Джеймс Вассерман - Тамплиеры и ассассины: Стражи небесных тайн
Любое обсуждение положения низаритов после утраты государственности должно начаться с наблюдения, что, несмотря на переход многих сектантов в более ортодоксальные мусульманские течения, низариты-исмаилиты сумели сохранить свою исключительность и традиционную преданность имаму и оказать стойкое сопротивление внешним культурным влияниям.
В течение двух столетий после падения Аламута имамы скрывались даже от своих приверженцев и жили в условиях строжайшей такийи в крайне враждебном окружении. За время этого безначальствия вследствие ассимиляции, постепенной и мирной утраты культурного своеобразия, численность низаритов снизилась намного больше, чем могло бы произойти в результате военных действий. Однако даже в самых тяжёлых обстоятельствах многим персидским и сирийским низаритам удалось сохранить свою религиозную и культурную обособленность. Привычка к дисциплине и маскировке, культивируемая тайным обществом, несомненно, помогла спасти множество жизней.
Низариты были на полтора века удалены от горных крепостей, в которых когда-то сложилось их государство. Подавленная и угнетённая монгольским нашествием и последующими преследованиями секта раздробилась и рассеялась, разбившись на множество обособленных общин, лишённых единого центра власти. При появлении же отдельных личностей, способных взять на себя бремя религиозного или политического руководства, единая доктрина, отличавшая низаритов в аламутский период, всё больше распадалась на различные течения.
Многие персидские низариты сумели скрыться в недрах эзотерических ответвлений иранского суфизма. Оживлённое взаимодействие между исмаилизмом и суфизмом обеспечивалось общими для них характеристиками — мистицизмом, гностицизмом, умозрительной философией, техниками самосовершенствования и преданностью главному наставнику — пиру или шейху. Набросив на себя суфийские покровы, имамы позднее получили возможность выдавать себя за шейхов, наставлявших своих учеников, мюридов, в эзотерическом значении (батине) мусульманской веры. Одним из исмаилитов, переживших разрушение Аламута, был прославленный Шамс-и-Табриз, знаменитый духовный учитель персидского поэта Джелал ад-дина Руми, основатель суфийского ордена Мевлеви — ордена вертящихся дервишей. Возможно, Шамс-и-Табриз был сыном Хасана III или даже одним из исмаилитских имамов[66]. Слияние исмаилитской и суфийской традиций дало низаритам повод утверждать, что исмаилитами были такие известные суфийские поэты, как Санай, Фарид ад-дин Аттар и Руми[67].
Имам Шамс ад-дин Мухаммед умер в 1310 или 1311 году в Азербайджане. Хотя подробности нам неизвестны, похоже, среди членов его семьи разгорелся спор о наследстве, привёдший к первому низаритскому расколу. Появилось две династии имамов — Мухаммед-шахи и Касим-шахи. Династия Мухаммед-шахи пользовалась наибольшей популярностью в Сирии, хотя до второй половины XV века она насчитывала много сторонников и в Персии. Последний имам из этого рода умер в Индии в конце XIX века, не оставив преемника. В 1887 году делегация сирийских сектантов, отправленная на поиски нового имама, вернулась в Сирию с этим известием. Большинство сирийцев изъявило свою преданность имаму из династии Касим-шахи, Ага-хану III.
В начале XV века в Персии потеряла власть монгольская династия Хулагуидов, основанная уже знакомым нам внуком Чингис-хана, Хулагу. Вследствие этого Персия оставалась политически раздробленной на протяжении всего XV столетия. Низариты сумели воспользоваться смягчением религиозного и политического режима, активизировав свою деятельность.
Период, известный под названием Анджуданского возрождения, начался во второй половине XV века, когда имам из рода Касим-шахи Мустансир Билла II переселился в Анджудан в центральной Персии и явил себя свету, провозгласив продолжение аламутского имамата. Это событие привело к новому подъёму низаритской философии и к возрождению низаритской литературы. Последующие имамы неустанно распространяли своё влияние на разбросанные и раздробленные низаритские общины, рассеянные по Персии, Сирии и Индии.
XV век ознаменовался постоянным ростом влияния суфийских орденов, тариков, и распространением шиизма. Суфийская тарика Сефеви стремилась подчинить своей политической власти всю территорию Персии. В 1501 году шейху этого ордена удалось занять персидский престол и основать династию Сефевидов, управлявшую страной на протяжении более двух столетий. Сефевиды провозгласили государственной религией шиизм двунадесятнического толка. Вскоре после восшествия на престол они начали преследовать некоторые более популярные суфийские ордена и наиболее крайние шиитские течения, видя в них соперников. Хотя низариты и подвергались гонениям, в целом, по-видимому, им неплохо жилось при Сефевидах, не в последнюю очередь благодаря тактике такийи.
