Борис Ананьич - БАНКИРСКИЕ ДОМА В РОССИИ 1860—1914 гг.
Труднейшим из всех постов был Петроградский. Там много из нашей молодежи свернуло с прямого пути и погибло. На смену им приходилось посылать из Москвы все новых и новых, пока наконец состав Петроградского отделения не стал первоклассным. Петроград в отношении соблазнов был страшный город. Биржевые вакханалии, (беспринципные маклеры, главным образом из евреев,/женщины — все это влияет разрушающим образом на слабых из нашей молодежи».9Г>
Война обогатила Рябушинских. и им уже стало «узко в рамках Московского банка». Владимир и Михаил разработали проект объединения Московского банка с Русским Торгово-Промышленным и Волжско-Камским банками. Волжско-Камский банк привлек внимание Рябушинских как «лучший» банк в России. Он «пользовался большим доверием и обладал крупными вкладами и текущими счетами», однако акционеры банка были мелкими, разбросанными по всей России, и банк после ухода с поста управляющего А. Ф. Мухина не имел «настоящего хозяина». Что касается Торгово-Промышленного банка, то это был единственный из старых банков, устав которого давал «право голоса пропорционально числу акций (но не более одной десятой, у других же был максимум 10 голосов за себя и по доверенности)». Возможно, Рябушинские надеялись, что эта особенность устава поможет им овладеть банком. Кроме того, Торгово-Промышленный банк имел развитую сеть отделений. Если бы объединение банков состоялось, то Рябушинским удалось бы создать «банк мирового масштаба»"' с огромным основным капиталом свыше 120 млн. р.
Однако попытка Рябушинских образовать супербанк за счет вовлечения в свои дела двух крупных акционерных банков с основным капиталом и оборотами, значительно превышавшими капитал и обороты их собственного банка, потерпела неудачу. Крупнейшим акционером Волжско-Камского банка был «некто Кокорев, постоянно живший в Крыму, один из наследников основателя банка». Переговоры с ним не дали результатов, и Рябушинские решили просто потихоньку скупать акции Волжско-Камского банка. Они поручили проведение этой операции крупному московскому маклеру А. В. Беру, а тот перепоручил дело своему помощнику. Последний же оказался связанным с группой спекулянтов, которые, узнав о намерениях Рябушинских, сами стали скупать акции Волжско-Камского банка с целью перепродажи их затем Рябушннским. Цена на акции Волжско-Камского банка резко подскочила, и Рябушинские, скупив «только несколько тысяч» их, вынуждены были отложить осуществление своего плана «до более благоприятного момента:-."
Во главе Русского Торгово-Промышленного банка стоял бывший управляющий Государственным банком А. В. Коншин. Он сам обратился к Рябушинским (через Д. В. Сироткина, городского голову Нижнего Новгорода, входившего в совет Московского банка) и продал им партию акций Торгово-Промышленного банка в количестве 25 тыс. штук. В результате этой сделки Рябушинские ввели директором в Торгово-Про-мышленный банк одного из своих доверенных лиц В. Е. Силкина (бывшего председателя правления Воронежского Коммерческого банка) и командировали его в Петроград, чтобы изучить состояние дел в банке. Силкин представил Рябушинским отчет. Из него следовало, что многие служащие, включая Коншина, беззастенчиво «наживались за счет банка, беря себе колоссальные куртажные при покупках и продажах предприятий:-». Ходили слухи, что Коншин «взял себе лично один миллион рублей» при покупке заводов Терещенко.1110 Царившая в Торгово-Промышленном банке «безумная вакханалия» смутила Рябушинских. Им предстояло сделать выбор — «или уйти из банка», или приобрести еще пакет акций, усилить в Торгово-Промышленном банке свое влияние и навести там порядок.10' Крупным акционером Торгово-Промышленного банка был известный английский банкир Крисп. По одной версии Рябушинские хотели купить акции Торгово-Промышленного банка, принадлежавшие Криспу, но это им не удалось.102 По другой — они пригрозили Коншину, что если он не купит у них обратно 25 тыс. акций своего банка, то они войдут в сделку с Криспом и «выбросят» Коншина из банка.103 Так или иначе, Коншин согласился па предложение Рябушинских и «купил весь пакет по цене дня», что дало Рябушинским «очень крупную прибыль», но проект слияния банков был похоронен. Впрочем, по утверждению М. П. Рябушинского, братья не собирались отказываться от своей идеи создания мощного банковского объединения и провели бы ее в жизнь, «если бы не крушение России».1"4
История дела Рябушинских может рассматриваться как известный в российских условиях образец развития на семейной основе торгового предпринимательства в банкирский промысел и его эволюции от самых простых форм к более сложным. В начальной стадии — в пределах торгового дома, затем — Товарищества мануфактур и, наконец, в виде банкирского дома с последующим преобразованием его в акционерный банк. Однако на всех стадиях развития банкирского промысла братьев Рябушинских он сохраняет свою семейную основу, а сами Рябушинские воспринимают это развитие как переход соответствующей семейной формы сотрудничества в более удобную форму, отвечающую потребностям дня. Вот почему речь идет в 1902 г. о создании банкирского дома «Братья Рябушинские», а в 1912 г. о «переформировании» банкирского дома в Московский банк.
