Владислав Гросул - Образование СССР (1917-1924 гг.)
Однако наиболее сложным вопросом и после I съезда Советов СССР оставался грузинский. «Грузинское дело» затягивало и требовало постоянного внимания руководителей партии. 25 января 1923 г. Политбюро принимает решение, где писалось: «Смену состава ЦК Компартии и советских учреждений в Грузии как вызванную обстановкой на Кавказе и ходом борьбы в грузинской партии утвердить. Равным образом и решения Оргбюро от 21 декабря о переводе на работу вне Грузии тт. Цинцадзе, Мдивани, Махарадзе и Кавтарадзе». К этому решению, разосланному по губернским и областным комитетам партии, прилагалось разъяснительное письмо под названием «О конфликте в Компартии Грузии». Примечательно, что при голосовании большинство членов Политбюро воздержалось, хотя против не выступало.[359]
4 февраля Сталин в письменном обращении ко всем членам ЦК вновь вернулся к проблемам построения союзного государства. Среди прочего, он здесь предложил создание еще одной палаты, которая бы представляла национальности, фактически, по национально-государственному принципу. 8 февраля это письмо было обсуждено на Политбюро и, в основном, одобрено, хотя идея создания союзных наркоматов с контрольными функциями была отвергнута.[360]
Очередной Пленум ЦК РКП (б), состоявшийся 21–24 февраля также непосредственно занимался межнациональными проблемами. Доклад под названием «Национальные моменты в партийном и государственном строительстве», 21 февраля сделал Сталин. Доклад был большой и построен в форме тезисов. В нем подчеркивалась объективная прогрессивность экономической капиталистической интеграции и, вместе с тем, подчинение одних народов другими. В этой связи отмечалась и вторая тенденция, отражавшая борьбу народов за свое освобождение. Непримиримое противоречие между двумя тенденциями приводит к тому, что буржуазия не способна найти правильный подход к решению национального вопроса. Далее говорилось о политике компартии по национальному вопросу до и после Октябрьской революции, и подчеркивались ее особенности, которые заключались в решительном отрицании всяческих форм принуждения в отношении национальностей, признания равенства и суверенности народов и объединение их лишь на началах сотрудничества и добровольности в результате свержения власти капитала. Отмечалась необходимость ликвидации не только формального, но и фактического неравенства, что можно достигнуть только путем помощи русского пролетариата отсталым народам Союза путем борьбы против великорусского шовинизма, а также необходимость борьбы против местного национализма. При этом отмечался и грузинский, и азербайджанский, и узбекский шовинизм, которые стимулируются условиями нэпа.
В связи с созданием Союза Республик, как отмечал Сталин, значительная часть чиновничества расценила его как шаг к ликвидации республик и поэтому, подчеркивается далее в докладе, такие настроения следует осудить и все сделать для того, чтобы поддержать интересы национальностей, В этой связи необходимо создать специальный орган представительства национальностей на началах равенства. И далее говорилось о практических мерах по реализации идей Союза. К ним относилось создание специального органа по представительству всех без исключения национальных республик на началах равенства. По такому же принципу рекомендовалось конструирование комиссариатов Союза, а в органах национальных республик и областей предусматривалось выдвижение преимущественно местных людей, знающих язык, быт, нравы соответствующих народов. В заключение, еще раз возвращаясь к двум уклонам, Сталин подчеркивал особую опасность уклона к великорусскому шовинизму и призывал к осуществлению ряда практических мер в области партийного строительства. Предусматривалось образование марксистских кружков из местных партийных работников, издание марксистской литературы на родном языке, усиление Университета народов Востока и его отделений на местах, создание при ЦК национальных компартий инструкторских групп из местных работников, развитие массовой партийной литературы на родном языке, вообще усиление партийно-воспитательной работы в республиках, в том числе среди молодежи.[361]
Этот доклад, который был произнесен в первый же день Пленума, принимается за основу. В последний же день Пленума, то есть 24 февраля вечером свой доклад под названием «О практических вопросах вытекающих из решения [Съезда Советов] Союза Советских республик» сделал М. В. Фрунзе. Это тоже не был первый доклад Фрунзе по национальному вопросу, и получалось так, что Сталин как бы представлял центр, а Фрунзе выступал представителем окраин. Специалисты, изучавшие оба доклада, считают, что позиции их расходились. Но, не акцентируя внимание на этом моменте, отметим предложение Фрунзе по необходимости в категорической форме отделить органы управления Союза от существующих органов РСФСР. Далее Фрунзе предлагал Политбюро принять меры к немедленному конструированию этих органов и что, конечно, было весьма существенным, он предлагал признать необходимым пересмотр статей Союзного договора касающихся финансов таким образом, чтобы расширить бюджетные права республик путем предоставления им финансовой инициативы и получения возможности самостоятельного поиска кредитов для получения займов.