Возвышению Сефевидов и распространению суфизма на территории Персии немало поспособствовали суфийские ордена Нурбакшийя и Нимат Аллахи. Проживший удивительно долгую жизнь основатель тарики Нимат Аллахи, Шах Нимат Аллах (1130–1431), возводил свой род через Фатимидов к Мухаммеду ибн Исмаилу. Таким образом, нет ничего удивительного в том, что низариты вступили в союз с орденом Нимат Аллахи, под покровительством которого они могли продолжать свои недавно возобновившиеся проповеднические усилия, маскируясь под одно из течений алидского суфизма. В разумных пределах понизив уровень такийи, низариты сумели прекрасно вписаться в персидский культурный ландшафт той эпохи, счастливо избегая опасности новых преследований и гонений.
Ещё одной важной чертой Анджуданского возрождения стало внимание, с которым имамы относились к сбору десятины — десятой части доходов своих приверженцев на всех низаритских территориях. Десятина служила двум целям: за счёт её финансировалась деятельность имама и, что было не менее важно, благодаря ей имам восстанавливал свою власть над различными общинами, отколовшимися от основного русла низаризма во времена рассеяния, последовавшие за взятием Аламута. Имаму удалось поставить во главе всех низаритских групп своих личных представителей, а в наиболее удалённых областях сбор десятины осуществляли тщательно отобранные имамом странствующие посланники, исполнявшие также наблюдательные функции.
В Сирии соперничество между имамами из династий Касим-шахи и Мухаммед-шахи затянулось на более длительное время, чем в Персии, и эти междоусобицы оказали отнюдь не благотворный эффект на низаритскую общину. Кроме того, дальнейшему ослаблению сирийских низаритов способствовала непрекращающаяся война с нусейритами, продолжавшаяся и в XX веке. Когда же на смену мамлюкам пришли турки-османы, низариты утратили всякую возможность воплотить в жизнь свои честолюбивые политические замыслы.
Третий, или современный, период начался с переселения низаритского имама в Индию, состоявшегося в середине XIX века. Низаритская дава действовала в Индии с начала XIII века то есть, в позднеаламутскую эпоху. Самых больших успехов достиг индийский даи пир Садр ад-дин, обративший в исмаилизм множество индуистов в XIV веке. Он дал индийским низаритам название «ходжи», что означает «господа» или «наставники». Немалую роль в успешном распространении давы в Индии сыграло уважение, которое даи и пиры проявляли к верованиям и традициям индийских новообращённых. Таким образом, индийский низаризм обогатился элементами индуистской религии и мифологии.
К середине XVIII века низаритский имам перенёс свою штаб-квартиру из Анджудана в Кирман в Юго-Восточной Персии, ближе к индийской границе. Это позволило значительно облегчить тяготы паломников из Индии, отправлявшихся повидать своего имама, и одновременно обеспечить непрерывное поступление в Персию индийской десятины. В 1794 году к власти в Персии пришла династия Каджаров, но это никак не сказалось на благоденствии низаритов. Сорок пятый низаритский имам Шах Халил-Аллах женился на дочери одного выдающегося представителя суфийского ордена Нимат Аллахи. В 1804 году от этого брака родился будущий преемник имамата. Хасан Али-шах. В 1817 году Халил-Аллах был убит в Йязде бесчинствующей толпой шиитов-двунадесятников. В возмещение за убийство отца каджарский правитель Фатх Али-шах даровал молодому имаму Хасану Али-шаху земельные угодья, а также руку одной из своих дочерей. Он также дал ему почётный титул Ага-хан, «Главнокомандующий».
После Фатха Али-шаха на престол взошёл его внук, который плохо относился к низаритам, вынудив Хасана Али-шаха (Ага-хана I) предпринять неудачную попытку восстания. Через несколько лет Хасан вновь поднял мятеж и снова потерпел поражение. Тогда в 1841 году он отправился в Афганистан, положив конец восьми векам пребывания низаритских имамов в Персии. В Афганистане он свёл дружбу с англичанами и пользовался их покровительством. В 1842 году Хасан Алишах уехал в Индию, где вновь выступил сторонником интересов английской короны, видимо, в надежде, что однажды англичане помогут ему вернуться в Персию. Те и в самом деле пытались договориться с Каджарами, но так и не сумели помочь имаму вернуться в родные места.
