следующем году казанские татары напали на Унжу «безвестно» – то есть, их нападение оказалось абсолютно неожиданным.
Всего в двадцатые годы происходит четыре крымских набега и три казанских.
После 1521 года происходит некоторое сокращение интенсивности набегов. Очевидно, это связано с тем, что московское правительство, завершив русско-литовскую Смоленскую войну, направляет массу усилий на укрепление казанского и крымского порубежья. Усиливается оборонительная линия на на Оке, обеспечивается охрана всех «перелазов» и бродов. Коломна, с ее мощной каменной крепостью (толщина стен до 4,5 метров), становится центром оборонительной системы «берега», куда в опасное летнее время приходит с полками сам великий князь.
«Берег» дополнен Засечной Чертой и цепью крепостей и острогов к югу от нее. Организуется сторожевая и станичная служба на всей «крымской украйне».
После 1521 года от 25 до 65 тысяч боярских детей, посошных людей, городовых казаков мобилизуется ежегодно для несения пограничной службы.
Дозоры и станицы рязанских и путивльских казаков теперь появляются в двух днях пути от турецкой крепости Азова и на Днепре, образуя своего рода систему раннего обнаружения.
В начале тридцатых (до смерти великого князя Василия) оборона крымских и казанских рубежей происходит весьма активно. «Наряд был великий, пушки и пищали поставлены на берегу на вылазах от Коломны и до Каширы, и до Сенкина (брода), и до Серпухова, и до Калуги, и до Угры». Новые крепости появляются в Чернигове, Кашире, Зарайске, Пронске – для прикрытия Изюмского, Кальмиусского, Ногайского шляхов, по которым идут степные орды. Полки выдвигаются за Оку, в города «от поля», в Тулу, Одоев, Белев, Пронск, Зарайск.
Становится правилом выделение сильного резервного войска, которое стоит лагерем за 20 верст от Оки, в районе р. Пахры, непосредственно позади «берега».
Дозорно-сторожевую и станичную службу в степях между Волгой и Доном несут «казаки городецкие» и «казаки касимовские», на «северской украине» сторожевая служба возложена на «казаков путивльских» и «севрюков». Последние – ненадежные люди, которые могут находиться в связи с черкасами – казаками черкасскими и каневскими, подданными Литвы, нередко участвующими в набегах на московские пределы.
Московская конница по вооружению не превосходила крымцев. У части русских всадников имелось ручное огнестрельное оружие, завесные пищали. Но оно не было слишком удобным и скорострельным, появление эффективного оружия с колесчатыми замками еще впереди. Тем не менее, дворянская поместная конница почти всегда побеждала крымцев в открытом столкновении, в «поле» – и татары старались избегать такого боя.
Но глубокие наступательные операции по-прежнему у Москвы не получаются.
Летом 1530 пошла под Казань большая русская рать, судовая и конная, под началом кн. Ивана Бельского и кн. Михаила Глинского. 10 июля соединившиеся русские силы разбили казанцев, взяли острог и стали готовится к штурму города. Некоторые летописцы сообщают, что казанский гарнизон бежал и ворота города были открыты. Однако русские воеводы литовского происхождения, князья Глинский и Бельский, завели местнический спор, кому же первому въезжать в город. Пока начальники спорили, начался сильный дождь. Посошные люди и пищальники, намокнув, бросили к чертовой матери всю артиллерию и разошлись (нет, это точно не рабы). Артиллерия досталась воспрявшим казанцам. Воеводы ограничились взятием присяги с казанцев – исполнять волю великого князя московского и отпустить русских пленников – и, легко удовлетворившись этим, удалились восвояси.
За проваленный поход никто никакого наказания не понес. Казанский хан вскоре забыл и про и присягу, и про выдачу пленников. Какие-такие пленники?
Внешне забавный эпизод с невзятием Казани обошелся Руси дорого.
Интенсивность казанских набегов многократно увеличивается – это связано с началом новой русско-литовской Стародубской войны и с безвременной кончиной великого князя Василия. Новый великий князь московский Иван – еще дитя, в Москве правят бояре. Десятки тысяч русских пленников остаются в казанской неволе и их число будет непрерывно пополнятся.
В годы Стародубской войны король Сигизмунд платит крымцам по 7500 червонцев ежегодно и на такую же сумму посылает сукна, но крымскому хану Саип-Гирею этого кажется мало. Литовские города, для покрытия крымских расходов короля, начинают платить подать, именуемую «ордынщиной».
Летом 1534 крымские татары помогают литовскому гетману Ю. Радзивиллу опустошать окрестности Чернигова, Новгорода-Северского, Радогоща, Брянска.
В конце 1534 г. торопятся со своей «помощью» и казанцы. «Приходили многие казанские люди к Нижнему Новгороду и Новгородские места многие пусты учиниша… полону без числа много поимали, жен и детей боярских да и черных людей с женами и з детми многих поимали».
Всего казанские войска в период властвования хана Сафа-Гирея, совершают 21 поход на русские земли, русские в ответ – НИ ОДНОГО.
Это означает (что редко осознается современными людьми) постоянные массовые убийства и увод в рабство десятков тысяч русских людей, особенно из беззащитного сельского населения, насилие над женщинами, голодную смерть ограбленных селений.
В августе 1535, в самый разгар польско-литовского наступления, московские войска вынуждены отражать от Оки набег крымской орды в 15–20 тысяч конников.
Крымцы и турки под началом крымского «царевича» Ислам-Гирея действуют около Тулы, Серпухова, Каширы, Венева, Пронска. Рязани достается особо, там выжжены посады.
Кн. Д. Палецкому удается рассеять крымцев в нескольких верстах от Николы Заразского, кн. И. Овчина-Телепнев-Оболенский разбивает другой татарский отряд, но отброшен главными крымскими силами. Крымцы, выполнив всю запланированную работу по опустошению десятков сельских волостей, покидают московские пределы.
Крымский хан Саип-Гирей похваляется в своем послании в Москву, что рядовые крымские воины захватили по 5–6 пленников, знатные по 15–20. Пленные по пути в Крым не только страдают от голода, но и подвергаются истязаниям. (Служилому человеку Григорию «побили дровяные спицы в уши; его замертво покинули. Глава же ему отекла аки некий сосуд».)
А уцелевших, добравшихся до Крыма пленников ждут мучения, которые не оставят их до конца дней: «Ведь очень часто встречаются среди этих несчастных людей весьма сильные, которых если не оскопили, то отрезали уши и вырвали ноздри, прижгли раскаленным железом щеки и лбы и принуждают закованных в путы и оковы днем трудиться, ночью сидеть в темницах, и поддерживает их скудная пища, состоящая из мяса околевших животных, гнилого, кишащего червями, какого даже собаки не едят».[20]
Зима 1535/1536 гг. выдалась особенно горячей. В декабре казанцы ходили на Нижний Новгород и Гороховец. 6 января казанские воины устроили резню в районе Балахны, убив много крестьян из окрестных сел, и ушли с полоном до прихода русских воевод. Отряды казанцев наведались даже в отдаленный Вологодский уезд, «многих людей посекли, а иных в полон взяли».[21] Казанский хан Сафа-Гирей с 40 тысячным войском ходил на Костромские и Галичские земли. Под Костромой Сафа-Гирей разбил московского воеводу кн. Засекина, который пал в бою. 15 января ханское войско сожгло посады Мурома.