Далее Фрунзе для контроля и общего руководства по решению всех поставленных задач и разработки проекта Конституции СССР призвал к созданию специальной комиссии ЦК.[362] По докладу Фрунзе на Пленуме развернулись острые прения, выявившие наличие разных подходов и отразившие позиции, как сторонников унитаризма, так и тех, кто отстаивал права союзных республик. Пленум создал специальную комиссию в составе Л. Каменева, И. Сталина, М. Фрунзе, Х. Раковского, А. Рыкова, Я. Рудзутака, Э. Рахимбаева и Г. Сокольникова, которой предложили детально рассмотреть предложения Фрунзе, а также заслушать доклады о работе всех комиссий, созданных ЦИК для разработки проектов по реализации решений об образовании СССР. Более того, в случае необходимости этой комиссии ЦК предоставлялось право пересмотра персонального состава созданных прежде комиссий ЦИК и, собственно, осуществлять руководство всей подготовительной работой предусмотренной I съездом Советов СССР и последующих решений партийных органов.[363]
В. И. Ленин, состояние здоровья которого заметно ухудшилось, по-видимому, в течение двух месяцев был, во многом, оторван от текущей информации. Соответствующие материалы ему были переданы только после окончания этого Пленума, 3-го марта 1923 г. Он узнал об утверждении 25 января Политбюро выводов комиссии Дзержинского и потребовал предоставления ему материалов этой комиссии. Ленин при этом сказал, что они необходимы ему для предстоящего партийного съезда, к которому он предполагает обратиться со специальным письмом. Далее, 5 и 6 марта Ленин диктует два коротких письма, уже многократно комментировавшихся исследователями. В. А. Сахаров, опять-таки, единственный из них, кто и их ставит под сомнение, оспаривая авторство Ленина.[364] Первое письмо предназначалось Л. Д. Троцкому и в нем Ленин просил его как члена Политбюро «взять на себя защиту грузинского дела на ЦК партии. Дело это, – как там писалось, – находится под „преследованием“ Сталина и Дзержинского, и я не могу положиться на их беспристрастие. Даже совсем напротив».[365]
Второе письмо было совсем коротким и предназначалось П. Г. Мдивани, Ф. Е. Махарадзе и др. Там писалось: «Всей душой слежу за вашим делом. Возмущен грубостью Орджоникидзе и потачками Сталина и Дзержинского. Готовлю для вас записки и речь».[366] Вот, собственно, и все. Ставить под сомнение ленинское авторство писем у нас нет никаких оснований. Они соответствуют духу ленинских писем от 26 сентября и 6 октября 1922 г. и, вообще, линии Ленина на учет пожеланий с мест и его установкам на то, что наибольшим злом являлся в то время великодержавный шовинизм, как мы отмечали, была проведена и Сталиным. Эти письма подтверждаются по своему содержанию «Дневником дежурных секретарей В. И. Ленина», в частности вечерней записью сделанной Л. А. Фотиевой еще 14 февраля. Как там отмечается, Ленина больше всего волновал грузинский вопрос. Фотиева там подчеркнула, что Ленин на стороне обиженного и просил «дать понять кому-либо из обиженных, что он на их стороне».[367] И далее Лениным, по словам Фотиевой, было выделено три момента: «1. Нельзя драться. 2. Нужны уступки. 3. Нельзя сравнивать большое государство с маленьким. Знал ли Сталин? Почему не реагировал?»[368] Опять-таки и эти мысли перекликаются с основным содержанием писем от 26 сентября и 6 октября, где Ленин писал о своем желании дать бой великодержавному шовинизму. Главное это принципы построения национальных отношений по Ленину, а они в последующих диктовках Ленина, являются четким развитием его взглядов вообще и осенних писем 1922 г., в частности. Не случайно они получат отражение и поддержку на XII съезде партии. Другое дело, что ухудшение здоровья Ленина привело к обострению борьбы в верхах партии, повлиявшей и на вопросы союзного строительства.