Рябушинские начали заниматься банкирскими операциями довольно рано, судя по замечанию М. П. Рябушинского, еще в 1840-е гг., и первоначально этот вид промысла был только одним из источников дохода торгового дома, а затем мануфактурного товарищества. С годами был создан банкирский дом, и он превратился в финансовый центр учреждаемых на семейной основе разного рода предприятий. В отличие от Поляковых или Гинцбургов, для которых накопление первоначального капитала не было связано с торговлей и мануфактурным производством, Рябушинские значительно меньше занимались грюндерскими операциями и спекуляцией ценными бумагами. Этим, видимо, можно объяснить известную устойчивость в годы кризиса Товарищества мануфактур и банкирского дома.
Мануфактурное производство и торговля как источники первоначального накопления, операции в пределах Москвы и Московской губернии наложили определенный отпечаток и на предпринимательскую идеологию Рябушинских. Перед нами тип предпринимателей с известным налетом местного, московского «патриотизма», предпочитающих иметь дело со своими единомышленниками — московскими банкирами и фабрикантами. Для них столица —• город «биржевых вакханалий и беспринципных маклеров», где «погибло» и «свернуло с прямого пути» много московской молодежи, посланной Рябушинскими в свое Петроградское отделение. Национально-московская старообрядческая окрашенность предпринимательской идеологии Рябушински:-: проявлялась в самых разнообразных формах. Рябушинские в годы войны открыто демонстрировали известную оппозиционность по отношению к правительству, с их точки зрения отдававшему предпочтение в организации послевоенной торговли лесом иностранным предпринимателям из Англии, Франции и Бельгии.105
В отличие от многих представителей современного им российского делового мира Рябушинские отнюдь не принадлежали к числу восторженных поклонников американского предпринимательства и связывали свои надежды с возрождением Европы. «Мы переживаем падение Европы и возвышение Соединенных Штатов. — писал в 1916 г. М. П. Рябушинский. — Американцы взяли наши деньги, опутали нас колоссальными долгами, несметно обогатились; расчетный центр перейдет из Лондона в Нью-Йорк. У них нет науки, искусства, культуры в европейском смысле. Они купят у побежденных стран их национальные музеи, за громадный оклад они сманят к себе художников, ученых, деловых людей и создадут себе то, чего им не хватало.
Падение Европы и уступка ею своего главенства в мире другому материку — после столького героизма, гения, упорства и ума, проявленного старой Европой! Одна надежда, что Европа, бывшая в состоянии проявить столько бешеной энергии, найдет в себе силы вновь возродиться».1(Ь
Рябушинские надеялись, что именно в этом случае и Россия получит возможность широко развить свои производительные силы и выйти на «широкую дорогу национального расцвета и богатства».10'
Уже накануне предвоенного промышленного подъема Рябушинские ощущали себя представителями идеологии национального предпринимательства, что нашло свое отражение в поддержке и финансировании такого
'- издания, как «Утро России», и в постройке в Москве крупной современной типографии, превращенной в годы войны в акционерное предприятие,108 в организации в Москве так называемых экономических бесед с приглашением петербургских участников, в частности из Общества заводчиков и фабрикантов,109 и, наконец, в создании партии прогрессистов.
Впрочем, московский «патриотизм» не мешал Рябушинским поддерживать и развивать деловые связи со своими иностранными корреспондентами, среди которых были крупнейшие банки Европы, и вступать в сделки с петербургскими банками. В годы воины Рябушинские широко и свободно выходят за рамки интересов традиционного московского предпринимательства. Они начинают действовать в нефтяной промышленности, покупая пан товарищества «Братья Нобель» и проявляя интерес к ухтинским месторождениям нефти, их внимание привлекают горнодобывающая промышленность и добыча золота, они изучают состояние судоходства на Днепре и Волге и отечественное судостроение, приступают к строительству первого в России автомобильного завода, финансируют экспедиции не только для изучения Камчатки, но и для изыскания радия.'10
